Н Евреинов - Тайна Распутина
Обзор книги Н Евреинов - Тайна Распутина
Евреинов Н Н
Тайна Распутина
Н. Н. ЕВРЕИНОВ
ТАЙНА РАСПУТИНА
I.
СВЯТОЙ.
- Правда ли, что Григорий Ефимович - святой человек?
С таким вопросом обратился однажды к Николаю II его собственный сын незадолго до убийства Распутина, назвав последнего по имени и отчеству, в то время, как в интимном царственном кругу его обычно звали "отцом Григорием", "другом", "старцем", или просто "Он" - местоимением, уснащающим переписку Романовых в различных падежах, но с неизменно прописной буквой. Вопрос был задан, за "высочайшим" столом, к которому приглашался обыкновенно и протоиерей о. А. Васильев, бывший настоятель царскосельского Феодоровского собора, священник, к которому был очень привязан наследник, как к своему воспитателю и учителю "закона божьего".
Николай II, вместо ответа наследнику, попросил тут же дать соответствующее ему разъяснение о. А. Васильева, чье отношение к Распутину, после целого ряда газетных разоблачений личности знаменитого "старца", скандальных слухов о нем, думских запросов о его влиянии на политику и пр. - считалось при дворе крайне подозрительным. Рассказывая об этом случае С. П. Белецкому (б. директору департамента полиции), о. А. Васильев вспоминал, "как пытливо на него смотрела императрица, не спуская с него своего взгляда во время его ответа" 1.
Хорошо понимая щекотливое положение, в которое его поставили как вопрос наследника, так и предложение его "августейшего родителя", о. А. Васильев не дал в свою очередь прямого ответа, а объяснил Алексею, "какие требования предъявляет завет спасителя и священное писание к каждому, кто искренно желает угодить богу".
Государь, после этого, встал из-за стола, и разговор на этом оборвался 2.
Почему же, спрашивается, царь "встал из-за стола" и тем демонстративно оборвал разговор?
По той простой причине, что Распутин был давно уже в глазах его святым и, следовательно, рассуждение о его святости, далекое от ее апологии, было не чем иным, как лишь суетным мудрствованием, неуместным и даже оскорбительным в отношении высочайше-чтимого "друга" и спасителя царской семьи.
- Вот, посмотрите, - говорил однажды Николай II одному из своих адъютантов Д. - Когда у меня забота, сомнение, неприятность, мне достаточно пять минут поговорить с Григорием, чтобы тотчас почувствовать себя укрепленным и успокоенным. Он всегда умеет сказать мне то, что мне нужно услышать. И действие его слов длится целые недели... 3.
В пять минут смочь "укрепить" и "успокоить" своим простецким "мужицким" разговором самого "самодержца всея России", когда у него "сомнение" и "неприятности", когда "зарвавшийся неприятель" вторгся в пределы "святой Руси", кругом угроза "крамолы", а на руках больной, кровоточивый наследник колеблющегося престола, - для этого поистине надо быть или "святым", "чудотворцем", или чем-то вроде этого.
Кем был на самом деле этот "последний мужик" из бедного села Тобольской губернии, сумевший стать "первым" в Царском Селе Петербургской губернии, мы постараемся выяснить дальше с тою обстоятельностью, какую дает нам изучение исторических документов; - пока же остановимся пристально на этом решающе-важном как для карьеры Распутина, так и для последних лет царствования четы Романовых факте: - Николай II считал Григория Ефимовича Распутина-Новых за праведника, за "человека божьего", равного святому, быть может даже за равного... Христу.
Тщетно, в продолжение почти целого десятилетия, старались многие, и многие из приближенных царя разуверить его в "святости" этого, далеко еще не старого "старца", сплетавшего с каждым годом все теснее и теснее свою судьбу с судьбой дома Романовых. Результаты всех этих разуверений в разоблачений не приводили ни к чему иному, как к немилости и форменной порой опале непрошеных осведомителей.
Первым, кажется, из пользовавшихся доверием царя разоблачителей Распутина потерпел неудачу П. А. Столыпин.
С докладной запиской в руках, составленной командиром корпуса жандармов П. Г. Курловым, на основании данных департамента полиции, о кутежах "святого старца", кончавшихся обыкновенно крупными скандалами, о любовных похождениях сего "праведника" и об авантюризме дурного тона этого "человека божьего", - П. А. Столыпин "поверг к стопам" Николая II свое почтительное предостережение от близости к обласканному им крестьянину. Прав был Курлов, когда советовал Столыпину "не делать этого, так как такой доклад, содержащий только данные о частной жизни Распутина, произвел бы на царя впечатление, будто хотят очернить в его глазах человека, к которому он благоволит. Столыпин меня не послушал,сетует Курлов в своих воспоминаниях, - но когда вечером вернулся из Царского Села, то призвал меня к себе и сказал, что я был совершенно прав: выслушав доклад о Распутине, царь не сказал ни одного слова, а велел перейти к докладу о текущих делах" 4.
