Севостьянов Г.Н. - Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936
Проблемы американского нейтралитета и позиция Москвы
К началу 1936 г. позиции крупных держав и Лиги наций в отношении итало-эфиопской войны определились, стала более ясна расстановка политических сил в мире. Война заставила серьезно задуматься государственных деятелей и политиков о будущем мира. Общественность была обеспокоена медлительностью действий Лиги наций в обеспечении безопасности. Дипломатия Англии и Франции проявила лицемерие в отношении беззащитного народа Эфиопии, вступив на путь закулисного сговора с Италией. США действовали согласно закону о нейтралитете. 4 января американский посол в Берлине У. Додд посетил советское полпредство. В беседе с В.З. Сурицем посол интересовался отношением советского правительства к итало-эфиопской войне и к санкциям против Италии. Суриц известил посла, что советское правительство готово немедленно установить сотрудничество с Лигой наций в применении санкций против Италии. Румыния также преисполнена готовности к немедленным действиям. Беседа показала взаимопонимание дипломатов, совпадение их взглядов и признание необходимости улучшения советскоамериканских отношений, совместных действий на международной арене, где сталкивались интересы разных государств. "Пусть наши страны, — сказал в заключение Додд, — научатся сотрудничать в области торговли и в поддержании всеобщего мира. Мы — демократия, вы — коммунисты. Каждый народ вправе иметь ту форму правления, какая ему нравится, и не должен вмешиваться в дела других народов". Согласившись с этими словами, полпред пообещал "сделать все от него зависящее"97. Вместе с тем оба понимали, что многое от них не зависело. Выступая 10 января на второй сессии ЦИК СССР 7-го созыва, глава советского правительства В.М. Молотов заявил, что Лига наций ничего не сделала для предупреждения итало-эфиопской войны и не приняла достаточных мер для ее прекращения. К ней по-разному относятся крупные державы, преследуя свои корыстные интересы. Советский Союз выступал за сохранение независимости Абиссинии, ее суверенитета, за проведение экономических санкций в отношении Италии. Трудно предвидеть, когда и чем кончится эта война98. Италия вела войну более трех месяцев, Лига наций в течение полутора месяцев обсуждала вопрос о том, как применять экономические санкции, какие товары стратегического значения включить в список запрещенных для ввоза, следует ли распространять санкции на нефть и каменный уголь, в которых Италия испытывала большую потребность. Этот вопрос находился в центре внимания Координационного комитета Лиги, заседание которого было назначено на 15 января. В его работе предстояло участвовать Литвинову. Перед ним встала проблема, какую линию проводить, учитывая положение в мире, назревание политического кризиса в центре Европы и развернувшуюся в итальянской печати преднамеренную широкую кампанию против СССР и лично наркома, которого считали главным зачинщиком санкций. В этих условиях советская дипломатия в Лиге наций придерживалась гибкой и осторожной тактики. 27 декабря 1935 г. Литвинов поручил полпреду в Риме Б.Е. Штейну разъяснить лично Муссолини, что Москва не будет возражать против любого разрешения конфликта, поскольку это будет происходить вне Лиги и не будет задевать последнюю99. Буквально через два дня поверенный в делах США Лой Гендерсон посетил заведующего 3-м отделом НКИД А.Ф. Неймана и спросил, не изменилась ли позиция советского правительства в отношении санкций к Италии, или оно предпочитает урегулирование итало-абиссинского вооруженного конфликта путем посредничества Англии и Франции. Нейман заявил, что Москва не будет возражать против посредничества, если только это будет способствовать быстрейшему окончанию войны100. Советское руководство беспокоило сохранение системы коллективной безопасности и авторитета Лиги наций. 1 января 1936 г. на приеме в американском посольстве в Москве заместитель заведующего 3-м Западным отделом НКИД Х.С. Вейнберг в неофициальной беседе с итальянским послом Валентино сказал, что у Советского Союза нет интересов в Абиссинии, он стремится к урегулированию конфликта путем компромисса, но только вне Лиги наций и без ее компрометации. 17 января 1936 г. Штейн при встрече с Муссолини сказал, что "ни один советский дипломат никогда не вносил предложений о расширении экономических санкций", достигнута договоренность о поставках нефти в Италию с февраля, и советское правительство стремится к быстрому окончанию итало-абиссинской войны, поддержанию мира в Европе. Но Муссолини, не принимая это во внимание, был настроен враждебно. Итало-советские отношения продолжали оставаться напряженными. Рим был обеспокоен и предстоящим обменом мнениями в Лиге наций о расширении санкций, распространении их на нефть. Готовясь к отъезду, 13 января 1936 г. Литвинов направил докладную записку И.В. Сталину (копии Молотову, Ворошилову, Кагановичу и Орджоникидзе)
