Мария Боброва - Марк Твен
Тем не менее волна стачек и забастовок в стране с каждым годом поднималась все выше. Грандиозные забастовки углекопов, текстильщиков, грузчиков, лесорубов Запада, железнодорожников потрясали США на рубеже двух столетий. Буржуазия обрушивала на рабочих кровавые репрессии, приводила в действие государственный и судебный аппараты, прибегала к помощи предательских профсоюзов.
Во всей предыдущей истории Америки, даже в начале 70-х годов, когда прошла серия скандальных разоблачений деятельности продажного правительственного аппарата, не наблюдалось такого циничного забвения законности и такого попирания элементарнейших прав простого человека, как в ту пору, когда Америка открывала новую страницу своей истории.
Откровенно империалистический характер приобретает к концу XIX века и внешняя политика американской буржуазии.
Правительство Америки расчищало финансистам и промышленникам путь для экспансии и агрессий. Именно в это время Теодор Рузвельт, с полной откровенностью характеризовал внешнюю политику США как «долларовую дипломатию». На помощь «долларовой дипломатии» приходили американские крейсеры и пушки. «Флаг следует за долларом!» — ликовала правая буржуазная пресса. Сенатор Альберт Беверидж из Индианы в 1898 году произносил такие речи: «Мировая торговля должна быть нашей и будет нашей… Наши порядки последуют за нашей торговлей на крыльях коммерции»[429].
Финансовые объединения страны достигали чудовищных размеров и, расширяясь, рвались за пределы Штатов[430]. Группы Моргана и Рокфеллера возглавляли 112 банков, железнодорожных, страховых и других компаний; их капиталы превышали 22 миллиарда долларов.
Империалисты прятались за спину народа. Сенатор Генри Лодж заявлял, что американский народ и экономические силы, которые являются основой всего, влекут США вперед к экономическому господству над миром.
Агрессивные планы американских монополистов включали обширные территории: Латинскую Америку, страны, расположенные в бассейне Караибского моря (Куба, Колумбия, Доминиканская республика, Гаити, Мексика, республики Центральной Америки и др.).
Порабощение этих стран было лишь первым этапом борьбы американских капиталистов за мировое господство. Американские монополисты, решая «неотложные задачи» своего бизнеса, захватывали новые территории, расширяли «сферы влияния» — торогово-экономические, политические. Совершенствуя колониальные методы, они устремлялись на Филиппины, в Китай, Конго, Персию, Трансвааль, захватывали «ничейную» землю, душили всякое проявление национального протеста в порабощенных странах и твердили о благодетельном влиянии демократической Америки, несущей «свет христианской цивилизации» малым народам.
Марк Твен определял такую политику кратко и выразительно: «Это вежливая фраза, которая означает грабеж вашего соседа».
Еще в середине XIX века американские дельцы протянули свои руки к Гавайе. Миссионеры насаждали на островах христианство, в то время как промышленники вкладывали свои капиталы в производство сахара. Американские купцы и плантаторы составляли основную часть белого населения островов. Американская печать 70-х годов вела бурную кампанию за аннексирование островов. Иронические письма Марка Твена с Гавайских островов с предельной очевидностью раскрывали в свое время хищнические планы его соотечественников («благодаря аннексии мы получили бы пятьдесят тысяч туземцев — дешевле пареной репы», — писал он) и сатирически изображали «нравственное величие нашей превосходной, священной цивилизации», которой можно «осчастливить островитян».
В 1893 году в Гавайе произошла организованная американскими властями «революция», свергнувшая королеву и провозгласившая республику; был поднят американский флаг и в гавань введен американский крейсер для «подавления воли туземцев». Американская общественность, не привыкшая еще к подобным методам, бурно протестовала против такого «присоединения». Даже в правительственных кругах раздались голоса в защиту прав гавайцев. Борьба вокруг Гавайи велась до 1898 года, когда постановлением конгресса острова были присоединены к Соединенным Штатам Америки.
«Право называть себя Америкой Соединенные Штаты взяли силой, дредноутами и долларами, нагоняя страх на соседние республики и колонии», — писал спустя четверть века Владимир Маяковский в книге «Мое открытие Америки».
