Виталий Гладкий - Кишиневское направление (журнальный вариант)
— Чисто сработано, командир, — Степан смотрел в заднее стекло погони не было видно. — Теперь куда?
— К провизору, — решительно сказал Маркелов.
Машину оставили во дворе. Внимательно осмотрели все подходы к аптеке со стороны черного хода, только когда убедились, что опасаться нечего, прошли к двери. Окованная железными полосами, она внушительно выделялась потемневшими от времени дубовыми досками на фоне светло-серой стены. Дверь была заперта.
— Ну что? — спросил Маркелов Кучмина. — Здесь и граната не поможет. Придется идти через парадный вход.
Степан, прошелся вдоль стены, поглядывая на узкие окошки, прикрытые ставнями, затем возвратился к двери и сильно нажал на нее плечом.
Неожиданно дверь слегка подалась внутрь.
— Командир! — зашептал Степан. — Сюда, дверь не закрыта на ключ…
Навалились вдвоем — и едва не загремели по ступенькам, которые вели в подвал.
Стараясь не шуметь, поднялись по ступенькам к другой двери. Она оказалась не заперта. Алексей осторожно приоткрыл ее и заглянул внутрь уже знакомой ему гостиной провизора Войкулеску.
Трое мужчин в штатском сидели за накрытым столом. В гостиную вошел хозяин.
— Ты скоро там, Гюнтер? — спросил один из мужчин.
— Пять минут, не более. — Провизор быстро выпил рюмку цуйки и снова скрылся за дверью.
Гюнтер! Маркелов молча переглянулся с Кучминым — вот тебе и провизор Войкулеску! Похоже, и здесь приложил руку полковник Дитрих — это его агенты, — понял Алексей, внимательно прислушиваясь к разговорам в гостиной.
Вскоре провизор появился снова.
— Все… Всех выпроводил. — Он принялся за еду.
— Гюнтер, вино закончилось, — один из собутыльников постучал по пустому кувшину.
— Клаус, отцепись, — отмахнулся провизор. — Сходи сам, если хочешь пить эту кислятину.
— Схожу… — Клаус, слегка пошатываясь, направился к двери, за которой притаились разведчики.
…Любитель сухого вина даже не застонал. Подхватив на лету оброненный кувшин, Кучмин стащил тело Клауса к двери подвала и быстро возвратился к Маркелову.
— Берем?
— Берем… — Маркелов раздвинул портьеры, которыми была завешена дверь, и вместе с Кучминым ворвался в гостиную…
Все было закончено в считанные секунды. Провизор Войкулеску, который при виде разведчиков не растерялся и успел выхватить пистолет, ворочался в углу гостиной, отброшенный туда мощным ударом Степана.
— Поднимайся, — потянул его за шиворот Кучмин.
— Товарищи… вы что? — простонал провизор.
— Вон твои товарищи, — кивнул на неподвижные тела немецких агентов Кучмин. — Пойдем.
— Куда? Куда вы меня ведете?! — заупрямился провизор.
— Закрой ему рот, — Алексей быстро собирал оружие и провизию в скатерть. Связав ее концы, он вскинул узел на плечо.
— Слушаюсь, командир, — Кучмин резко запихнул провизору в рот салфетку, а затем связал руки. — Готово. Иди, — подтолкнул его к выходу. И смотри не трепыхайся…
Пробирались к монастырю кривыми и грязными улочками предместья. Дождь по-прежнему лил не переставая.
— Кто это? — спросил у Маркелова Татарчук при виде провизора.
— Подарок, — ответил за старшего лейтенанта Кучмин.
Пока Степан рассказывал остальным о недавних событиях в городе, Маркелов прилег на охапку травы и задумался. Пробираться к линии фронта последнее, что осталось в их положении. Алексей тяжело вздохнул: легко сказать — пробираться, полковник Дитрих уже знает, что они в городе, и, конечно же, сейчас времени не тратит попусту…
— Как Ласкин? — спросил он Татарчука.
— Полегчало, — ответил старшина. — Уже пытался встать на ноги. В госпиталь бы его…
— Что с этим делать? — подошел Кучмин и показал в сторону провизора.
— Допросить нужно.
— Вставай, — Степан тронул провизора за плечо.
Тот лежал на боку, не подавая признаков жизни. Кучмин поднес фонарик к его лицу и увидел сведенный судорогой рот и широко раскрытые глаза.
— Амба, — Кучмин возвратился к Маркелову. — Подох.
…Все собрались в дальнем углу монастырской трапезной, возле крохотной коптилки. Решили: нужно уходить немедленно.
Георге, который скромно пристроился неподалеку, с тревогой прислушивался к непонятной для него речи разведчиков — их затруднения ему уже были известны. Вдруг он вскочил, подбежал к Маркелову и горячо заговорил, размахивая руками;
— Я знаю, где можно достать рацию! Мой двоюродный брат Михай служит в военной комендатуре города. Он радист.
