Севостьянов Г.Н. - Москва - Вашингтон: Дипломатические отношения, 1933 - 1936
Вступление Хора и Лаваля на стезю сотрудничества с Муссолини подорвало у общественности доверие к Лиге наций, а также к Англии и Франции, осложнило ситуацию в Европе. Она усугубилась сближением Берлина с Римом. 9 декабря, в день заключения сделки Хора—Лаваля, Уинстон Черчилль в беседе с полпредом И.М. Майским сказал, что, если Лига наций потерпит в африканском конфликте фиаско, на европейском континенте наступит хаос. Германия быстро вооружается, и это главная опасность для Британской империи. Заключение англо-германского морского соглашения летом 1935 г. явилось крупнейшей политической ошибкой. Как в Европе, так и на Дальнем Востоке интересы Англии и СССР совпадают, их общие враги — Германия и Япония. Нужно вооружаться и совместно выступать86. Так думал Черчилль, оценивая тревожное положение в мире. Германия, наблюдая за развернувшейся борьбой вокруг Эфиопии, сначала соблюдала нейтралитет. Для нее выгодно было отвлечение внимания Италии и западных государств к делам Средиземноморья и Африки. Но постепенно, по мере развития внешнеполитических событий, у Гитлера возникла идея максимально использовать эфиопский кризис в интересах Берлина и смелее идти на сближение с Римом. 18 октября Шахт на завтраке сказал послу У. Додду: "Зачем применять санкции к Италии, законно требующей колониальных владений"87. Он подверг резкой критике Лигу наций. Осенью 1935 г. командование вермахта провело маневры. После их окончания Гитлер выступил на собрании перед офицерами с речью, в которой, оправдывая нападение Италии на Эфиопию, заявил о неприсоединении к санкциям и пожелал успехов Муссолини; Германия не допустит вмешательства других государств88. 17 декабря министр Иозеф Геббельс выступил с восхвалением политики и действий Муссолини. Он заявил: успех дуче создает благоприятные условия для возврата Германией своих колоний. В Берлине стали активнее готовиться к вводу войск в Рейнскую демилитаризованную зону; усилилась пропагандистская кампания за возврат довоенных колоний Германии, а также против франкосоветского пакта о взаимопомощи. Посол США в Берлине Уильям Додд» наблюдая за политической жизнью Германии, информировал Вашингтон, что две трети немцев за применение санкций к Италии, но Гитлер против. После соглашения Хора —Лаваля в Германии многое изменилось. Геббельс развернул широкую кампанию в пользу приобретения Италией колоний89. 12 декабря Додд в беседе с послом Франсуа Понсэ обратил внимание на опасные последствия политики Франции. План Хора —Лаваля негативно отразился на позиции официального Вашингтона по отношению к Лиге наций, который усомнился в ее способности проводить меры коллективной безопасности, в частности санкции против Италии. Шансы сотрудничества с Лигой уменьшились. Надежды на координацию и некоторое экономическое сдерживание итальянской агрессии пропали. "Коллективная безопасность подверглась самому сильному испытанию"90, — отметил известный американский историк Роберт А. Дайвайн в своей книге "Иллюзия нейтралитета". 15 декабря объединенные эфиопские войска под командованием расов* Микваль Имру и Аллеу внезапно атаковали итальянские войска в районе Аксумо. Спустя две недели соединения расов Каса и Сейюме перешли в наступление и тоже добились успеха. Итальянцы вынуждены были отступать. Для них создалась критическая ситуация. Войска генерала П. Бодальо отходили, нанося массированные бомбовые удары с воздуха, выбрасывая воздушные десанты, применяя удушающие газы. Бодальо просил Рим срочно прислать подкрепления — две дивизии. Муссолини направил три, рассчитывая быстрее подавить сопротивление91. * Рас — один из высших военно-феодальных титулов.
