В. Мавродин - Начало мореходства на Руси.
В истории морских походов русских на Каспийское море следует отметить два этапа: на первом этапе, до середины X в., походы русских на Закавказье и Каспийское море носили характер налетов с целью захвата военной добычи; с середины X в., как это будет показано ниже, наблюдаются изменения в организации походов, меняются их цели. Русские дружинники стремятся обосноваться в Закавказье, восстановить прерванные войной экономические связи и наладить хозяйственную жизнь, установив дружеские отношения с населением завоеванных ими городов и областей.
В «Истории Табаристана» Мухамеда-Эль-Хасана упоминается о том, как в 909 г. русы на 16 судах прибыли в Абесгун («как во время Хасана, сына Зейды»). Они вышли на берег, производя опустошения и захватывая военную добычу. Из Абесгуна русские направились в Анджиле (Макале или Миан-Кале в Астрабадском заливе), где подверглись нападению мусульман и были вынуждены покинуть их владения.
В 910 г. русские повторили поход и сожгли город Сари (Мазандеран), повоевали окрестности Пенджагезара и, взяв пленных, удалились морем в Дайлеман (Гилян). «Часть их высадилась, а другая часть осталась на море». По приказу правителя Гилянгшаха ночью было совершено нападение на русских. Оставшиеся на судах русские удалились в море, но там они подверглись разгрому со стороны флота Ширван-шаха. [73]Следующим большим морским походом руссов на Каспийское побережье Кавказа и Закавказья был поход около 912–913 гг. — 300 г. гиджры, по мусульманскому летоисчислению.[74]
Масуди в своих «Промывальнях золота» («Золотых лугах») довольно подробно описывает этот поход. Он сообщает, что после 300 г. гиджры 500 кораблей русов, на каждом из которых было по 100 человек, вошли в рукав Нейтас, соединяющийся с Хазарской рекой.
Необходимо, прежде всего, расшифровать географические термины Масуди, иначе останется неясным дальнейший путь русов: «Нейтас» — Черное море (Понтус, Понт), а под «Хазарской рекой» Масуди следует разуметь Волгу, по его словам, впадающую в «Хазарское море, которое есть также море Джур-джана, Табаристана и других персидских стран».[75]
«Хазарское море» — Каспийское море. В представлении не только Масуди, но и многих других восточных писателей, Каспийское море соединялось с Черным через Волгу и «рукав Нейтаса». «Рукав Нейтаса» — не что иное, как Дон, действительно, сближающийся с Волгой. По Дону русы добрались до хазарской заставы, поставленной «у устья рукава».
Местонахождение хазарской заставы различными исследователями приурочивается к разным местам. Григорьев считает, что русы встретили хазарские гарнизоны на Тамани, в Тмутаракани, тогда как Ламбин и Голубовский предполагают, что эта встреча произошла у Саркела, расположенного, как известно, на Дону у Цымлянской. В пользу первого предположения говорит то, что попасть на Дон, минуя Хазарский Сам-керц (Тмутаракань), если предположить, что русы спустились по Днепру и достигли Керченского пролива, плывя вдоль берегов Крыма, невозможно, а здесь-то, очевидно, состоялась встреча русов с хазарской заставой. Но и второе предположение, казалось бы, заслуживает внимания, ибо Масуди сообщает, что русы сперва вошли в «рукав Нейтас», т. е. Дон, а затем уже имели дело с хазарской заставой, расположенной в Саркеле, что, конечно, отнюдь не исключает наличия хазарской заставы и на Тамани. [76]
Тем не менее следует остановиться на первом предположении, так как Масуди сообщает, что после переговоров с хазарами русы «вступили в рукав, достигли устья реки и стали подыматься по этой водяной полосе, пока не достигли реки Хазарской, вошли по ней в город Итиль..».
Следовательно, путешествию вверх по Дону и переходу на Волгу предшествовали переговоры с хазарами, а это говорит за то, что хазарская застава была на Тамани.
Прибыв «к хазарским людям, поставленным при устье рукава», русы вступили с ними в переговоры и отправили к хазарскому царю послов с просьбой разрешить им перетащить свои суда в Волгу, т. е. «перейти в его страну», и пройти в Каспийское море. За это они обещали царю половину своей военной добычи. Царь согласился. Русы, очевидно, волоком перетащили свои однодеревки на Волгу и пустились вниз по течению. Пройдя столицу хазар Итиль, они вступили в море.
Войдя в Каспий, «русские суда распространились по этому морю» и начали нападать на прибрежные города.