* * *Недоверчиво поглядывая на "немецких солдат", Михай открыл по настоянию Георге дверь сарая.
— Михай, у меня к тебе есть дело, — сказал Георге, оставшись наедине с братом.
— Если тебе нужно место, где можно спрятаться, рассчитывай на меня.
— Да нет, не о том речь. Михай, войне скоро конец. Антонеску крышка, и ты это знаешь. Тебя тоже могут загнать в окопы, а там не сладко, поверь мне. За кого воюем?…
— Георге, ты меня не агитируй. Что тебе нужно? Говори прямо.
— Ладно. Нужна твоя рация.
— Рация? Зачем?
— Это пусть тебя не волнует. Нужна — и все.
— Для них? — начал понимать кое-что Михай.
— Да.
— Я могу знать, кто они?
— Русские.
— Я так и думал… — Михай разозлился. — И ты не мог мне сразу сказать?!
— Что от этого изменилось бы?
— А то, что мы сейчас сидели бы не в сарае, а в доме, — Михай решительно поднялся. — Зови их!
— Постой, — придержал его Георге. — Времени в обрез, Михай. Рация нужна немедленно. Понимаешь, немедленно!
— Там часовые… — Голос Михая звучал неуверенно. — И потом, ночь на дворе…
— Ты подскажешь только, как найти рацию.
— Там сигнализация…
— Отключить сумеешь?
— Конечно.
— Вот и отлично. Тогда пойдем.
— Хорошо! — решился Михай. — Идем!
…Михай с тревогой присматривался к зданию комендатуры. Затем он что-то скороговоркой начал объяснять брату.
— Что случилось? — спросил Маркелов.
— Михай говорит, что увеличилось число часовых. Это подозрительно. Теперь к зданию подойти трудно. А если и удастся проскочить мимо часовых, то незаметно забраться на второй этаж и открыть окно в комнату связи практически невозможно.
— Что же делать?! — Маркелов чувствовал, что начинает терять самообладание. Может, прорваться с боем?! Пока охрана комендатуры придет в себя, можно успеть передать сведения. Но это в том случае, если удастся сразу же выйти на связь…
Георге и Михай перешептывались, изредка бросая озабоченные взгляды в сторону здания комендатуры. Наконец Георге решительно тряхнул Михая за плечи и подошел к Маркелову.
— Он пойдет сам.
— Как… сам?
— Возвратится в казарму, а оттуда со стороны двора проберется на второй этаж по пожарной лестнице. Ключи от дверей у него есть, сигнализацию отключит…
Михай, пьяно пошатываясь, брел по лужам к воротам во двор комендатуры.
— Стой! Кто идет?
— Да это Михай, — выскочил на крик напарник часового. — Эй, дружище, какого дьявола тебе здесь нужно? У тебя увольнительная до утра.
— Н-не твое… д-дело… — Михай, придерживаясь за решетку, упрямо шел к калитке.
— Ну, как хочешь, — часовой вздохнул и позавидовал: — Вот у кого служба…
Прошло уже около получаса, как Михай скрылся за воротами комендатуры. Маркелов тревожно посматривал по сторонам, осторожно прислушиваясь к ночным звукам.
Пригода прикоснулся к рукаву Маркелова и показал на комендатуру. В одном из окон второго этажа заискрился огонек сигареты — условный знак Михая.
— Остаешься, — шепнул ему Маркелов и вместе с Кучминым пополз через сквер к высокому каменному забору, чтобы под его прикрытием подобраться к фасаду комендатуры.
Из окна свисал тонкий шнур, Маркелов быстро прикрепил к нему веревку и дернул два раза. Михай втащил ее наверх.
— Я первый, — решительно отстранил Маркелова Степан, проявив несвойственную ему строптивость.
Едва он исчез в оконном проеме, Маркелов тут же последовал за ним.
Степан тем временем настраивал радиопередатчик.
Приближался рассвет, а связи со штабом фронта не было.
Маркелов не находил себе места. Глядя на него, занервничал и Михай. Только неутомимый Кучмин посылал в эфир точки-тире.
Маркелов выглянул из окна. Туман. Это его обрадовало, но, подняв глаза вверх, он снова нахмурился: небосвод постепенно окрашивался в серые тона.
— Командир! Есть связь!…
Обратно возвратились без приключений. Михай остался в комендатуре: уничтожив, насколько это было возможным в темноте, следы пребывания разведчиков в комнате связи и опломбировав ее, он отправился в казарму.
Утром Виеру спустился на первый этаж и вышел во двор.
Лениво потянувшись, расправил плечи. Нащупал в кармане сигареты, закурил и медленно побрел вдоль стены.
![Лев Константинов - Схватка [Журнальный вариант]](/uploads/posts/books/270148/270148.jpg)
![Лев Константинов - Схватка [Журнальный вариант]](/uploads/posts/books/270165/270165.jpg)