Захват Кубы протекал иначе. Американскому общественному мнению он был преподнесен под видом «освободительной войны»: американцы «освобождали» Кубу от владевших ею испанцев. В резолюции конгресса США были такие лицемерные строки, обманувшие миллионы простых граждан США: «Народ Кубы есть и по праву должен быть свободен… и независим… долг США — потребовать от Испании немедленного отказа от управления и отвода ее вооруженных сил с Кубы и кубинских вод»[431].
Гигантские плантации сахарного тростника и табака Кубы, залежи руды и нефти, прибыли от торговли фруктами — вот что на самом деле притягивало сюда американских дельцов.
В 1898 году разгорелась испано-американская война за Кубу и Филиппины, — первая война эпохи империализма, как определил В. И. Ленин. Многие тысячи американцев восприняли ее в духе официальных версий буржуазной прессы. Марк Твен, например, писал Твичелу: «Я никогда не восхищался войной, даже в истории, но сейчас я наслаждаюсь потому, что она значительнее всех ранее бывщих сражений, насколько я знаю. Очень почетно сражаться за собственную страну. Но что может быть более прекрасным, чем борьба за благо других людей»[432].
Победы американского флота (особенно у Манилы) принесли выгодный мир: Испания оставляла свободной Кубу, отдавала Америке Порто-Рико и Филиппины. Войска американского генерала Леонарда Вуда на три года оккупировали Кубу, а в 1902 году по конституционной конвенции Кубинская республика стала под протекторат Америки.
Не успели американцы утвердиться на Филиппинах, как острова были охвачены волной восстания: Филиппины еще до окончания испано-американской войны объявили себя независимыми и организовали свое правительство. В 1899 году восстание вспыхнуло в Маниле, где стоял американский гарнизон, и на островах разгорелась настоящая война между американской армией и непокорными туземцами. Ход последующих событий этой первой империалистической войны, «вызванной, — по определению В. И. Ленина, — дележом добычи между двумя разбойниками»[433], откровенно обнажил ее истинную сущность. Миссия американской армии ясно обозначилась как колонизаторская, маска «освободителей» стала восприниматься как издевательство. В США нарастало возмущение против действий правительства и военщины.
Марк Твен гневно писал в январе 1900 года: «Очевидно, мы не намереваемся сделать филиппинцев свободными и их острова отдать им; и, очевидно, мы не намерены повесить священников и конфисковать их собственность. А если так, то война теряет для меня всякий интерес»[434].
15 июня 1898 года на массовом митинге в Бостоне была основана первая антиимпериалистическая лига в США. Затем такие же организации стали возникать в ряде городов США — в Нью-Йорке, Чикаго, Вашингтоне, Филадельфии, Лос-Анжелосе, Цинцинати. Вскоре образовалось свыше ста таких антиимпериалистических объединений. Их деятельность протекала энергично и бурно: члены лиг выступали на митингах, печатали листовки, брошюры, статьи в газетах.
Русский посол в США сообщал в Россию о том, что критические выступления членов антиимпериалистических лиг имеют «широкий и беспощадный характер», и называл ряд имен: сенатора Торнера, Хора, Морелла, Шурца, епископа Готтера и др. В середине октября 1899 года в Чикаго собрался съезд антиимпериалистических лиг страны. На нем было 160 делегатов, которые представляли 30 штатов — то есть две трети всей территории США. В своих выступлениях делегаты говорили о том, что империалистическая политика несовместима с конституцией США, честью страны, что действия американской армии позорят нацию и флаг.
На съезде в Чикаго образовалась общенациональная организация, которая стала называться «Американской антиимпериалистической лигой». По рекомендации чикагского съезда лига обратилась с воззванием к конгрессу США и ко всем гражданам, в котором требовала «немедленного прекращения войны против свободы, начатой Испанией и продолженной нами», и протестовала против «насильственного закабаления какого-либо народа». Лига приобрела большую популярность, стала массовой организацией, насчитывала свыше полумиллиона членов, имела свои издательства[435] и другие средства пропаганды.
В. И. Ленин так писал о деятельности лиги: «В Соед. Штатах империалистская война против Испании 1898-го года вызвала оппозицию «антиимпериалистов», последних могикан буржуазной демократии, которые называли войну эту «преступной», считали нарушением конституции аннексию чужих земель, объявляли «обманом шовинистов» поступок по отношению к вождю туземцев на Филиппинах, Агвинальдо (ему обещали свободу его страны, а потом высадили американские войска и аннектировали Филиппины)…»[436].
