Анна Баринова - Приключения профессионального кладоискателя
В последний мой приезд генеральская квартира встретила меня привычными запустением и, как всегда, запахом обиталища пьяниц. Разгульные хозяева вяло переругивались, препираясь из-за нехватки средств и необходимости бежать в магазин «за горючим». Я сразу попросил ключ от комнаты покойного и жестко предупредил, что работаю безнадзорно – то есть никто не должен стоять у меня над душой и наблюдать за моими действиями, поскольку, во-первых, не хочу выдавать секретные методики, во-вторых, существуют кладоискательские приметы, запрещающие попытки прикосновения к тайне при лишних глазах… Не вполне осознанные подозрения прочно поселились в моем сердце – сейчас я должен был узнать всё!
И когда я открыл дверь и зашел в комнату, все стало на свои места: со всех стен, со стола, со всех углов смотрели фотографии того самого генерала, с которым я каждый раз встречался в подъезде. На фото он был с друзьями-однополчанами, с членами правительства и самыми уважаемыми артистами, с семьей. В очаровательной девочке лишь с огромным трудом можно было предположить сегодняшнюю неряшливую опустившуюся хозяйку! Было несколько искусно выполненных портретов генерала… «Не отдавай! – вспомнился мне командный голос генерала. – Пропьют!» Я вздрогнул. И понял всё. Достаточно быстро я нашел тайник. Это была полость под подоконником, и лежали в ней – нет, не деньги и не ювелирные украшения! – а кровью добытые боевые награды, бережно завернутые в бархатную ткань, и еще какие-то документы, письма, – всё, что составляло наивысшую ценность в жизни ушедшего генерала. Я сразу понял, что искали эти люди, что они хотели с этим сделать и о чем просил меня генерал…
Минут через пятнадцать я вышел из комнаты, извинился, отказался от причитающегося мне вознаграждения и заверил хозяев, что искомые сокровища находятся, скорее всего, на даче. Как они меня ни упрашивали, я отказался продолжать поиск и предложил им нанять кого-либо другого. На пороге я оглянулся и спросил имя отца этой женщины. Они назвали.
С легким сердцем я вышел из подъезда, прошел пятьдесят метров до переулка и заказал в храме Всех Святых панихиду по рабу Божьему новопреставленному И***… Далее мой путь лежал на Песчаную улицу. Там я зашел в школу №***, в которой располагается музей, посвященный боевому пути дивизии, которую в Великую Отечественную войну возглавлял этот знаменитый генерал, и передал его боевые награды и документы в дар музею.
Бронепоезд «Обломов»
В офисе «Кладоискательской конторы Владимира Порываева» раздался звонок. На том конце провода мужчина интеллигентно поинтересовался, есть ли у нас специалисты по реставрации и оценке произведений живописи, и если есть, то не могли бы они оценить картины, точнее, холсты без рам, которые остались от почившего родственника.
– Смотря, что за картины, – уклончиво ответил я.
Собеседник настаивал:
– Мы готовы их продать, если сойдемся в цене. А если вы найдете нам покупателя, то заплатим хороший процент!..
Я задумался. С одной стороны, моя кладоискательская контора такими вещами не занимается: картины с металлопоиском мало связаны, и, понятное дело, что крупных специалистов по живописи у нас в команде нет. С другой стороны, мой круг общения позволяет легко, а при необходимости – в течение часа найти профессионала в любой сфере интересов коллекционеров. Тогда я стал уточнять:
– Вы уж простите за лобовую постановку вопроса, но пока я не буду уверен в чистоте происхождения ваших холстов, я не готов взяться за дело. Каким образом они к вам попали? Случайно не криминальным путем?
Он заверил, что все нормально:
– На некоторых картинах стоит штамп Дрезденской картинной галереи, а на других – штамп рейхсканцелярии – «Берлин. Вильгельмштрассе, 77. 1942». Это трофей, который мой дедушка привез с войны!
Военные трофеи – наша тема. По нескольку раз в год сотрудники «Кладоискательской конторы» отправляются на их поиск по заказам родственников и наследников участников Великой Отечественной войны. Так что, понятное дело, заявление собеседника меня заинтересовало, и я согласился взглянуть на эти холсты. Похоже, меня ожидала одна из интереснейших задачек по белым пятнам истории – не всем удается подержать в руках холсты из Дрезденской картинной галереи и рейхсканцелярии!..
На следующий день интеллигентный мужчина средних лет с сыном-подростком привезли мне большую связку холстов и рассказали такую историю.
