Энтони Хоуп - Английский язык с Энтони Хоупом. Узник Зенды / Anthony Hope. The Prisoner Of Zenda
“Here’s a kettle of fish!” I groaned (да уж, хорошенькое дело! – простонал я; kettle of fish – запутанное, неприятное положение; kettle – чайник; котелок; fish – рыба).
“Tut, tut!” said Sapt. “I suppose you’ve made pretty speeches to a girl before now (ай-ай-ай, я полагаю, вы произносили красивые речи какой-нибудь девушке = девушкам /и/ раньше; tut – ах ты! междометие, выражающее нетерпение, недовольство)? That’s all she wants (это все, что ей = им нужно; to want – хотеть, желать; нуждаться /в чем-л./).”
Fritz, himself a lover, understood better my distress (Фриц, /будучи/ сам влюблен, лучше понимал мое положение; distress – горе, беда; бедственное положение; lover – любовник; возлюбленный). He laid his hand on my shoulder, but said nothing (он положил мне на плечо руку, но ничего не сказал).
“I think, though,” pursued that cold-blooded old Sapt (и все-таки, я думаю, – продолжал этот бесчувственный старый Сэпт; cold-blooded – хладнокровный; бесчувственный, безжалостный), “that you’d better make your offer tonight (что вам не мешало бы: «было бы лучше» сделать ей сегодня предложение).”
“I think it is very likely I shall, if I see her alone,” said I. “Hang it, Sapt, you don’t suppose I find it difficult?”
Fritz whistled a bar or two; then he said: “You’ll find it only too easy. Look here, I hate telling you this, but I must. The Countess Helga told me that the princess had become most attached to the King. Since the coronation, her feelings have undergone a marked development. It’s quite true that she is deeply wounded by the King’s apparent neglect.”
“Here’s a kettle of fish!” I groaned.
“Tut, tut!” said Sapt. “I suppose you’ve made pretty speeches to a girl before now? That’s all she wants.”
Fritz, himself a lover, understood better my distress. He laid his hand on my shoulder, but said nothing.
“I think, though,” pursued that cold-blooded old Sapt, “that you’d better make your offer tonight.”
“Good heavens (Боже мой)!”
“Or, any rate, go near it (или, по меньшей мере, сделать шаг к этому: «подойти близко к этому»; any rate /зд./ = at any rate – во всяком случае): and I shall send a ‘semi-official’ to the papers (а я разошлю неофициальное /сообщение/ в газеты; semi-official – полуофициальный).”
“I’ll do nothing of the sort – no more will you (я не сделаю ничего подобного – и вы тоже: «вы сделаете не больше»)!” said I. “I utterly refuse to take part in making a fool of the princess (я наотрез отказываюсь делать из принцессы посмешище: «принимать участие в одурачивании принцессы»; utterly – крайне, чрезвычайно; fool – дурак, глупец; to make a fool of smb. – одурачить кого-л., поставить кого-л. в глупое положение).”
Sapt looked at me with his small keen eyes (Сэпт взглянул на меня своими маленькими проницательными глазками; keen – острый; проницательный, сообразительный). A slow cunning smile passed over his face (лицо его медленно расплылось в хитрой улыбке: «медленная хитрая улыбка появилась на его лице»; to pass – проходить, проезжать; мелькнуть, появиться).
“All right, lad, all right,” said he. “We mustn’t press you too hard (ладно, парень, ладно, – сказал он, – мы не должны слишком сильно на вас давить). Soothe her down a bit, if you can, you know (успокойте ее немного, если сможете, разумеется; you know – понимаете, знаете ли /используется для усиления, а также чтобы убедиться в ясности сказанного/). Now for Michael (а теперь о Михаэле)!”
“Oh, damn Michael!” said I. “He’ll do tomorrow (о, чертов Михаэль! – сказал я, – он подождет до завтра). Here, Fritz, come for a stroll in the garden (послушайте, Фриц, пойдемте прогуляемся по саду).”
Sapt at once yielded (Сэпт тут же уступил). His rough manner covered a wonderful tact (его грубые манеры прикрывали удивительное /чувство/ такта) – and as I came to recognize more and more, a remarkable knowledge of human nature (и, как я все больше убеждался, поразительное знание человеческой природы; to recognize – узнавать; осознавать). Why did he urge me so little about the princess (почему он так мало уговаривал меня насчет принцессы)? Because he knew that her beauty and my ardour (потому что знал, что ее красота и моя страстность; ardour – пыл, рвение; страсть) would carry me further than all his arguments (заведут меня дальше = сделают больше, чем все его доводы; to carry – нести, носить; увлекать за собой) – and that the less I thought about the thing (и что чем меньше я /буду/ думать об этом: «об этом деле»; thing – вещь, предмет; дело, факт, обстоятельство), the more likely was I to do it (тем больше вероятность, что я это сделаю).
“Good heavens!”
“Or, any rate, go near it: and I shall send a ‘semi-official’ to the papers.”
“I’ll do nothing of the sort – no more will you!” said I. “I utterly refuse to take part in making a fool of the princess.”
Sapt looked at me with his small keen eyes. A slow cunning smile passed over his face.
“All right, lad, all right,” said he. “We mustn’t press you too hard. Soothe her down a bit, if you can, you know. Now for Michael!”
“Oh, damn Michael!” said I. “He’ll do tomorrow. Here, Fritz, come for a stroll in the garden.”
