Саймон Бейкер - Древний Рим. Взлет и падение империи
Преодолевая засады, обвалы и камнепады, крутые, скользкие тропы, не устрашаясь скудости пищи и холодов, Ганнибал сумел провести свою армию через узкие перевалы, проявив изобретательность и вдохновение прирожденного лидера. Когда его люди замерзали, он ночевал вместе с ними на открытом воздухе; когда дорогу преграждали оползни, он отдавал приказ кипятить кислое вино, лить его на упавшие камни и таким образом освобождать себе путь; когда его армия ослабевала от истощения, он поднимал дух воинов, напоминая им о возможности стяжать славу и о трофеях, которые ожидали их впереди: «Теперь вы одолеваете стены не Италии только, но и Рима!»[10] За четыре недели Ганнибал преодолел весь массив Альп и вступил на италийскую землю в сопровождении по меньшей мере 20 000 пехотинцев (хотя, возможно, их было в два раза больше), 6000 всадников и незначительного числа слонов. Он дал войскам двухнедельную передышку, прежде чем добиться ничуть не менее грандиозного успеха, чем достижение Италии, — разгрома всех военных сил Рима, которые оказались у него на пути.
В промежутке между зимой 218 г. и летом 216 г. до н. э. в битвах уТицина, Требии и Тразимена (см. карту на с. 51) молодой полководец Ганнибал проявил чудеса интуиции, талант стратега и отважную решимость, раз за разом вступая в бой и сокрушая численно превосходящие его армию войска. Кульминацией его италийской кампании, однако, стало сражение при Каннах — это название стало нарицательным обозначением катастрофического для Рима события. В ходе этой битвы, имевшей место в области Апулии, Ганнибал сумел взять в кольцо армию, числом вдвое превосходившую его собственную, с помощью превосходной африканской кавалерии, действовавшей по флангам. Стоило сомкнуться кольцу карфагенских сил, как началась резня, продолжавшаяся очень долго: в результате было убито 45 500 пеших воинов Рима и их союзников, а также 2700 всадников. Бойня безжалостно прошлась и по офицерскому корпусу из аристократической знати: не менее восьмидесяти сенаторов полегло на поле брани. Говорят, что ни одна западная армия не понесла за один день больших потерь, чем римляне при Каннах, ни до, ни после этого события. Эхо шокирующего поражения прокатилось по всей Южной Италии, и многие римские союзники и колонии переметнулись теперь на сторону Карфагена. Это входило в замыслы Ганнибала. Казалось, ничто не может помешать его плану и наспех сколоченная держава Рима обречена на скорую гибель.
Но сразу после битвы появился муж, который проявил несгибаемую волю к победе, позволившую Риму перевернуть ситуацию в свою пользу. Им оказался Публий Корнелий Сципион — дедушка Тиберия Семпрония Гракха. В то время девятнадцатилетний молодой человек, чей тесть погиб на поле боя в Каннах, сумел объединить оставшихся в живых командиров римского войска. Энергия и воля Сципиона остановили бегство деморализованных солдат. Подчиняясь Сципиону, они сомкнули ряды и дали клятву верности Римской республике. Столь же неукротимый дух был проявлен римлянами и у врат родного города. Победоносный Ганнибал отправил к ним парламентеров, будучи уверенным в том, что враг предпочтет сдаться. Римляне, однако, даже не дали парламентерам пересечь городские границы. Тогда Ганнибал самолично привел войска под стены Рима. Как гласит легенда, земля, на которой лагерем встали карфагеняне, была как раз перед этим выставлена на продажу. Римляне настолько были уверены в собственной непобедимости, что покупатель нашелся еще до того, как Ганнибал увел оттуда свою армию. Настрой был ясен: римлянам свыше определено сражаться — и сражаться до победного конца.
Сципион возглавил их контрнаступление в 216-202 гг. до н. э. Ключом к успеху стала поразительная способность римлян к неизменному восполнению своих людских ресурсов. Хотя италийские союзники Рима на юге перешли на сторону Ганнибала, многие другие сохранили преданность, и именно благодаря этим союзным общинам Риму удалось собрать новые войска. Имея их в своем распоряжении, римляне вместе с тем применили новую тактику. Они дали Ганнибалу спокойно обосноваться на юге и попытаться собрать новую армию, а сами атаковали Карфаген в Испании. Их замыслом было не допустить нового вторжения и не дать Ганнибалу получить столь необходимое подкрепление из-за моря. В возрасте двадцати шести лет Сципион взял Новый Карфаген, победил несколько испанских племен и полностью вытеснил карфагенян из Испании. Его популярность была настолько велика, что, несмотря на сопротивление римского Сената, энергичный и амбициозный молодой военачальник смог набрать новую добровольческую армию и замахнуться на то, чего во время Первой Пунической войны римлянам сделать не удалось: завоевать Северную Африку.