В 1945 году дедушка, который тогда, конечно, был мужчиной в расцвете лет, бравым офицером, служил комендантом штабного бронепоезда, на котором частенько катался один из крупных военачальников. И вот совершенно неожиданно полководца вызывают в Москву – пред очи Главного. А поскольку бронепоезд – техника дорогая и в эксплуатации тоже дорогая, чтобы порожняком его не гонять, военачальник отдал приказ загрузить его своей добычей: антиквариатом из Берлина, Кенигсберга, немножко из Дрездена… Не секрет, что все везут какие-то трофеи с войны: кто-то меньше, кто-то больше, ну а здесь, как говорится, сам бог велел, – это же бронепоезд!..
Получив приказ, комендант загрузил бронепоезд военной добычей полководца. Двинулись. Но тот что-то предчувствовал: внезапный вызов в Москву и полученный на следующей же станции приказ о снятии с должности в сталинские времена означали минимум – смещение, максимум… – как звучали приговоры тех лет – «десять лет без права переписки», то есть – расстрел. Небезосновательно догадываясь, что в Москве его по головке гладить никто не собирается да и добычу отберут наверняка, военачальник где-то в Смоленской губернии приказал остановить бронепоезд – прямо среди леса. В километре-двух от железнодорожного полотна была сожженная немцами деревня. И по приказу полководца вся команда бронепоезда быстренько перетаскала основную массу того, что они везли, и спрятали в ближайший погреб. А были там не только картины. Там и серебро было, и скульптуры, и украшения, посуда, мебель – музейной ценности!.. И все это затащили в погреб, засыпали сверху, чтобы не было видно, и отправились дальше в Москву. Причем рассказчик особенно уточнял, что дед его повторял не раз: «Мы сначала мебель тащили… Хотели ее спрятать, но поняли, что крупную антикварную мебель мы не спрячем в столь короткие сроки. И мы ее свалили. Частями бросали. А потом при подходе к деревне уже время поджимало – и мы ее просто кучей бросили! Но каждый из нас что-нибудь хоть небольшое, а взял на память. Я прихватил эти тридцать холстов».
В Москве ожидания командующего вполне оправдались. Я не буду называть, кто это был, но после той поездки он сгинул, будто и не жил никогда!.. Большинство из команды бронепоезда, кроме очень уж заслуженного и правильного по-советски деда рассказчика, были отправлены в места не столь отдаленные. А деду повезло: дожил он до своих 95 лет и, перед тем как преставиться, сообщил внуку страшную тайну о кладе военных трофеев. Но места он описывал, конечно, примерно – тогда не было GPS, чтобы можно было поставить точку. И я понял из рассказа его внука, что место это находится в Смоленской области, до границы с Московской областью примерно километров 50, и деревушка там была, сожженная немцами, небольшая, – где-то километрах в двух от железки в лесу.
Я, разумеется, связал наследников столь ценных трофеев и с профессионалами в области старинной живописи, и познакомил с коллекционерами, так что взаимовыгодная сделка совершилась скоро и приятнейшим для всех образом. Между тем я понял, что в историю бронепоезда и выброшенных сокровищ они не очень-то верят и, во всяком случае, не планируют попыток разыскать прочие трофеи. Да и действительно – с такими приблизительными ориентирами можно долго искать! Это верно – для большинства людей, только не для меня: раз загоревшись какой-либо идеей, я иду к цели упорно и скоро, сметая своей настойчивостью все препятствия. Так и в этом случае: сначала я вычислил все деревни, находившиеся вдоль железнодорожного полотна примерно на расстоянии 2 км в лес на этом отрезке, пропавшие в Великую Отечественную войну и не восстановленные. Много их, прямо скажем, нашлось! Но я не унывал. Обратился к одному своему богатому знакомому с просьбой спонсировать экспедицию. Романтика поиска в общем чужда этому человеку еврейской национальности, зато он наделен особенным чутьем на выгоду и прибыль. Потому согласился быть спонсором, но при условии своего прямого участия в поиске, жесткого контроля за расходованием средств и – солидного процента от будущих находок. Я согласился, потому что другой кандидатуры на роль спонсора у меня не было, а экспедиция просматривалась дорогостоящей и длительной.
Лето уходило – поиски пора было начинать! Итак, Абрамчик проплатил закупку всего необходимого оборудования, бивуачного снаряжения, продуктов и т. п. – и мы отправились на его крутом джипе в путь. В плане было – проехать по всем деревням, которые так или иначе могли подходить под наши критерии. На этот приключенческий круиз ушло у нас около месяца. И это еще немного! Впрочем, поиск нужной деревни удачно совмещался с рыбалкой, отдыхом, периодическими возвращениями в Москву ненадолго… Веселое, в общем, было время!..
