Александр Гуц - Подлинная история России. Записки дилетанта.
случилось нечто подобное тому, что во времена Галилея с естествозна-
нием, «(только очень невежественный или очень ученый человек риск-
нул бы кратко сказать, что же именно), внезапно и в громадной степени
ускорившее движение историков вперед и расширившее их кругозор»
(Коллингвуд 1980[1946] ...). Между 1870 и 1930 гг. история преврати-
лась в независимую профессиональную дисциплину. Историки стали
писать для историков. Они больше не обращались к образованной
публике, они говорили с горсткой профессиональных коллег (Stone
1987...). Историки в большинстве своем отказались от претензий на
роль философов и наставников в повседневной жизни. «Как это ни па-
радоксально, именно тогда, когда у истории появилось столько читате-
лей, сколько никогда раньше не было, историки стали скромнее, чем
когда бы то ни было. Популяризаторов оттеснили профессионалы»
(Зельдин 1993 [1976]...)» (Савельева, Полетаев, 1997. с.70-71).
Что по этому поводу можно сказать? Автор невежественен, он скло-
нен заявить, что парадоксальная метаморфоза с историками произошла
в силу того, что общество подсознательно почувствовало мифологич-
ность рассказов историков о временах ушедших. При внимательном
чтении их книг образованный читатель XX века легко различит «дыры»
и «натяжки». Приходится им сужать круг общения до «профес-
сионалов», «расширяя» свой кругозор. Но машина, запущенная истори-
ками-романтиками по заказу правителей XVIII-XIX вв., продолжает кру-
титься – на прилавки магазинов, в школьные и вузовские аудитории
льется поток многотомной доподлиннейшей «Всемирной истории».
О ранней истории Древней Руси
Итак, русское государство началось с Рюрика. Был ли он норманном
или из славян? Нормандская версия появилась из-под пера Миллера.
Ломоносов сразу же восстал против такой версии, и в результате пред-
принятых им действий Миллеру запретили заниматься древней русской
историей. Но нормандская версия выжила и вошла в «Историю» Карам-
зина. Ее противники на протяжении всего XIX в. и первой половины
XX в. не смогли успешно ей противостоять несмотря на самые изо-
щренные аргументы. Затем как-то некому стало ее отстаивать. Сегодня
каждый историк пишет то, что принято в рамках той исторической
школы, к которой он принадлежит.
Споры о том, был ли Рюрик норманном или славянином, напоми-
нают поиски той первой обезьяны, которая была уже не обезьяной, но
еще и не человеком. Такого прачеловека упорно разыскивали палео-
антропологи (а некоторые продолжают это занятие и до сих пор).
Посмотрим на эту проблему с точки зрения теории этногенеза
Л.Н.Гумилева. Древняя Русь была ровесницей Византии. Поэтому к VII-
IX вв. была уже старым этносом, существование которого заканчива-
лось. В XIII в. на его территории возникнет новый великорусский этнос.
Другими словами, у древнерусского этноса был уже исчерпан творче-
ский пассионарный потенциал правящей центральной элиты, т.е. той
части населения, которая правила страной с момента рождения этноса.
В таких случаях для поддержания власти этнос начинает привлекать
пассионариев из отдаленных провинциальных районов. Но задолго до
этого печального периода Русь должна была переживать рассвет в своем
развитии, и, следовательно, имела влияние на соседние этносы. Таким
соседом были и норманны. Они находились на периферии ареала про-
живания древнерусского этноса. Норманн-пассионарий мог прийти к
управлению Русью, но только в том случае, если был под русским влия-
нием или легко становился русским в большей степени, чем коренные
представители этноса. Достаточно вспомнить немку Екатерину II. Иначе
говоря, вопрос о «национальности» Рюрика, Трувора и Синеуса лишен
смысла. Они вынуждены были быть русскими, а их появление в качест-
ве правителей должно было восприниматься также легко, как не вызва-
ли раздражения у основной массы русских такие нерусские правители,
как Екатерина II, Троцкий, Сталин и, наконец, Руслан Хасбулатов, или
святые, булгары по происхождению, Борис и Глеб (Гримберг, с.120).