Русы применяли десанты, высаживая пеших и конных воинов, нападавших на мусульманские войска.[77]
«Их отряды отправлялись в Гилян, Дайлем, Табаристан, Абаскун на гурганском берегу, в область нефтяных источников и в Азербайджан».
«При возвращении из набегов они удалялись на острова, расположенные у нефтяных источников (… нефтяных колодцев Ширванского царства, известных под названием „Баку") и в нескольких милях оттуда. Царем Ширвана был тогда Али-ибн-ал-Хайсам. Люди вооружились, сели на барки и торговые суда и отправились к тем островам, но русы обратились против них; тысячи мусульман были убиты или потонули».
Флот мусульман был разбит русами.
Через несколько месяцев с большой добычей, ценностями и рабами, русы повернули обратно. Дойдя до Итиля, русы понесли хазарскому царю «деньги и добычу по уговору». Но гвардия кагана, состоявшая главным образом из мусульман-хорезмийцев, и многочисленные в Итиле богатые и влиятельные мусульманские купцы, узнав о разгроме русами прикаспийских земель их соотечественников и единоверцев, что, к тому же, нарушало нормальную торговлю по Каспию, обратились к царю с требованием дать им возможность отомстить русам.[78]
Мусульманские купцы и воины-наемники (арсийцы) были в Хазарии серьезной политической силой, и царь, по свидетельству Масуди, «не мог им препятствовать». Он успел только сообщить русам о готовящемся на них нападении.
Русы, узнав о предстоящей схватке, вышли из судов и дали бой на суше. Масуди, несомненно, сгущая краски и преувеличивая цифры (он приводит, например, следующие цифры: мусульман и присоединившихся к ним христиан Хазарии было 15000 человек, а русов — 35000, из которых около 30000 было убито), рассказывает о разгроме в трехдневном бою мусульманами и христианами русов, об отступлении оставшейся части русов (опять-таки, несомненно, преувеличенная цифра в 5000 человек) в своих лодьях на север, в землю буртасов и болгар (камских), где и последние остатки русов были перебиты. Так закончился, по свидетельству Масуди, этот поход русов на Каспий.[79]
Необходимо отметить, что рассказ Масуди, несмотря на его несомненную достоверность, нуждается все же в известной критике.
Во-первых, о самой дате похода. Мир-Зегир-эд-Дин-Мераши утверждает, что русы опустошили Табаристан в 914 г., а это подтверждается и Масуди, датирующим поход русов временем «после» 300 г. гиджры, т. е. после 912–913 гг. [80]
В. В. Бартольд, анализируя сообщение о походе русов Мир-Зегир-эд-Дин-Мераши (Захир-ад-дин Мараши), обращает внимание на то, что с русами пришлось иметь дело Саманидам, а уже в 302 г. гиджры (914–915 гг.) Табаристан был отнят у Саманидов алидским имамом Хасаном Утрушем. Следовательно, датировать поход следует скорее 913–914 г.
По Масуди, это было «после» 300 г. гиджры (912–913); по Мир-Зегир-эд-Дин-Мераши, это могло быть только до 302 года гиджры (914–915 гг.). Следовательно, поход русов следует датировать 301 годом гиджры, т. е. 913–914 гг. [81]
Вызывают сомнение число судов и количество русских воинов, принимавших участие в походе.
Вряд ли действительно 500 судов русских прошло в Каспий. Если даже учесть вероятное участие в этом походе тех же русских воинов-мореходов, которые незадолго до этого под руководством Олега разгромили Византию и заставили ее подписать выгодный для Руси договор, то все же эта цифра покажется преувеличенной.
Сомнительно и то, что каждое русское судно, по уверению Масуди, вмещало 100 воинов. Летопись сообщает, что суда-однодеревки Олега вмещали по 40 человек. И вряд ли моноксилы «роз» могли вместить больше. Даже казацкие чайки XVII в. вмещали не более 70 человек. По-видимому, для исчисления русского войска придется все же остановиться на более скромных цифрах.
Вызывает сомнение и версия Масуди о полном истреблении русов. Мы располагаем данными, которые противоречат этому.
Аль-Ауфий (XIII в.) сообщает, что какие-то русы в 300 г. гиджры приняли христианство, а затем, когда увидели, что это обстоятельство стеснило их, решили перейти в мусульманскую веру и обратились за помощью к Хорезм-шаху. Последний с радостью отправил к ним имама, и русы стали мусульманами.
Это указание Аль-Ауфия представляет огромный интерес как свидетельство той большой роли, которую русские играли в политической жизни прикаспийских областей. [82]
