Сергей Горлов - Совершенно секретно: Альянс Москва — Берлин, 1920-1933 гг.
Тем временем Польша, окрыленная своими территориальными приращениями[66], используя благосклонное отношение французской администрации в Верхней Силезии, поощрявшей усиливавшиеся там провокации поляков, продолжала курс на решение вопроса о государственной принадлежности Верхней Силезии вооруженным путем. Нагнетание Польшей напряженности в верхнесилезском вопросе привело к тому, что с декабря 1920 г. в (генеральном) штабе райхсвера обсуждалась возможность войны с Польшей, и это несмотря на то, что Зект — в силу беспомощности Германии — был непреклонным сторонником ее нейтралитета.
2 декабря 1920 г. Зект заявил Коппу, что если при голосовании о судьбе Верхней Силезии большинство голосов будет отдано в пользу Германии, то «поляки займут В. Силезию вооруженной силой»; они уже начали стягивать на границу Силезии свои войска. Копп писал Чичерину:
«Это вторжение поляков Германия, по заявлению Зекта, будет рассматривать как казус белли и немедленно объявит войну Польше, не считаясь ни с какими последствиями <…>. Зект дал понять, что в случае вооруженного столкновения с Польшей, Германия рассчитывает на нашу помощь».
В свою очередь, он пообещал помощь со стороны райхсвера. Зект говорил о желательности «установить более тесный контакт между германским генштабом и нашими военными властями». При этом Зект продвигал мысль о том, чтобы германские военные специалисты приняли участие в создании советской военной промышленности с целью использования ее затем «как источника вооружения для разоруженной Германии при столкновении ее с Антантой». Он выразил также готовность оказать поддержку в закупках оружия и содействовать вывозу военных материалов, закупленных советским представителем в Германии. Одновременно Зект заявил, что германский генштаб согласен оказывать всякие услуги в предоставлении имеющихся сведений о Польше.
После изучения материалов по беседе Коппа с Зектом Председатель РВС Республики Троцкий 18 декабря 1920 г. написал Коппу о принятом в Центре решении в военные авантюры не впутываться
«Совершенно независимо от того, будет ли германская буржуазия драться с белой Польшей из-за частей Силезии, <…> наша политика должна быть строго миролюбивой».
Начало 1921 г. ознаменовалось проведением в Берлине многочисленных обсуждений возможности войны с Польшей. В военном министерстве Германии устраивались продолжительные штабные игры, в ходе которых прорабатывались различные варианты германо-польской войны. Наконец, 25 января 1921 г. на заседании кабинета министров, несмотря на чрезвычайно трудное внешнеполитическое положение Германии, было принято решение о военном противостоянии в случае польского вооруженного вторжения.
18 марта 1921 г. в Риге был подписан мирный договор между Россией и Украиной, с одной стороны, и Польшей — с другой, закрепивший положение прелиминарного Рижского мирного договора от 12 октября 1920 г. К Польше, таким образом, отошли части украинских и белорусских территорий.
В таких условиях 20 марта 1921 г. состоялся плебисцит в Верхней Силезии. 59,6 % голосов было отдано за принадлежность Верхней Силезии к Германии (707 тыс. голосов; 434 тыс. голосов было отдано за Польшу). В трех верхнесилезских районах голосование было в пользу Польши. Однако обе стороны были недовольны: Германии не хотелось расставаться с этими промышленно развитыми районами, поляки же рассчитывали на приобретение всей Верхней Силезии. Обе стороны начали подготовку к военным действиям.
Ситуация вокруг Германии продолжала накаляться из-за вопроса о репарациях: непосильная для Германии сумма в 269,3 млрд. марок, определенная межсоюзнической репарационной комиссией в июне-июле 1920 г., в январе 1921 г. была снижена до 226 млрд. марок. Но на Лондонской конференции в начале марта 1921 г. Германия отклонила это решение. В ответ союзники 7 марта прервали конференцию и 8 марта 1921 г. оккупировали Дюссельдорф, Дуйсбург, Рурорт.
В апреле 1921 г. межсоюзническая репарационная комиссия определила окончательную сумму германских репараций в размере 132 млрд. марок. 5 мая 1921 г. совещание премьеров Антанты в Лондоне приняло так называемый «Лондонский ультиматум», обязавший Германию к уплате данной суммы. На ответ было дано шесть дней. В случае отказа Антанта (Франция) грозилась оккупировать Рур. Ультиматум вызвал в Германии правительственный кризис: канцлер Ференбах, представитель правого крыла католической партии Центра, подал в отставку, и с 4 по 9 мая Германия была без правительства. Политика открытого саботажа Версальского договора и ревизии репарационного плана союзников однако потерпела поражение. Новое правительство Германии во главе с И. Виртом, лидером левого крыла католической партии Центра, приняло ультиматум и угроза оккупации Рурской области, таким образом, была ликвидирована[67].