101. В ней подробно излагались его взгляды и предложения об отношении советского правительства к санкциям на нефть с учетом позиции других государств и положения Италии. Англия не склонна проявлять инициативу в этом вопросе, но "не исключено, что это сделает подставное государство". Поводом для вынесения вопроса о санкциях на обсуждение в Лиге наций служит рассмотрение в конгрессе США законопроекта на вывоз в воюющие страны сырья, превышающий средний нормальный вывоз предыдущих лет. Надо иметь в виду, говорилось в записке, что за время длительных разговоров о нефтяных санкциях Италия позаботилась об увеличении своих запасов. Можно предположить, что имеющиеся запасы плюс вывоз из Америки дадут возможность Италии продолжать военные действия в течение четырех месяцев. К концу этого срока наступает сезон дождей, военные операции должны прекратиться. Продолжение войны по окончании дождливого сезона будет лишено перспектив. Италии все же потребуются нефтепродукты для невоенных надобностей. Такое положение может вынудить Италию к капитуляции. Италия заняла открыто враждебную позицию в отношении СССР. Литвинов предлагал не брать "на себя инициативу предложения нефтяных санкций. Я предложил бы ограничиться более пассивной ролью, заявляя вслед за другими членами Лиги, что СССР не отказывается примкнуть к санкциям". Нельзя было не принимать во внимание, что между СССР и Италией было заключено соглашение о поставке ей одного миллиона тонн нефтепродуктов в течение трех лет и получено за это 22 млн лир. "Сделка была заключена недавно. Итальянцы не затрагивали вопроса о судьбе поставок в случае применения к Италии нефтяных санкций. Мы обходили также этот вопрос молчанием. В случае применения нефтяных санкций мы можем отказаться от поставок нефти". 15 января политбюро, рассмотрев вопрос о нефтяных санкциях, приняло постановление: "Представителю СССР в Женеве по своей инициативе применение к Италии нефтяных санкций не предлагать. При обсуждении этого вопроса отмечать сомнительную эффективность этой меры, ввиду накопления Италией значительных запасов и трудности контролирования вывоза из США, заявив, что, в случае решения Комитета о применении нефтяных санкций, СССР этому решению подчинится"
102. Это решение имело принципиальное значение. Оно показывало зависимость применения нефтяных санкций и их эффективность от позиции США, где в это время происходили напряженные дебаты в конгрессе и печати относительно политики нейтралитета, усовершенствования и продления законодательства по этому вопросу. Глава госдепартамента Хэлл поручил его сотрудникам подготовить билль для Белого дома и конгресса о продлении закона о нейтралитете, срок которого истекал 29 февраля 1936 г.
Такой документ был подготовлен руководителем отдела по контролю вооружения и обмундирования Джозефом Грином. В законопроекте предлагалось предоставить больше прав президенту, в частности объявлять по его усмотрению состояние войны и ограничивать торговлю с участниками войны сырьевыми материалами. Однако Хэлл отклонил проект, опасаясь, что его не одобрят в сенате, и на сей раз поручил своему помощнику Уолтону Муру и советнику Хэксворту подготовить еще один вариант. Они усердно принялись за работу. В конце декабря проект закона был представлен. Госдепартамент просил свои посольства в европейских странах прокомментировать законодательство о нейтралитете. Послы отмечали необходимость зафиксировать полномочия президента и дать ему возможность действовать по его усмотрению с учетом развития событий и ситуации. В отношении торговли большинство дипломатов высказалось в пользу ограничения экспорта сырьевых материалов в сравнении с уровнем мирного времени. Причем послы отмечали проявление интереса европейских стран к политике нейтралитета США и призывали к умеренности103. Закончив разработку билля, 31 декабря 1935 г. госдепартамент представил его в Белый дом, где состоялось специальное совещание с участием глав комитетов по внешним сношениям сената и палаты представителей. Проект предусматривал эмбарго на оружие, запрещение займов и кредитов, установление квоты экспорта сырьевых материалов в сопоставлении с уровнем довоенного времени. Торговля должна была вестись со всеми участниками войны и на собственный риск. Главное, президент вправе был ее регулировать. Дискуссия вокруг проекта продолжалась полтора часа, основные его статьи были одобрены. Они отражали интересы правительства и учитывали в определенной мере изоляционистские настроения в конгрессе и мнения различных слоев общества страны. Учитывая военные действия в Эфиопии, в это же время общественные организации, в частности Национальный совет по предотвращению войны, Конференция мира, Федеральный совет церквей, представили в конгресс резолюции с призывами запретить предоставление займов участникам войны, наложить эмбарго на оружие и на некоторые товары и сырье стратегического значения. 3 января 1936 г. в послании конгрессу Рузвельт уделил значительное внимание международному положению. Он предупредил народ о том, что агрессоры быстро вооружаются и ведут дело к трагедии всеобщей войны. Президент заверил его в своей верности нейтралитету, подчеркнув, что он никому не позволит втянуть США в войну, не допустит использования воюющими странами американского оружия. В тот же день председатель сенатского комитета по внешним сношениям сенатор К. Питтмэн и глава одноименного комитета палаты представителей МакРейнольдс внесли идентичные резолюции в конгресс о нейтралитете; сенаторы-изоляционисты Дж. Най и Б. Кларк и член палаты представителей Мори Маверик представили в конгресс свои резолюции. Они были против предоставления президенту дискреционного права; ему не позволялось предоставлять займы и долгосрочные кредиты воюющим странам, он мог заявить о состоянии войны, о торговых квотах на экспорт материалов. Сенатор Най включил в свою резолюцию принцип "плати и вези", т.е. торговлю американские граждане могли вести на свой риск. Американским гражданам запрещалось путешествовать на пароходах воюющих сторон.
![Анатолий Добрынин - Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]](/uploads/posts/books/36343/36343.jpg)