Стивен Хокинг - Джордж и сокровища вселенной
— 1101011! — взвыл Космос.
— Кошмар! — прошептала Анни. — Он что, впал в детство? Будет теперь лепетать и пускать слюни?
Космос заагукал и засмеялся.
— И говорить только «ма» и «ам»? — продолжала Анни.
— Боюсь, ты права. — Уйдя с головой в работу, Эммет даже не заметил, как впервые в жизни согласился с Анни. — Но мы его испытаем. Для начала проверим, знает ли он Бейсик.
GOTO GOTO GOTO GOTO, — сказал Космос.
Эммет вставил в компьютер диск.
— Попробуем его обновить. Вернуть в современность. Похоже, он сейчас в мире древних компьютеров. А как тебе понравится Фортран-95?
— REAL. NOT. END. DO, — ответил величайший в мире компьютер.
Эммет поменял диск. Космос зашипел, заурчал, экран его тускло засветился.
— Переваривает, — сказал Эммет. — Сожрал и переваривает.
И тут наконец Космос заговорил на языке, который они понимали:
— Чё за дела?
— Космос! — возбуждённо воскликнула Анни. — Ты ожил! Какое счастье! Пожалуйста, открой нам портал, прямо сейчас! Мне очень нужно посмотреть на…
— Ща всё брошу… — лениво протянул Космос.
— Пожалуйста, Космос, помоги! — не выдержал Джордж. — У нас большие неприятности. Без тебя никак!
Двоичный кодПривычная нам система счета имеет основание 10 по числу цифр от 0 до 9. Место каждой цифры в числе называется позицией. Считая от 1 до 9, мы заполняем позицию «единиц». Затем переходим к позиции «десятков» (цифра в этой позиции показывает, сколько десятков в числе). Дойдя до 99 (9 «десятков» + 9 «единиц»), переходим в позицию «сотен» (100 = 10х10). А после 999 — в позицию «тысяч» (1000 = 10x10x10). И так далее.
В двоичной системе всего две цифры — 0 и 1. Поэтому она имеет основание 2, а каждая позиция — произведение «двоек», а не «десятков»: 2, 4 (2x2), 8 (2x2x2) и так далее. Число 3 в двоичной системе записывается так: 11 (1 «двойка» и 1 «единица»). А так выглядит счёт от 1 до 10: 1, 10, 11, 100, 101, 110, 111, 1000, 1001, 1010.
Первые программисты использовали двоичную систему для простоты: гораздо проще разработать микросхему, у которой есть только два положения — «включено» и «выключено». Двоичный код идеально подходил для первых компьютеров, электроника которых «понимала» только «вкл» и «выкл» (то есть 1 и 0). Так сложнейшие вычисления производились с помощью простых микросхем.
— А чё я-то? Сижу, тащусь, — ответил самый умный компьютер в мире.
— Что-что ты делаешь? — ушам своим не веря, переспросил Джордж и придвинулся ближе к экрану.
— А ну не лезь! — крикнул вдруг Космос. — Чего вылупился?
— Космос, у нас огромные трудности… — начал снова Джордж.
— Свободен! — перебил Космос. И не пялься на мой экран, понял?
— Космос, — нежно проворковала Анни, — кто тебя обидел, чувачок?
— Да зануды эти. Достали, — пожаловался в ответ Космос. — А ты ничё, клёвая.
— Ты тоже чёткий пацан, — расцвела Анни. — Приколись, старичок, тут у нас полная лажа. Предок мой ваще типа на ушах — какие-то бакланы наехали на его робота.
— Во уроды! — воскликнул Космос, и в голосе его впервые послышалась заинтересованность.
Джордж и Эммет слушали этот диалог с отвисшими челюстями.
— Ты же супербизон, Космос! — щебетала Анни. — Мегамонстр! Поможешь нам найти этих кренделей?
— Базара нет, — ответствовал Космос. — Я с вами.
Анни с самодовольной ухмылкой повернулась к мальчикам:
— Слыхали? Он сказал, что я клёвая! Ой, смотрите! Портал!
Из экрана Космоса в дальний конец комнаты протянулся тоненький луч света: компьютер рисовал портал — дверь, через которую Джордж и Анни когда-то уже выходили в открытый космос. Дверь эта распахнулась; за ней оказалось чёрное небо, усеянное звёздами, блестевшими во много раз ярче, чем когда видишь их с Земли.
В проёме появилась какая-то красная планета.
Джордж шагнул к порталу; но не успел он сделать второй шаг, как дверь с грохотом захлопнулась прямо у него перед носом и на ней появилась табличка — тетрадный листок с кривыми буквами: «Не влезай, убьёт!»
В тот же миг все трое подпрыгнули, потому что из-за двери грянула оглушительная электронная музыка.
— Анни, что это всё значит? — спросил Джордж, когда музыка так же внезапно смолкла.
— Я не знаю, — сказала Анни, — но Космос ведёт себя точь-в-точь как мальчишки постарше из моей бывшей школы. Они так говорят, чтоб казаться крутыми.