Буквально накануне, 3 мая 1921 г., польская сторона, выждав чрезвычайно благоприятный с внешнеполитической точки зрения момент, усилила верхнесилезские военизированные организации польских «Соколов» частями регулярной армии и при активном участии польского комиссара плебисцита В. Корфанти, в течение трех дней захватила большую часть Верхней Силезии. 9 мая 1921 г. французский посланник в Берлине заявил, что посылка райхсвера в Верхнюю Силезию будет воспринята как нарушение Версальского договора и Франция ответит на этот шаг оккупацией Рурской области[68].
В конце мая — начале июня 1921 г. между немецкими силами самообороны и польскими подразделениями завязались ожесточенные бои. Немцы были удачливее. Предвидя их успех, Антанта добилась вывода всех немецких и польских военных формирований из Верхней Силезии. Государственная принадлежность районов Верхней Силезии в конечном итоге была определена согласно результатам референдума и в октябре 1921 г. четыре верхнесилезских округа (Катовице, Кенигсхютте, Плес, Рыбник), а вместе с ними (большая часть) всей промышленности и основная часть угольных запасов Верхней Силезии по решению Лиги Наций от 17 октября 1921 г. перешли к Польше[69]. Вирт, сделав заявление протеста против этого решения Лиги Наций, подал в отставку. Однако 26 октября 1921 г. по поручению президента Германии Эберта он сформировал свой второй кабинет.
Глава 3
«Тандем» Нидермайер — Копп
Концепция двустороннего военного сотрудничества была намечена в результате серии секретных двусторонних переговоров в Москве и Берлине в 1920–1923 гг. Ее необходимость понимали все участники разворачивавшейся тогда в Советской России яростной дискуссии между сторонниками Л. Д. Троцкого и М. В. Фрунзе о будущей советской военной доктрине. Одним из ее главных побудительных моментов послужило поражение в войне с Польшей. Оно выявило все слабые стороны РККА и заставило Москву основательно заняться военным строительством (на основе сочетания кадровой армии и территориально-милиционной системы), ввести в армии единоначалие, приступить к оснащению РККА военной техникой и подготовке квалифицированного комсостава. Итогом этой дискуссии стало сокращение за два года Красной Армии с 5,5 млн. в конце 1920 г. до 600 тыс. человек к 1 февраля 1923 г. и военная реформа в 1924–1925 гг., приведшая к построению регулярной армии на смешанной — кадрированно-милиционной — основе.
В начале 1921 г. в военном министерстве Германии по инициативе Зекта для организации сотрудничества с РККА была создана «Зондергруппа Р» (Россия), в советской терминологии — «Вогру», т. е. военная группа. Военно-промышленному сотрудничеству, во всяком случае в начальный его период, «Вогру» дала кодовое наименование «Купферберг-Гольд» — с намеком на имя Зекта. Дело в том, что «Купферберг-Гольд» — это название одного из сортов шампанского. По-немецки слово «шампанское» произносится так же, как и фамилия главнокомандующего райхсвера, хотя и пишется иначе: «зект» (Sekt) — Зект (Н. von Seeckt). Уже весной 1921 г., как минимум с мая месяца, в Москве появился первый уполномоченный «Зондергруппы Р» О. фон Нидермайер, действовавший под псевдонимом Нойман/Нейман (Neumann).
… В сентябре 1944 г. генерал-майор вермахта Нидермайер был арестован гестапо и до апреля 1945 г. сидел в тюрьме Торгау. После освобождения союзниками в середине 1945 г. он перешел к советским властям. На одном из допросов «немецкий Лоуренс», как любил себя называть Нидермайер, так рассказал о своей первой поездке в Советскую Россию:
«<…> в Россию я прибыл как личный представитель военного министра Германии с задачей выявления возможности развития в России тяжелой индустрии и военной промышленности. Был я в первый раз в Москве две-три недели и по указанным вопросам имел беседы с Троцким, Рыковым, Чичериным»[70].
С согласия советской стороны он вместе с майором Ф. Чунке (псевдоним: Тайхман/Тейхман — Teichmann) и майором В. Шубертом совершил затем ознакомительную поездку по оборонным заводам и верфям Петрограда. Советская сторона рассчитывала не только на их восстановление при помощи немецкого капитала и специалистов, но и на значительные затем немецкие заказы. Нидермайера сопровождали заместитель наркома иностранных дел Советской России Л. М. Карахан, В. Л. Копп и руководитель германской миссии по делам военнопленных в Советской России Г. Хильгер.
