Борис Черток - Книга 2. Ракеты и люди. Фили-Подлипки-Тюратам
– Если собаки не подвывают, а тявкают, значит, вернутся.
После очередного витка НИПы дали информацию – на борту все в порядке.
С большим ажиотажем сочиняется и по несколько раз редактируется очередное коммюнике «для Левитана».
Богомолов настоял, чтобы в сообщении ТАСС обязательно был абзац, посвященный телевидению. Это прошло и вызвало сенсационный шум в прессе и телевизионных передачах об успехах «советской техники космического телевидения».
В столовой за завтраком Лев Гришин всех веселил неповторяющимися, всегда свежими анекдотами. «Мы вышли сегодня на „собачью“ предварительную, – сказал он, – завтра последует главная „человечья“ ступень». По этому случаю выпили по «пятнадцать капель». В разгар утреннего застолья Королева вызвали к телефону. Звонил Голунский. Изменившийся в лице Королев возвращается и говорит:
– Телеметристы уверяют, что ИКВ снова отказало точно так же, как на 1-КП.
– Вот, Сергей Павлович, удобный случай проверить резервную систему ориентации, – предложил я.
Королев гневно посмотрел на меня и начал командовать:
– Быстро на ВЧ. И пусть там, в НИИ-4, Рязанский и Бушуев кончают смотреть картинки и готовят с баллистиками программу спуска.
Моя группа «Т» слилась с Госкомиссией. Заседали и спорили весь день и вечер до двух часов ночи. Утром в 9 часов 30 минут заседания и консультации с Москвой возобновились.
Наконец приняли решение произвести посадку по резервной – аварийной – системе.
НИП– 4 -Енисейск – дает команду начала цикла спуска. Это значит: запускается система «Гранит» – программно-временное устройство, разработанное Сосновиком, изготовленное на заводе «Пластик». НИП-6 с Камчатки подтверждает, что цикл спуска пошел -»Гранит» посылает метки времени. Значит, и команды пройдут. ТДУ будет запущена где-то над Африкой. Но удержит ли система до запуска ориентацию на Солнце? Мы увидим только воспроизведение записанной над Африкой информации, когда до нас долетит уже после разделения приборный отсек. И, может быть, если все в порядке, услышим «Сигнал».
В 10 часов 50 минут появился писк «Сигнала». Значит, ТДУ сработала. Если спускаемый аппарат идет в атмосферу, а не в космос, как это случилось на 1-КП, то в 10 часов 57 минут «Сигнал» должен замолчать: аппарат войдет в атмосферу, антенны сгорят в жарком потоке окружающей плазмы.
Напряжение достигает предела, когда в 10 часов 57 минут ИП-1 и Москва подтверждают, что «Сигнал» еще слышен. Через 10 секунд «Сигнал» ослабел и потонул в шумах. Всеобщее ликование. Теперь ждем сообщений о приеме сигналов передатчика «Пеленга». Это подтвердит раскрытие парашютов спускаемого аппарата – антенны заделаны в парашютные стропы.
В 11 часов 4 минуты по телефону – восторженный крик: «Слышу П-3!» Вероятно, так кричал наблюдатель с мачты древних каравелл, переплывавших океан: «Вижу землю!»
Москва подтверждает: «Слышали П-1, П-2, П-3. Катапультирование тоже прошло!»
Службы наблюдения ПВО и КГБ, мобилизованные для слежения за сигналами, докладывают: «Посадка в треугольнике Орск-Кустанай-Амангельды – отклонение всего на 10 километров от расчетной точки».
Королев взволнован – он требует, чтобы по всем линиям связи дали указания об охране собак и всего, что вернулось из космоса. Наконец, по неведомым каналам доходит информация: «Аппарат и контейнер найдены вблизи совхоза. Наряды милиции перебрасываются к месту приземления».
– Такие скандальные дела не могут закончится без милиции, -резюмирует Гришин. – В первую очередь растащат парашютный шелк.
Королев и Неделин отобрали команду энтузиастов, врачей, заводских монтажников и решили незамедлительно вылететь к месту посадки. Остальным разрешен и рекомендован скорейший вылет в Москву.
Отмечая столь радостные события вместе с Воскресенским в нашем домике, мы спорили по поводу поведения председателя Государственной комиссии.
– Королев – это понятно. Для него очень важно побывать лично на месте посадки и посмотреть на собак, пока их не передрессировали, -размышлял я. – Но Главный маршал артиллерии – ему-то зачем все это?
– Он азартный и увлекающийся человек, -предположил Воскресенский. – Это он делает уже не по службе, а по зову души. Оба мы заключили, что нашему делу повезло.
– Неделин не солдафон, а наш союзник, даже в «собачьих делах». Прикончив вместе с набежавшими друзьями остатки армянских «трех звездочек», мы погрузились в машины и покатили на аэродром.