С 15 декабря Лига наций пыталась выйти из крайне неблагоприятной и осложнившейся ситуации в связи с поведением Англии и Франции в отношении итало-эфиопской войны. Ведь эти страны играли в Лиге ведущую роль. Дипломаты Лондона и Парижа в середине декабря выдвинули идею применения нефтяных санкций 10 государств и в полном их объеме. И отнюдь не случайно, так как основными поставщиками нефти являлись СССР, Румыния, Нидерланды и Ирак. На эту четверку приходилось более 75% всего итальянского импорта нефти. Им надлежало дать согласие на запрет нефтяных поставок на Апеннины. Советское правительство соглашалось на это, воздерживаясь от проявления чрезмерной активности. 8 связи с войной в Эфиопии резко возросла торговля США с Италией. Американские предприниматели и экспортеры использовали благоприятную для них конъюнктуру на внешнем рынке. Оценивая внешнеполитический курс США в условиях обострения международных отношений, в Москве пришли к выводу, что база для сотрудничества в вопросе организации мира между США и СССР на практике оказалась слабой. Идее коллективной безопасности была противопоставлена американская политика невмешательства и изоляционизма. 9 ноября 1935 г. Литвинов в беседе с послом Буллитом откровенно сказал, что США в действительности стремятся остаться в стороне от международных дел. Закон о нейтралитете, отметил он, наглядно свидетельствует о нежелании американской администрации сотрудничать с европейскими странами в тяжелое и неспокойное для них время. При такой позиции Вашингтона советско-американские отношения не имеют особой ценности92. Буллит был обескуражен столь жесткой оценкой. В Вашингтоне понимали причины негативной реакции советского руководства на позицию США в отношении войны Италии против Эфиопии. Поэтому госдепартамент предпринял определенные дипломатические шаги. 29 декабря советник американского посольства в Риме А. Кирк и первый секретарь Р. Титман посетили советское полпредство и беседовали с поверенным в делах СССР Л. Гельфандом. Они интересовались позицией Советского Союза в отношении итало-эфиопской войны. Гельфанд изложил отношение Москвы к происходившим военным событиям в Африке. Он подчеркнул заинтересованность советского руководства в быстрейшей ликвидации очага войны, готовность применить санкции к нарушителям мира, также предпринять усилия к созданию системы коллективной безопасности. Полученная информация заинтересовала американского посла в Италии Б. Лонга, который на следующий день также беседовал с Л. Гельфандом. Выразив удовлетворение позицией Советского Союза в отношении итало-эфиопской войны, посол между тем добавил, что он симпатизирует "бедной Италии, против которой ополчился весь мир", и он "привязан лично к Муссолини, так много сделавшему для своей родины"93. Симпатии посла к дуче были известны и ранее; Муссолини, разумеется, старался использовать их в своей внешней политике, учитывая только что принятый закон о нейтралитете. В Риме внимательно следили за действиями американской дипломатии и отношениями США с Лигой наций. В Москве также были небезразличны к политике госдепартамента в связи с итало-эфиопской войной. Связанные законом конгресса, Рузвельт и Хэлл думают, отмечал Литвинов, что они нашли способ давления на бизнесменов для предотвращения усиленного снабжения Италии такими материалами, как нефть, железный лом и (в проекте) хлопок. Данные за октябрь показали, что американцы усиленно продают нефть Италии. Правительство предупредило, что это грозит осложнениями. По словам Хэлла, ввоз хлопка не превышает установленной нормы. Администрация не возражает против торговли с Италией. Верхи США сочувствуют Англии и хотят, чтобы она освободилась от проблем с Италией и больше проявляла внимания к Дальнему Востоку94. Поверенный в делах СССР в США Б.Е. Сквирский сообщил в НКИД о том, что итало-эфиопскую войну в США все чаще начинают связывать с событиями на Дальнем Востоке. Говорят о снабжении Италии нефтью, проводя параллель с поставками Японии. "Положение на Дальнем Востоке начинает вызывать более напряженный интерес в Вашингтоне. Однако политика осторожности остается на повестке дня"95. Это заявление совпадало и со взглядами заведующего дальневосточным отделом госдепартамента США С.К. Хорнбека: Америка заинтересована в скорейшем окончании итало-абиссинской войны с тем, чтобы Англия могла больше сосредоточить внимание и принять участие в решении дальневосточных проблем, в сопротивлении японской экспансии в Китае; США хотели бы поражения Муссолини, что явилось бы предостережением для Гитлера и Японии96. Но не все в госдепартаменте так думали. Большинство предпочитали занимать позицию нейтралитета. Вскоре после принятия закона о нейтралитете Литвинов справедливо писал: "Результатом засилья изоляционизма было то, что роль США в международных делах перед войной являлась очень небольшой. Это, конечно, лило воду на мельницу Германии и Италии. Ибо Гитлер и Муссолини прекрасно знали, что в сложившейся обстановке дальше антифашистских деклараций Рузвельт не сможет пойти". С этим приходилось считаться Москве в отношениях с США. Как видно, международные отношения развивались сложно и противоречиво. В Риме были обеспокоены поступлением неприятных известий с фронта и из Женевы, где в Координационном комитете обсуждался вопрос о распространении санкций на нефть. В конгрессе США предстояли дебаты по поводу внесения изменений в закон о нейтралитете.
![Анатолий Добрынин - Сугубо доверительно [Посол в Вашингтоне при шести президентах США (1962-1986 гг.)]](/uploads/posts/books/36343/36343.jpg)