— А сколько им лет, этим мальчишкам? — спросил Джордж.
— Лет четырнадцать, наверно. А что?
— А то, — сказал Джордж, — что когда он включился в первый раз, то вёл себя как младенец. Эммет пытался его обновить, но получилось не до конца. Так что теперь…
— …у Космоса переходный возраст! — договорила за него Анни. В её голосе смешались ужас и восторг.
— Интересно, что скажет твой папа, — произнёс Джордж.
— Лучше бы ему ничего не знать. По крайней мере, пока.
Внизу открылась входная дверь, и на лестнице послышались шаги.
— Быстро! — подскочила Анни. — Эммет, закрывай Космос!
Они затолкали Космос под кровать Анни, и когда в дверях показалась голова Эрика, все трое мирно сидели рядышком, глядя в книгу. На корешке виднелось имя автора: «Эрик Беллис».
— Как приятно видеть, что вы поладили, — с улыбкой заметил Эрик.
Анни обняла Эммета за плечи.
— Да, мы теперь друзья, правда, Эммет? — Она легонько ткнула его в бок и прошептала в ухо: — Говори же!
— Подтверждаю, — механически произнёс Эммет. Он ещё не опомнился после того, как своими глазами увидел портал.
— Вот и прекрасно, — сказал Эрик. — Я смотрю, вы читаете мою книгу «Крупномасштабная структура пространства-времени». Ну и как она вам?
— Очень интересно, — вежливо сказал Джордж, который пока не понял в книге ни слова.
Эммет пришёл в себя.
— Там у вас ошибка на странице сто тридцать шесть, — услужливо подсказал он.
— Надо же, — удивился Эрик. — Раньше никто не замечал. Хотя, конечно, это не значит, что ты неправ.
— У меня есть идея, как её исправить, — сказал Эммет.
Анни страдальчески застонала, но Джордж сурово посмотрел на неё, и она быстро исправилась:
— Я хотела сказать «молодец, Эммет»!
— Ну что ж, — задумчиво проговорил Эрик. — Вообще-то, я хотел предложить всем вместе поехать в кафе и поесть мороженого. Но раз вы так увлечены чтением, я, пожалуй, не стану вам мешать…
— Мороженое! — Анни и Джордж одновременно подпрыгнули.
Эммет не шелохнулся. Взгляд его по-прежнему был прикован к книге.
— Эммет, вернись на Землю! — позвала Анни. — Мороженое будешь? Мо-ро-же-но-е. Такая холодная сладкая штуковина…
Эммет поднял глаза.
— Вы честно хотите, чтоб я поехал с вами? — неуверенно спросил он.
— Да! — хором ответили Анни и Джордж. — Хотим!
Глава седьмая
Утро выдалось прекрасное, безветренное, на небе ни облачка — идеальный день для космического полёта. Анни разбудила мальчиков, едва рассвело.
— День запуска шаттла! — прокричала она в ухо Джорджу.
Тот застонал и накрылся одеялом с головой.
— Вставай, соня! — Анни безжалостно сдёрнула с Джорджа одеяло, завернулась в него, как в шаль, и заплясала по комнате. — Сегодня главный день в нашей жизни!
Эммет подскочил и сел в постели.
— Я так счастлив, что, кажется… Ой! — Он спрыгнул с кровати и помчался в туалет.
Анни потянула Джорджа за руку и подняла на ноги. Пока он тёр глаза, пытаясь проснуться, вернулся Эммет, бледный и взволнованный.
— На дерево! — приказала Анни им обоим. — Побежали! Обсудим план действий.
Они как были, в пижамах, сбежали по лестнице и выскочили на террасу. Джордж мигом забрался на дерево, Анни — за ним. Эммет неуверенно топтался у подножия ствола.
— Давай же, Эммет! — поторопила его Анни. — Лезь скорее!
— Не могу, — жалобно произнёс Эммет.
— Это ещё почему?
— Не умею, — признался он. — Я никогда в жизни не лазил по деревьям.
— О ужас! — воскликнула Анни. — Чем же ты занимался всю жизнь?
— Писал компьютерные программы, — печально сказал Эммет. — Совсем один.
Анни в очередной раз тяжко вздохнула. Зато Джордж быстро слез и подсадил Эммета, а Анни со своей ветки подала ему руку. Так, подталкивая снизу и подтягивая сверху, они затащили попискивающего Эммета на дерево. Тот испуганно косился вниз.
— Эммет, — строго сказала Анни, — нам сегодня предстоит настоящее приключение. Мы должны быть великолепными и бесстрашными. Может, нам даже удастся спасти планету Земля. А это значит, что нельзя ныть, скулить и чуть что бегать к моей маме. Понял?
Вцепившийся в ветку Эммет кивнул и послушно произнёс:
— Да, Анни.
— Ты теперь наш друг, — продолжала она, — поэтому всё, что хочешь сказать, говори прямо нам, мне и Джорджу, а бегать к взрослым не обязательно.
