Е Мельникова - Меч и лира. Англосаксонское общество в истории и эпосе
Разнообразие ювелирной техники допускало изготовление самых различных предметов из многих материалов. Тонкая чеканка золотого «кольца Эллы» (VII в., 20) и инкрустация золотом, гранатами и стеклом по моржовой или слоновой кости на крышке кошелька из Саттон-Ху (2), пять медальонов с черненными по серебру изображениями Христа во славе и евангелистов на «кубке Тассило» (около 770 г., 21) и серебряный реликварий с инкрустацией (22) являются свидетельствами высокого мастерства англосаксонских ремесленников VI–VIII вв. Эти же традиции продолжаются и развиваются в IX–X вв. (23).
Большое распространение приобретает другая форма прикладного искусства — резьба по кости. Как и скульптура в целом, англосаксонская резьба зарождается под сильным влиянием позднеримской пластики, — .и древнейшие ее образцы, как, например, некоторые изображения на ларце Фрэнкса (VII в., 24, 25), обладают монументальностью и статичностью позднеантичных прототипов. Постепенно, однако, в резьбе усиливаются естественность, выразительность, динамика. Крышка евангелия из слоновой кости (начало IX в., 26) с двенадцатью сценами на новозаветные сюжеты и в центре — с фигурой Христа, несущего крест, обнаруживает не только тенденцию к реалистичности, но и глубокую экспрессию и одухотворенность сложных многофигурных композиций. Стремление к максимальной выразительности в резьбе по кости, дереву выливается в страстные, патетические сцены, как, например, на навершии епископского посоха середины XI в. с напряженными, полными движения и патетики фигурами людей (27).
Одновременно развивается, хотя и в более традиционных формах, резьба по камню, уходящая корнями в кельтское искусство и не имеющая параллелей в Западной Европе. Уже в VII в. в Ирландии появляются каменные кресты с рельефами, изображающими Христа и сцены на евангельские сюжеты. Одним из лучших является крест из Монастербойс (около 900 г.), на котором высечены рельефы на темы страстей Христовых, а в перекрестии ветвей — фигура распятого Христа (28). Проникая сначала в Нортумбрию, камнерезное мастерство распространяется и в других частях Англии. Нередко скульптурные композиции на крестах сопровождаются текстами на латинском и англосаксонском языках, причем последние выполняются английским руническим письмом. Наиболее примечателен Рутвельский крест (29), который наряду с изображением Марии с младенцем, Марии Магдалины, Иоанна Крестителя, сцен «Благовещения», «Бегства в Египет» и многими другими содержит текст поэмы «Видение креста», сохранившейся также и в рукописи. Проникновение скандинавского искусства в IX–X вв. заметно сказывается на орнаментике крестов: сложное переплетение полос в скандинавском стиле заполняет всю поверхность ствола одного из самых высоких — 4,6 м — крестов, увенчанного небольшими ветвями с кольцом (30). Насколько можно судить по письменным источникам, эти и десятки других крестов служили для совершения молитв и упрощенных богослужений в тех местах, где поблизости не было церквей, заменяя до известной степени алтари. Тем более странно выглядит крест из Миддлтона (Йоркшир) с изображением викинга (31) и без каких-либо христианских символов, кроме самой формы памятника. Вероятно, он был нысечен скандинавским резчиком-язычником, жившим и Денло и усвоившим обычную для каменных монументов Англии форму — крест. Другой работой, бесспорно принадлежащей скандинаву, является фигура «большого зверя» — традиционный мотив «звериного стиля» в Скандинавии^ — на каменной плите, найденной в Лондоне (32).
В значительно меньшей мере известны архитектурные памятники англосаксов. Подавляющее большинство построек было деревянными, и даже при раскопках их останки прослеживаются с трудом. Каменное строительство началось в VII–VIII вв., причем по преимуществу это были монастырские здания и церкви. Светских строений этого времени практически не сохранилось, да и немногие уцелевшие церкви подверглись в последующее время перестройкам и поновлениям. Тем не менее постройки англосаксонского периода свидетельствуют о проникновении на остров романской архитектуры и ее чрезвычайном упрощении. Небольшие размеры, крайне скромное наружное оформление как стен, так и порталов характерны для большинства церквей ( 33). Лишь в X–XI вв. появляются более значительные строения, непременным элементом церквей становится башня в юго-западной части (34), начинают использоваться некоторые элементы декоративного оформления стен. Но наибольших успехов в христианское время англосаксы достигли в литературе и в искусстве рукописания и оформления рукописей.