Если же древнерусский этнос, вопреки мнению Гумилева, только на-
чал свой жизненный путь, то в начальный период этногенеза идет про-
цесс формирования «национальности», новый этнос «сколачивается»
подчас из разнородных осколков прежних этносов, закончивших свое
проживание на данной территории, в пределах ландшафта, на котором
начинается история нового этноса; сегодня они разного племени, а зав-
тра они все как один – русские.
***
Двухсотлетние споры историков-профессионалов по поводу «при-
звания варягов», а также по поводу того, был ли народ «русь» славян-
ским или скандинавским, кстати, продолжаются. Сторонники «нор-
мандской версии» не сдаются (Петрухин, 1995). Они как всегда копают-
ся в деталях изданных летописей, трактуя сообщения летописца так, что
они работают на «свою» версию, которая естественно и является под-
линной, и объявляя противоположные трактовки оппонентов результа-
том неверно понятого «замысла» или «мотива» того же летописца. За-
кон о неопределенности описания исторических событий, как видим,
«трудится на всю катушку».
ЗАДАЧИ
1. Почему А.И.Лызлов в «Скифской истории» не упоминает летописца Не-
стора?
2. В летописях упоминается город Плесков. Считается, что это Псков. А
может быть, речь идет о старинном городе Плес на Волге? Чуть ниже Ярослав-
ля, который А.Т.Фоменко считает подлинным Великим Новгородом (при таком
подходе становится понятным, почему есть и Нижний Новгород – он ниже по
течению, чем Ярославль, а выше по течению – это Великий Новгород = Яро-
славль). Кстати, о Пскове говорится только в Кенигсбергском списке, «слегка
отредактированном», в других – Плесков (Полевой, т.1. с.474).
3. Поищите следы «редактирования» в других списках ПВЛ.
Лекция 4
Историки и цари
О берестяных грамотах.
Историки и история: первые книги по истории России до XIX в.
Цари и историческая наука
О берестяных грамотах
Еще раз зададимся вопросом: «Сколько, все-таки, подлинных древ-
них (самых древних) письменных источников по древней истории Рос-
сии дошло до нашего времени?» Вот ответ одного историка: «Их дошло
очень мало. Известны лишь подлинные пергаменные новгородские гра-
моты князя Мстислава Владимировича Юрьеву монастырю 1130 г., и
Варлаама Хутынскому монастырю около 1192 г., сохранившиеся в ар-
хивах соответствующих монастырей и избежавшие опустошительных
пожаров. В особых почвенных условиях сохранились подлинные грамо-
ты XI-XIII вв. на бересте» (Щапов, 1978. с.8).
Таким образом, берестяные грамоты – это и есть доподлинно древ-
ние документы по русской истории!
Сколько берестяных грамот найдено? К 1993 г. их число достигло
753. К 1983 г. – 645. Первая была найдена 26 июня 1951 г. в Новгороде
молодой работницей Новгородской экспедиции Н.Ф.Акуловой. Их на-
ходили главным образом в Новгороде. Однако в Смоленске нашли 10, в
Пскове – 4, в Витебске – 1, в Мстиславе (Могилевская обл.) – 1, в Твери
(1983) – 1 (Янин, Зализняк, 1986. с.8). Найдена берестяная грамота и в
Москве (Дубов, 1990. с.120).
Количество находок ошеломляет и одновременно радует любителей
древней истории. Еще бы – какие перспективы открываются!
Но.... Интересное наблюдение о «берестяных грамотах» сделано
Ф.Л.Гримберг: «... «берестяные грамоты» вызывают ряд вопросов, на
которые ответить трудно или невозможно. Вот некоторые из этих во-
просов.
Вопрос о возможностях обработки бересты и ее сохранности в каче-
стве писчего материала....Смущает и время нахождения «берестяных
грамот» – 1951 год – «железный занавес». В 1946, например, году ака-
демик С.П.Обнорский пишет: «Положение о происхождении русского
литературного языка на русской базе имеет большое методологическое
значение в дальнейшем изучении русского языка. Стоя на ложном пути,
усматривая истоки нашего литературного языка в церковно-славянском
прошлом языке, мы методологически неправильно в изучении русских
памятников ставили односторонне вопрос о рамках русских элементов в
свидетельствах того или иного памятника». И т.д. И т.п.
Находка «берестяных грамот», как выяснялось, «доказывала, что
среди наших предков было немало грамотных людей не только среди
светских вельмож и духовенства, но и в низших слоях общества».