Поскольку Ганнибал и его армия были призваны на защиту Карфагена, Сципиону в конце концов предстояло сразиться с ним лицом к лицу, и это сражение произошло в 202 г. до н. э. у города Замы примерно в 120 километрах от Карфагена. Выйдя навстречу противнику, Ганнибал сначала попытался заключить мир. Сципион отверг это предложение. Римлянин понимал: преимущество на его стороне. Когда обе армии выстроились к бою, и он, и его войска знали, чего ожидать от карфагенян. Стоило, например, Ганнибалу пустить на римлян слонов, как воины Сципиона по его приказу, не отступая, просто пропустили их через четко обозначенные пустоты в своих рядах. Затем, когда стороны сошлись в сражении, была применена тактика окружения, только на сей раз в капкан попали Ганнибал и его армия. В итоге погибло 20 000 карфагенян и только 1500 римлян. Таким образом, сражение при Заме принесло Риму оглушительную победу и дало ему возможность завершить Вторую Пуническую войну с результатами, превосходившими всякие ожидания. Невероятный успех Рима был увенчан соответствующим мирным договором, согласно которому за Карфагеном были оставлены его прежние владения в Северной Африке, но все территории, принадлежавшие ему за морем, были отобраны навсегда. Ему также пришлось отдать свой флот и боевых слонов, выплатить контрибуцию размером в 10 000 талантов серебра (250 000 килограммов) и, что самое главное, дать согласие никогда не производить перевооружения (что напоминает нынешние соглашения о нераспространении ядерного оружия) и не начинать никаких войн без разрешения Рима.
Сражение при Заме стало поворотным пунктом в истории противостояния. Если Карфаген потерял западную часть своей средиземноморской империи, то Рим ее приобрел, став хозяином двух новых провинций в Испании и единоличным властителем над всем регионом. За проявленный талант полководца и командира Публий Корнелий Сципион получил титул Африканский. Но не он один купался в славе. За определяющий вклад в победу на западном фронте весь древний аристократический род Корнелиев Сципионов получил исключительный статус среди римской элиты. Пример завоевателей Западного Средиземноморья вдохновил другого предка Тиберия Семпрония Гракха на покорение восточных соседей Рима — греков.
Методы, с помощью которых Рим овладел восточными территориями в 197-168 гг. до н. э., несколько отличались от тех, которые были использованы в ходе западной кампании. По окончании Пунических войн внешние признаки империи стали видны невооруженным глазом. Римские гарнизоны и отряды регулярной армии были теперь дислоцированы на Сицилии, Сардинии, Корсике и в Испании; эти провинции были обременены более высокими налогами, чем прежде; ежегодно назначаемые на пост правителей провинций римские чиновники незамедлительно начали безжалостное использование всех природных ресурсов этих земель для обогащения Рима. На востоке, напротив, римский Сенат применил более гибкую, постепенную и дипломатическую тактику по утверждению римского владычества.
Восточное Средиземноморье состояло в то время из нескольких отдельных царств. Они носили общее название «царства диадохов», т.е. преемников Александра Македонского, так как их царские династии были основаны сподвижниками Александра после смерти великого полководца и краха его огромной, но недолго существовавшей империи. Один из этих царей, правитель Македонии Филипп V, уже успел вызвать гнев Рима. Он воспользовался ослаблением республики после битвы при Каннах и заключил союз с Карфагеном. В 197 г. до н. э., когда Карфаген был разбит, Рим только искал повода, чтобы начать войну уже с Филиппом. Этим поводом, естественно, послужила необходимость защиты греческих «друзей» от македонской тирании. В течение года войска Филиппа были сокрушены (главная битва состоялась при Киноскефалах), и римляне могли теперь сделать с его царством все, что заблагорассудится. Однако, вместо того чтобы превратить Македонию в провинцию республики, глава римских войск в регионе, посетив Истмийские игры[11] в Коринфе, где был принят с восторженным радушием, с каким обычно принимали греческих царей, расчетливо объявил Грецию «свободной». И вслед за тем увел свою армию.