Не подействовали на царя и газетные разоблачения "подвигов" знаменитого старца, начавшиеся в 1910 г., когда стали писать о нем, по выражению б. иеромонаха Илиодора, "весьма срамные вещи".
Выступление А. И. Гучкова с думской трибуны, когда сей лидер октябристов, в достаточно прозрачных выражениях, посмел осудить "высшие сферы" за сношения их с Распутиным, привело лишь к тому, что, по указанию свыше, были приняты меры к охране личности "святого", а смелый грешник был поставлен под негласный надзор 5.
Ректор Духовной академии о. Феофан, раскусивший, наконец, Распутина должным образом и принесший пред "высочайшими особами" как бы "покаянную" в рекомендации им некогда сомнительного "праведника", навлек тем на себя жестокую опалу и, несмотря на все свои заслуги, несмотря на то, что служил раньше духовником самой императрицы, был вскоре после этого перемещен, вернее сослан (по постановлению Синода!) в Таврическую губернию. ("Царица выгнала от себя, когда он начал говорить про Гришу неподобное", - сообщает Илиодор в памятной записке, послужившей конспектом для книжки "Святой чорт").
Не преуспел в избавлении Романовых от ига этого "святого" и В. Н. Коковцов, в бытность свою председателем совета министров.
По словам б. французского посла Палеолога - друга Коковцова - последний 1-го марта 1912 г. умолял царя разрешить ему отослать Григория обратно в его родную деревню. - "Этот человек овладел доверием вашего величества. Это шарлатан и негодяй наихудшей породы. Общественное мнение против него. Газеты...". Царь прервал своего министра презрительной улыбкой: "Вы обращаете внимание на газеты?" "Да, государь, когда они нападают на моего государя и от этого страдает престиж его власти. А в данном случае наиболее лойяльные газеты оказываются наиболее суровыми в своей критике". С скучающим видом царь опять прервал его: "эти критики бессмысленные. Я знаю Распутина". Коковцов не знал, стоило ли продолжать. Однако он закончил: "государь, ради династии, ради вашего наследника, умоляю вас, дайте мне принять необходимые меры, чтобы Распутин вернулся в свою деревню и никогда больше не возвращался". Царь ответил холодно: "Я ему сам скажу, чтоб он уехал и не приезжал больше". "Должен ли я считать это решением вашего величества?" - "Это мое решение". Затем, посмотрев на часы, которые показывали половину первого пополудни, царь протянул Коковцову руку: "До свидания, Владимир Николаевич, я вас больше не задерживаю" 6.
В 1911 г. сам вернейше-подданный иеромонах Илиодор, бывший смиренным поклонником "святого простеца", решил, наконец, "с царями сцепиться" и "их дернуть за то, что они с такою сволочью, как Григорий Распутин, возятся". "Посмотрю, - говорил он епископу Гермогену в Царицыне, - откажутся они от этого подлеца или нет. А то это что же: мы за них здесь умираем, изводимся, а они там бог знает что разделывают с распутником..." 7.
План Илиодора и Гермогена - раз навсегда скомпрометировать Распутина в глазах царей, уличив его перед свидетелями 8 в блуде, мерзостях и злоупотреблении "священным сосудом" самодержавия, - был выполнен блестяще, как в кабинете Гермогена, куда Распутина заманили хитростью и избили, в довершение внушения, крестом по голове, так и в соборе, где его заставили поклясться перед мощами не переступать порога царских дворцов. Но результаты такого "шельмования" оказались самыми плачевными для его инициаторов: Николай II, поверив Распутину, что на жизнь его было совершено завистливыми пастырями покушение, - заточил Илиодора во Флорищеву пустынь, а самого Гермогена - в Жировицкпй монастырь.
В 1914 году всплыли перед читающей публикой новые разоблачения "старца", в связи уж с настоящим, а не вымышленным покушением на его жизнь. Обвинялась портниха из Царицына Хиония (Феония) Кузьминишна Гусева (28-ми лет), сифилитичка, с провалившимся носом, мстившая Распутину отчасти за поруганную честь некоей монахини Ксении, отчасти за свергнутого им Илиодора, отчасти же за отвергнутые ласки самой Хионии ("не пускать эту рожу", - приказал разборчивый "старец"). Гусева пробралась на родину Распутина и ранила его в живот кинжалом, метившим, по-видимому, в половые органы (оказался задетым мочевой пузырь).
