Джесси Байок - Исландия эпохи викингов
[1194 г.] Эгмунд и Турид ладили неважно, потому что и он, и она были люди упрямые и своенравные. Эгмунд сделал Турид ребенка, а Бьёрн, ее муж, в это время был за морем. А как наступила весна, решил Бранд, что Эгмунд у него засиделся.
Тогда его пригласил к себе Торд сын Торарина с Лиственного обрыва, а Торд был тинговый и союзник его отца Торварда.
Поехал Эгмунд к Торду, и не прошло много времени, как люди стали говорить, что у него начались всякие дела с Маргретой, женой Торда, дочерью Одда сына Гицура.
А летом вернулся в страну Бьёрн сын Халля, и Эгмунд отправил к нему Турид, его жену, и предложил самому решить дело — и на этом они замирились.
[1195 г.] Тот год Эгмунд прожил у Торда. А как наступила весна, он уехал прочь, и его снова принял у себя Бранд, на том условии, что Эгмунд поделит с ним расходы по дому пополам. Но он все равно заглядывал то и дело на Лиственный обрыв, и супруги, Торд с Маргретой, не сошлись во мнениях, хорошо это или плохо. Тогда она поехала на восток во фьорды к своему брату Тейту и осталась там. А на Лиственный обрыв по просьбе Торда переехал его сын Хакон.
[1196 г.] Как-то раз понадобилось Эгмунду поехать в Мысовую округу, и его путь лежал мимо хутора Лиственный обрыв. С ним ехал человек по имени Торстейн сын Кетиля. Вот так они вдвоем и ехали.
А как они проехали мимо, созвали сыновья Торда домочадцев и сказали, мол, надо съездить в лес по дрова. Среди них был человек по имени Гицур сын Халльдора, большой и сильный, а еще Берг, а еще Сёльви сын Тородда. И вот они поехали вверх по долине на откос, который с тех пор называется Эгмундов откос, но до рубки дров дело не дошло.
И тогда сказал Хакон домочадцам, в чем хитрость, а именно что он намерен устроить засаду на Эгмунда и лишить его жизни, и спросил, чем они готовы ему помочь.
Гицур отвечает:
— На Эгмунда я нападать не стану, но зато готов задержать его провожатого.
Берг промолчал, а Сёльви сказал, мол, не станет нападать на Эгмунда, коли тот сам не нападет на него, потому что у него счет к Эгмунду такой же, как и к ним [сыновьям Торда].
Вот они видят, что Эгмунд возвращается. Тут они [сыновья Торда] выскакивают из засады, а эти [домочадцы] — сзади. Гицур схватил спутника Эгмунда сзади за ноги, а Берг за руки, и так они покатились в кусты. А сыновья Торда втроем напали на Эгмунда. Сёльви же сидел рядом и ничего не делал.
Эгмунд храбро защищался, потому что он был хороший боец и отлично снаряжен. Дагстюгг нанес ему удар под руку копьем, и они думали, что уж теперь-то Эгмунд смертельно ранен. А на самом деле это была неглубокая рана, потому что на Эгмунде был прочный панцирь. Но они нанесли Эгмунду несколько ударов по лицу, и кровью ему залило глаза, так что он не мог больше сражаться. Тогда Эгмунд сел на землю и сказал, пусть пошлют за священником, если решили лишить его жизни.
Хильдибранд и Дагстюгг хотели убить его на месте, но Хакон не хотел. Тогда Сёльви сказал, что станет на сторону Эгмунда, если они не прекратят. Тогда Хакон предложил перевязать Эгмунду раны — а они думали, что он обречен, — но он отказался. И тогда они поехали домой.
Торд стоял снаружи и спросил, что они смогли совершить. Они сказали, что нанесли Эгмунду увечья и что он покамест жив, но просит священника.
Торд сказал, что это он их обвел вокруг пальца и что кабы он сам был при этом, то голова Эгмунда уже не сидела бы у него на плечах.
Затем они послали туда с хутора священника по имени Эрп и с ним еще одного человека. А как они приехали на место, Эгмунда уже и след простыл — хотя раны мешали ему передвигаться, с ним был его провожатый, целый и невредимый. И с тем они добрались до Творожных дворов. И стала за Эгмундом ухаживать женщина по имени Альвхейд, на которой был женат Халль сын Асбьёрна с Дворов Форни.
Торвард сын Торгейра был тогда в Ивняковой трясине с Кольбейном сыном Туми. И как он про все это прознал, повелел седлать себе коня, и уехал той же ночью, и не останавливался, пока не доехал до Творожных дворов, и поспел туда тогда же, когда и они.