Sapt at once yielded. His rough manner covered a wonderful tact – and as I came to recognize more and more, a remarkable knowledge of human nature. Why did he urge me so little about the princess? Because he knew that her beauty and my ardour would carry me further than all his arguments – and that the less I thought about the thing, the more likely was I to do it.
He must have seen the unhappiness he might bring on the princess (он, должно быть, понимал, какое несчастье может принести принцессе); but that went for nothing with him (но это ничего не значило для него; to go for nothing – ничего не стоить). Can I say, confidently, that he was wrong (могу ли я сказать с уверенностью, что он был не прав)? If the King were restored, the princess must turn to him (если король вернется, принцесса должна будет остаться с ним; to restore – восстанавливать; отдавать обратно, возвращать; to turn – поворачивать/ся/; менять направление, переходить к /чему-л., кому-л./), either knowing or not knowing the change (неважно, узнает /она/ о подмене или нет). And if the King were not restored to us (а если король не вернется к нам)? It was a subject that we had never yet spoken of (это была тема, на которую мы еще никогда не говорили). But I had an idea that, in such a case (но у меня было подозрение, что в таком случае; idea – идея, мысль; предположение, догадка), Sapt meant to seat me on the throne of Ruritania for the term of my life (Сэпт намеревался удерживать меня на троне Руритании до конца жизни; to seat – усаживать; term – период, срок). He would have set Satan himself there sooner (он скорее посадил бы туда самого сатану; to set – ставить, помещать) than that pupil of his, Black Michael (чем его ученика, Черного Михаэля).
The ball was a sumptuous affair (бал был великолепным: «великолепным событием»; affair – дело; событие). I opened it by dancing a quadrille with Flavia (я открыл его, танцуя кадриль с Флавией): then I waltzed with her (потом мы с ней танцевали вальс). Curious eyes and eager whispers attended us (любопытные взгляды и непрестанное шушуканье сопровождали нас; eager – страстно стремящийся /к чему-л./; энергичный, интенсивный; whisper – шепот).
He must have seen the unhappiness he might bring on the princess; but that went for nothing with him. Can I say, confidently, that he was wrong? If the King were restored, the princess must turn to him, either knowing or not knowing the change. And if the King were not restored to us? It was a subject that we had never yet spoken of. But I had an idea that, in such a case, Sapt meant to seat me on the throne of Ruritania for the term of my life. He would have set Satan himself there sooner than that pupil of his, Black Michael.
The ball was a sumptuous affair. I opened it by dancing a quadrille with Flavia: then I waltzed with her. Curious eyes and eager whispers attended us.
We went in to supper (мы сели за стол: «принялись за ужин»; to go in – входить; приниматься за /что-л./); and, half way through, I, half mad by then, for her glance had answered mine (и в самом разгаре /ужина/ я, к тому времени уже по уши влюбленный, потому что ее взгляд отвечал на мой; half way through – на полпути; mad – сумасшедший, безумный; страстно любящий), and her quick breathing met my stammered sentences (а мои сбивчивые речи она встречала учащенным дыханием; quick – быстрый; sentence – предложение, фраза; сентенция, высказывание) – I rose in my place before all the brilliant crowd (я поднялся со своего места перед всей этой блистательной толпой), and taking the Red Rose that I wore (и, взяв = сняв орден Красной Розы, который я носил), flung the ribbon with its jewelled badge round her neck (набросил ленту с эмблемой, украшенной драгоценными камнями, ей на шею; to fling – бросать, швырять; накидывать, набрасывать). In a tumult of applause I sat down (под гром аплодисментов я сел /на свое место/; tumult – шум и крики, суматоха; буйство): I saw Sapt smiling over his wine, and Fritz frowning (и увидел, как Сэпт улыбнулся над своим /бокалом/ с вином, а Фриц нахмурился). The rest of the meal passed in silence (остаток трапезы прошел в тишине); neither Flavia nor I could speak (ни я, ни Флавия не могли говорить). Fritz touched me on the shoulder, and I rose, gave her my arm (Фриц тронул меня за плечо, я поднялся, подал ей руку), and walked down the hall into a little room (и /мы/ пошли через зал в маленькую комнатку), where coffee was served to us (куда нам подали кофе; to serve – служить, быть слугой; подавать /на стол/). The gentlemen and ladies in attendance withdrew, and we were alone (джентльмены и дамы из свиты удалились, и мы остались наедине).
The little room had French windows opening on the gardens (двустворчатые, доходящие до пола окна комнатки выходили: «открывались» в сад). The night was fine, cool, and fragrant (ночь была ясной, прохладной и благоухающей). Flavia sat down, and I stood opposite her (Флавия села, а я встал напротив нее). I was struggling with myself (я боролся с самим собой): if she had not looked at me (если бы она не взглянула на меня), I believe that even then I should have won my fight (я думаю, даже тогда я смог бы сдержаться: «выиграть свой бой»; to win).
We went in to supper; and, half way through, I, half mad by then, for her glance had answered mine, and her quick breathing met my stammered sentences – I rose in my place before all the brilliant crowd, and taking the Red Rose that I wore, flung the ribbon with its jewelled badge round her neck. In a tumult of applause I sat down: I saw Sapt smiling over his wine, and Fritz frowning. The rest of the meal passed in silence; neither Flavia nor I could speak. Fritz touched me on the shoulder, and I rose, gave her my arm, and walked down the hall into a little room, where coffee was served to us. The gentlemen and ladies in attendance withdrew, and we were alone.
