Андрей Кофман - Америка несбывшихся чудес
В окрестностях Баркисимето мятежников поджидало наскоро собранное королевское войско в две сотни всадников. Настоящего сражения и не было. Только прозвучали первые выстрелы и кавалерия двинулась в атаку, как доблестные мараньонцы стали десятками переходить на сторону короля.
Всеми покинутый, Агирре вошел в комнату, где находилась его любимая дочь Эльвира, и зарезал ее кинжалом — чтобы не досталась на потеху победителям. Это была последняя казнь из тех шестидесяти, что совершил Агирре за пять месяцев своего правления.
Предателями оказались все. Не иначе как об этом с горечью думал Лопе де Агирре, когда бывшие соратники расстреливали его с криками: «Смерть предателю!»
ОТКРЫТИЕ ГВИАНСКОЙ ИМПЕРИИ
Жил да был в славном Испанском королевстве дон Антонио де Беррио. Жил — не тужил. Имел приличный достаток, хороший дом, жену, шесть дочерей и трех сыновей. Немало опасностей и приключений изведал он на своем веку, участвуя в военных кампаниях испанского короля в Германии, Италии, Фландрии, Африке, и с этим солидным послужным списком приплыл в тихую гавань старости, уверенный, что на закате лет вкусит блаженства обеспеченной, спокойной и размеренной жизни. И если бы предрек ему кто, что вскоре он добровольно отправится на край света в дебри сельвы, — наверное, расхохотался бы в ответ. Но чаще судьба смеется над человеком, а не наоборот.
Вдруг, как гром среди ясного неба, доходит известие, что по ту сторону Земли, в далекой Новой Гранаде, скончался славный конкистадор Гонсало Хименес де Кесада и оставил завещание, в котором, за неимением иных наследников, передал мужу своей племянницы титул «губернатора провинции Эльдорадо и всех ведущих к ней путей». Означенный Антонио де Беррио как раз и являлся мужем доньи Марии де Орунье, племянницы Кесады.
Что такое стряслось с доном Антонио? Куда вмиг подевалась его житейская мудрость? Прочь сомнения! Беррио тут же продает свою недвижимость и вместе с семьей пересекает океан, чтобы объявиться в Новой Гранаде уже в качестве губернатора провинции Эльдорадо и всех ведущих к ней путей. Тут, правда, выяснилось, что провинция Эльдорадо, завещанная щедрым дядюшкой, еще не найдена, так что придется наследникам покамест озаботиться насчет всех ведущих к ней путей.
Что ж — путей так путей… Дон Антонио не стал впадать в отчаяние и засел изучать опыт своих предшественников, искателей Эльдорадо. А опыта к тому времени уже накопилось немало. В 1584 г. умудренный дон Антонио пустился в первую экспедицию. Ему исполнилось шестьдесят четыре года, но, как уже доказал Кесада, возраст для искателя Эльдорадо — не помеха. Собрав отряд из восьмидесяти человек, Беррио отправился из Боготы на восток, перевалил через горы и углубился в венесуэльские равнины. Этот путь, напомним, уже испытывали братья Кесада и ничего не нашли, но искатели Эльдорадо нисколько не смущались идти по стопам предшественников — поскольку предшественники всегда не доходили до заветной цели каких-то двадцать-тридцать лиг. Тысячу километров прошел Беррио по венесуэльским льянос и достиг Гвианского нагорья, где до него еще не ступала нога европейца. Здесь у подножья открытого им горного кряжа Сьерра-Мапиче он обнаружил золотоносные жилы и счел их убедительным подтверждением рассказов индейцев о богатейшем народе, обитавшем в Гвиане по берегам огромного соленого озера. Пересечь горы Беррио не смог, но назад возвращался окрыленный надеждой. Теперь он точно знал, где искать.
Экспедиция Беррио ознаменовала новый этап в развитии легенды об Эльдорадо. Золотая страна на два века вперед получает новую «прописку» — Гвианское плоскогорье и вдобавок к прежним атрибутам (амазонки, карлики, чудовища) еще один — большое озеро. Приблизительно в ту же эпоху легенда обросла псевдоисторическими чертами: распространилось убеждение, будто золотую страну и династию ее правителей основал младший брат казненного испанцами Атауальпы, бежавший из-под власти чужеземцев в недоступные области вместе с цветом инкской аристократии и десятками тысяч подданных. Они, считалось, вынесли из страны инков основные богатства, оставив испанцам лишь жалкие крохи.
В марте 1587 г Беррио снова пустился в путешествие и в течение двух лет обследовал почти все западное подножье Гвианского нагорья, но так и не смог подняться на него. По возвращении в Новую Гранаду он получил радостное известие о том, что король официально утвердил его на посту губернатора Эльдорадо, повелев при этом властям Новой Гранады оказывать ему всяческую поддержку.