А как Эгмунд излечился от ран, встретились они, чтобы заключить мировую, и вроде бы заключили, но условия не выполнили. А после сочинили об этом висы. Эгмунд сказал такую вису[663] о Дагстюгге:
Бравый — подвиг — в битве
Брат решил взобраться —
непохвальный — Хильди
на спину мне — бранда
град прежде гада —
Гест ударил и шестом
— минул — сечи — чем мочи
мне в ногах не стало.[664]
А Дагстюгг сказал такую вису:
Скуп мой слог: потопа
Санн пламени раны
ушел живым — жалко!
Жесток исход сходки.
Но Вили костра доволен
Влаги копья, что Браги
палки битвы ползал
на пузе — сам видел! — грузный.[665]
Той же зимой Дагстюгг умер от болезни.
И поскольку условия мировой, о которых они договорились, выполнены не были, Эгмунд вчинил тяжбу тем, которые остались в живых, и дело разбиралось на альтинге. Йон сын Лофта был заодно с Эгмундом, а с ним и Сэмунд, его сын. Тогда снова была заключена мировая, и Эгмунду полагалось получить двенадцать сотен, а Торстейну, за то, что его держали, три сотни.
После этого у людей с Лиственного обрыва появилась такая поговорка, что если они видели, как кого-то держат, говорили: «Сиди спокойно, заработаешь три сотни!»
О мировой ударили по рукам с Гудмундом Достойным и решили, что как люди вернутся с альтинга, нужно заплатить треть, а остальное — на осеннем тинге на Поперечной реке, в Островном фьорде.
Эгмунд встретился с Гудмундом, когда люди вернулись с тинга, и тот не заплатил. А на осенний тинг на Поперечной реке Эгмунд не поехал. И так и не было заплачено. Тогда Эгмунд назвал свидетелей и объявил о разрыве уговора и мировой. И покамест больше ничего не произошло.
11
На хуторе, что называется на Откосе, в Олавовом фьорде, жил человек по имени Торстейн сын Халльдора. А на другом Откосе жили Эйвинд сын Бьёрна и Сигрид, его мать. Говорили, что Торстейн неравнодушен к Сигрид.
В то время вернулся в страну Сигхват Большой, брат Эйвинда Он несколько зим провел за морем и ходил в викингские походы, и вот вернулся на Откос.
[1195 г.] В тот год братья уже закончили сушить свое сено, а у Торстейна сено еще сушилось снаружи, и вот он перевез сено на луг перед домом. А за скотом братьев ходила одна девочка. И вот однажды она погнала скот прямо на луг перед домом, а Торстейн вышел ей навстречу и приказал не гонять скот на луг, потому что сушится сено, и погнал скот прочь. А она сказала, что вернется домой и расскажет, будто он не скот только прогнал, а и ее саму. И так и сделала.
И вот братья пошли на Откос к Торстейну. А он выводил из-за ограды коня — там они встретились. И заговорили с ним, мол, с чего это он прогнал девочку.
А Торстейн отвечает, мол, ничего подобного не было, и добавил, мол, полно лугов в других местах, чтобы скот пасти, а перед домом у него сено сушится.
Они же сказали, что сейчас уже лето клонится к концу и в такое время скот уже позволено выпасать там, где вздумается.
У Сигхвата с собой был топор, и он рубит Торстейна. Но между ними был конь, которого Горстейн вывел, и пришлось ему наносить удар слева от коня, и рукоятка ударила коня в грудь и сломалась, так что лезвие лишь царапнуло Торстейну плечо и никакого вреда не причинило. А он прыгнул вправо, так чтоб конь ему не мешал, и рубит Сигхвата сам своим топором, и попал по руке, и это было тяжелое увечье, так как с тех пор рука Сигхвата не слушалась, и на том расстались.
И пришлось Торстейну уносить ноги, так как там были оба брата и еще Арнодд Большой, который жил на Овчарном ручье. И поехал Торстейн к Гудмунду Достойному, поскольку он был его тинговый. И пробыл там зиму. А за хозяйством следил его домочадец Торд.
А сыновья Бьёрна говорили, что не станут платить за потраву.
[1196 г.] А как настала весна, поехали туда Сёксолыз сын Форни, что жил в долине Темной реки, и с ним Стейн с Каменников и сыновья Арнтруд и забрали все добро Торстейна, и отвезли на хутор к Гудмунду, и никто и не подумал оказывать им сопротивление.