Искусные в книгах
К V в. словесность германских народов насчитывала несколько веков интенсивного развития. Уже римский историк I в. н. э. Тацит писал, что события прошлого запечатлеваются германцами в поэтической форме, и эти «древние песнопения» любимы всеми1. Существовали также сказания о богах, которых Тацит отождествляет с богами римского пантеона, но ни одного произведения континентальных германцев на мифологические темы мы не знаем. Героические же сказания дошли до нас, хотя и в более поздних обработках: это и фрагмент «Песни о Хильдебранте», и цикл песен о короле Равенны Теодорихе (471–520 гг.), и многочисленные варианты преданий о гибели Бургундского королевства. Традиционные предания о героях, живших во времена великого переселения народов — в IV–V вв. н. э., были принесены англосаксами с континента на Британские острова.
Героико-эпическая традиция, постепенно подавляемая на континенте христианской культурой, расцвела в благоприятных условиях островной изоляции, как бы относительна эта изоляция ни была. Немалую роль здесь сыграло сохранение языческих верований и представлений на протяжении столетий почти в нетронутом виде. О язычестве англосаксов известно мало: отдельные упоминания в «Церковной истории» Бэды, данные топонимики и свидетельства нескольких римских и средневековых авторов. Наряду с поклонением многочисленным богам общегерманского пантеона, среди них в первую очередь Водану — повелителю королей, дарителю удачи и славы, была широко распространена вера в существование злых духов и чудовищ, в магическую силу заклинаний и заговоров2. «Нет никого, кто был бы проникнут такою же верою в приметы и гадания с помощью жребия, как они, — писал о древних германцах Тацит. — Вынимают же они жребий безо всяких затей. Срубленную с плодового дерева ветку они нарезают плашками и, нанеся на них особые знаки, высыпают члтем, как придется, на белоснежную ткань. После лого… жрец племени… вознеся молитвы богам и устремив взор в небо, трижды вынимает по одной плашке и толкует предрекаемое в соответствии с иыскобленными на них заранее знаками»3.
Языческий мир англосаксов, как и других германских народов, — мир богов-воителей, дающих людям главное благо — удачу в бою и славу отважного воина. Этот мир населяли и герои — прославленные вожди, бесстрашные и непобедимые витязи прошедших времен, слава которых продолжала жить и служила примером для новых и новых поколений. В период завоевания малоизвестных земель, населенных враждебными племенами, древние сказания были особенно популярны: ведь в них знаменитые предки также сражались за власть и богатство, завоевывали земли и тем стяжали нетускнеющую славу среди потомков. Трагический конец многих из них лишь подтверждал их избранность: они мужественно встречали смерть, как подобает героям.
Однако подспудно зревшие исторические перемены— становление феодальных отношений — незаметно, но неотвратимо воздействовали на духовную культуру, вели к переосмыслению традиционной словесности. Среди этих многообразных процессов был один, непосредственное влияние которого на литературное творчество англосаксов трудно переоценить. Это было введение христианства.
С VII в. во всей стране возводились церкви, строились монастыри, росло число людей, получивших образование и в этих монастырях, и на континенте, преимущественно во Франции. Приобщившись к христианству, англосаксонское общество включилось в сферу культуры, которая уже сформировалась в христианском мире. Ее проповедниками были как посылаемые Римом крупные церковные деятели: настоятели монастырей, епископы, папские легаты, так и англосаксонские церковнослужители, совершавшие путешествия во Францию и Рим. Присланный папой в 668 г. в качестве архиепископа Кентерберийского Теодор из Тарса (668–690 гг.) привез с собой немало рукописей, содержащих церковные и светские произведения. Будучи сам человеком образованным, склонным к просветительской деятельности, Теодор насаждал грамотность и основал первые в Англии монастырские скриптории. Позднее, уже в VIII в., Алкуин, наставляя многочисленных писцов, указывал:
…Пусть берегутся они предерзко вносить добавленья,
Дерзкой небрежностью пусть не погрешает рука.