В 1590 г. — то есть в год своего семидесятилетия — неутомимый дон Антонио отправился в третью экспедицию. С собою он взял тринадцатилетнего младшего сына Фернандо, чтобы, так сказать, посвятить его в тонкости профессии искателя Эльдорадо и подготовить себе смену. Уроки не прошли даром — мальчик вырастет достойным продолжателем отцовского дела. После ряда безуспешных попыток преодолеть западные склоны Гвианского нагорья Беррио спустился по Ориноко к устью реки Кучиверо, здесь переждал сезон дождей, во время которого от болезней погибло три десятка испанцев и две сотни индейцев, а затем по долине Кучиверо поднялся-таки на Гвианское нагорье. Отряд прошел около ста километров на юг — увы, здесь не то что городов, даже людей и тех не встретилось. По реке Вентуари Беррио спустился к Ориноко, а затем к своему лагерю в устье Кучиверо.
Неудача не обескуражила его. Что ж, решил он, если запад Гвианы безлюден, так это потому, что Эльдорадо находится в ее центральной части, а добраться туда можно по реке Карони, самому крупному правому притоку нижнего Ориноко. Итак, решившись еще на одну попытку, Беррио приказал забить всех лошадей и засолить конины впрок. Отряд сплавился на полторы тысячи километров до устья Карони, однако на штурм реки у Беррио уже не хватило людей: к тому времени от войска в сто двадцать человек в живых осталось полсотни, да и те были полумертвы от усталости и болезней. Оставив маленький гарнизон на островке посреди Ориноко, Беррио спустился к острову Тринидад, где решил создать базу для подготовки новой экспедиции.
Там-то он и узнал о Хуане Мартинесе и раздобыл один потрясающий документ.
Чтобы понять, кто такой Хуан Мартинес и откуда он взялся в этих краях, нам придется вернуться на четверть века назад в Перу и познакомиться еще с одним предшественником дона Антонио.
* * *Богатый уроженец Испании дон Педро Малавера де Сильва не жалел о том, что перебрался в Америку. Ветеран гражданских войн в Перу, он владел здесь обширным имением. Дела его процветали, хозяйство приносило знатный доход, и всего ему было вдосталь. Одного лишь не хватало — Эльдорадо. В 1566 г. Сильва сорвался с насиженного места, перевалил через перуанские Анды, поднялся по рекам Напо, Амазонка и Риу-Негру и углубился во внутренние области Венесуэлы. Судя по всему, он пробирался в столицу омагуа, открытую Гуттеном, но, не найдя ее, с пустыми руками возвратился домой через Новую Гранаду. В 1568 г. дон Педро отправился в Испанию, чтобы получить от короля разрешение на новую экспедицию. В тот год король Филипп II не скупился на патенты искателям Эльдорадо: их получили, помимо Малаверы де Сильвы, еще трое просителей, в том числе престарелый Хименес де Кесада. Дону Педро для исследования и завоевания предоставили территорию в девятьсот квадратных лиг (то есть чуть ли не в два миллиона квадратных километров), но границы ее были определены на словах таким образом, что историки до сих пор ломают головы, где же она располагалась.
В 1569 г. Малавера де Сильва очертя голову кинулся в новую экспедицию: на сей раз он направился из Баркисимето в венесуэльские льянос, еще раз доказав, что опыт предшественников для искателей Эльдорадо ровным счетом ничего не значил. Малавера де Сильва решил сменить район поисков и попытать счастья в Гвиане. В 1574 г. он подписал с королем новый контракт, набрал в Испании волонтеров, многих с семьями, и в июле 1576 г. вместе с женой и двумя малолетними дочерьми отправился покорять Эльдорадо. Экспедиция высадилась на Атлантическом побережье между устьем Ориноко и Амазонки и двинулась на запад. Вскоре воинственные карибы перебили весь отряд, спасся только один волонтер, Хуан Мартинес, и в 1584 г. он объявился на острове Маргарита.
Доподлинно известно, что Хуан Мартинес попал в плен к индейцам Гвианы, прожил у них много лет, женился на индеанке и даже стал вождем племени. Но такая история в то время мало кого могла удивить. Зато вдобавок к ней Мартинес поведал другую историю — а вот она приводила в возбуждение всякого слушателя. Рассказ Мартинеса был дословно записан и впоследствии неоднократно воспроизводился. Приведем его полностью:
«И поймали меня гвианцы, и поскольку они не видели никогда ни одного христианина и ни одного человека с таким цветом кожи, как у нас, то повели в страну, достойную удивления. Всю дорогу я шел с завязанными глазами, пока мы не остановились у ворот города Маноа, и длился этот переход четырнадцать или пятнадцать дней. Достигли мы города в полдень, и тогда с меня сняли повязку; и так шел я по великому городу Маноа весь день до наступления ночи и весь следующий день от восхода до заката солнца, прежде чем привели меня мои проводники ко дворцу императора Инки. Он любезно принял меня и велел поместить в своем дворце и хорошо содержать. Но мне никак не дозволялось бродить по стране и разглядывать, что в ней есть.