Выше я уже писал, что на второй день после возвращения с полигона Королев со мной, Бушуевым и Осташевым поехал в СКБ-567. По окончании разноса, который там был учинен по поводу задержки с созданием радиокомплекса для 1М, Королев «переключился на Белку и Стрелку.
Вместо Подлипок мы приехали к особняку на улице Фрунзе. Это была резиденция Неделина. Неделин принял нас в просторном зале со сводчатым потолком, богато украшенным всяческой амурной лепниной. Подъехал Келдыш и кто-то из ЦК. Все уселись за огромным столом на старомодных стульях с высоченными спинками.
Неделин на правах хозяина и председателя Госкомиссии открыл дискуссию на тему, что и как публиковать по итогам столь удачного полета корабля-спутника. Тут же выделили группу для подготовки коммюнике и заспорили, кому дать право на первую публикацию.
В разгар спора кто-то сообщил, что еще в 12 часов врачи Института авиационной медицины Олег Газенко и Людмила Радкевич увезли в ТАСС на Тверской бульвар драгоценных собак для пресс-конференции. На эту пресс-конференцию кроме наших законопослушных корреспондентов прорвались американец из «Ассошиэйтед пресс» и француз из газеты «Матен». Поднялся шум: кто, когда и почему разрешил? Теперь фотографии собак без нашей цензуры появятся в Нью-Йорке и Париже раньше, чем в «Правде».
Адъютанты Неделина стали звонить в МИД, ТАСС и еще куда-то, требуя от имени Госкомиссии прекратить самодеятельность. Но опоздали. ТАСС, пока мы спорили, передал пресс-конференцию по радио в эфир.
Тут уж пришлось принять решение: вечером показать Белку и Стрелку по телевидению.
В 21 час 30 минут мы могли дома на экранах наблюдать одетого в гражданский костюм полковника медицинской службы Газенко и уставшую от «собачьей» суматохи, но принарядившуюся и счастливую Людмилу Радкевич.
Это было вечером, а в особняке у Неделина продолжался спор: ставить ли на месте благополучного приземления собак обелиск или другой памятный знак. Келдыш, иронически улыбаясь, напомнил, что академик Павлов соорудил в Колтушах памятник безымянной собаке. Наши чем хуже?
Решили столь щекотливый вопрос передать на рассмотрение в оборонный отдел ЦК Ивану Сербину.
Наибольшее время заняло обсуждение вопросов: что показывать и писать в открытых публикациях по ракете и техническому устройству самого корабля, а также можно ли спустившийся аппарат выставить на ВДНХ. Большинство высказалось За подробное описание и выставку.
Неделин резюмировал:
– Я вылетаю завтра на юг и там посоветуюсь с отдыхающим Никитой Сергеевичем. Вы знаете, как смело он иногда решает вопросы, когда мы колеблемся. Вот пример – Куба. После удачных пусков 8К74 по акватории он прямо сказал: «В случае чего, они долетят и до Кубы».
КАТАСТРОФА
После двух подряд неудачных попыток пуска в сторону Марса мы, испытатели и разработчики, вместе с Королевым в очень невеселом настроении улетали с полигона.
Для мрачных мыслей оснований было вполне достаточно. Год начался с аварии боевой 8К74. В апреле происходят подряд две аварии носителей с лунниками Е-3. В жарком июле разбивается первый опытный спускаемый аппарат будущих «Востоков». Теперь вот еще два аварийных пуска. Не вышли даже на околоземную орбиту, а собирались долететь до Марса.
В самолете Воскресенский, разливая по граненым стаканам остатки припасенного на случай удачи коньяка, предложил тост:
– За конец неудач!
– Выпьем, – сказал Королев, – но учти, этот високосный год еще не кончился.
И оказался, к сожалению, прав.
Вечером 24 октября Королев вызвал к себе Осташева. По ВЧ-связи Шабаров с полигона сообщил о тяжелой аварии, в которую попал брат Аркадия – Евгений Осташев. Королев предложил Аркадию завтра же утром вылететь в Тюратам.
Позднее, получив строго секретную информацию из других, московских, источников, Королев сообщил только своим заместителям, что на янгелевской 41-й стартовой площадке при подготовке ракеты Р-16 произошел пожар и взрыв. Есть человеческие жертвы. Сколько и кто – пока неизвестно. Уже образована правительственная комиссия, председатель – сам Брежнев.
В следующем ниже описании я использовал рассказы бывшего в то время на полигоне Шабарова, прилетевшего туда на следующий день Осташева, случайно оставшихся в живых главного конструктора ОКБ МЭИ Богомолова и главного конструктора директора ВНИИЭМ Иосифьяна.
Мои личные суждения по этому событию учитывают также технический анализ причин аварии и инженерные обсуждения на различных уровнях, а также официальные заключения.
