Евгений Гусляров - Лермонтов в жизни. Систематизированный свод подлинных свидетельств современников.
Граф Пален.
Цит. по: Висковатов П. А.С. 307
Лермонтов был неприятный, насмешливый человек и хотел казаться чем-то особенным. Он хвастался своею храбростью, как будто на Кавказе, где все были храбры, можно было кого-либо удивить ею.
Лермонтов собрал какую-то шайку грязных головорезов. Они не признавали огнестрельного оружия, врезывались в неприятельские аулы, вели партизанскую войну и именовались громким именем Лермонтовского отряда. Длилось это недолго, впрочем, потому что Лермонтов нигде не мог усидеть, вечно рвался куда-то и ничего не доводил до конца. Когда я видел его в Сулаке, он был мне противен необычайною своею неопрятностью. Он носил красную канаусовую рубашку, которая, кажется, никогда не стиралась и глядела почерневшею из-под вечно расстегнутого сюртука поэта, который носил он без эполет, что, впрочем, было на Кавказе в обычае. Гарцевал Лермонтов на белом как снег коне, на котором, молодецки заломив белую холщовую шапку, бросался на чеченские завалы. Чистое молодечество! — ибо кто же кидается на завалы верхом?! Мы над ним за это смеялись.
Л. В. Россильон.
Цит. по: Скабичевский А. М.М. Ю. Лермонтов. Его жизнь и литературная деятельность. СПб., 1891. С. 69
Обоюдные отношения (Россильона и Лермонтова. — Е. Г.) были несколько натянуты. Один в отсутствие другого нелестно отзывался об отсутствующем. Россильон называл Лермонтова фатом, рисующимся... и чересчур много о себе думающим, и М. Ю. в свою очередь говорил о Россильоне: «не то немец, не то поляк, — а то, пожалуй, и жид». Что же было причиною этой обоюдной антипатии, мне неизвестно.
А. Д. Есаков.Михаил Юрьевич Лермонтов //
Русская старина. 1885. № 2. С. 474—475
То, что во время похода и начальствуя над командою «дороховских молодцов» Лермонтов казался нечистоплотным, вероятно, зависело от того, что он разделял жизнь своих подчиненных и, желая служить им примером, не хотел дозволять себе излишних удобств и комфорта.
П. А. Висковатов. С. 305
Первое дело, в котором пришлось участвовать Мамацову и которое составило ему репутацию лихого артиллерийского офицера, произошло 11 июля, когда войска проходили дремучий гойтинский лес... и здесь-то, на берегах Валерика, грянул бой, составляющий своего рода кровавую эпопею нашей кавказской войны. Кто не знает прекрасного произведения Лермонтова, озаглавленного им «Валерик» и навеянного именно этим кровавым побоищем.
Выйдя из леса и увидев огромный завал, Мамацов со своими орудиями быстро обогнул его с фланга и принялся засыпать гранатами... Возле него не было никакого прикрытия. Оглядевшись, он увидел, однако, Лермонтова, который, заметив опасное положение артиллерии, подоспел к нему с своими охотниками. Но едва начался штурм, как он уже бросил орудия и верхом на белом коне, ринувшись вперед, исчез за завалами. Этот момент хорошо врезался в память Константина Христофоровича. После двухчасовой страшной резни грудь с грудью неприятель бежал.
К. Х. Мамацов.В пересказе В. А. Потто//
Кавказ. 1897. № 235
Да, это было славное дело 11 июля. Вся Чечня поджидала нас у ручья Валерик (по-чеченски «ручей смерти») и заняла укрепленную позицию с центром и двумя флангами... под предводительством самых грозных вождей этой страны. Это был хороший момент, когда мы бросились в атаку. — Куринцы под звуки музыки бросились в середину под градом пуль, взяли приступом завалы, где произошла настоящая бойня. У нас вышло из строя 23 офицера и 345 солдат, чеченцы потеряли 600 своих, прошла неделя, пока мы собрали наших жертв фанатизма. Среди них из гвардейских один убит и четверо ранено, между другими Глебов, конногвардеец... Это самое красивое дело, которое я видел на Кавказе, и я счастлив, что в те несколько дней, которые я провел на левом фланге, мне удалось быть его свидетелем.
Э. П. Штакельберг.
Цит. по: Литературное наследство. М.: Изд-во АН СССР, 1948.
Т. 45—46. С. 721
Во время штурма неприятельских завалов на реке Валерик имел поручение наблюдать за действиями передовой штурмовой колонны и уведомлять начальника о ее успехах, что было сопряжено с величайшею для него [Лермонтова] опасностью от неприятеля, скрывавшегося в лесу за деревьями и кустами, но офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнял возложенное на него поручение с отличным мужеством и хладнокровием и с первыми рядами храбрейших ворвался в неприятельские завалы.
Генерал Галафеев. Из наградного списка поручику Лермонтову.
Цит. по: Ракович Д. В.С. 32—33
Нас было всего 2000 пехоты, а их до шести тысяч; и все время дрались штыками. У нас было 30 офицеров и до 300 рядовых, а их 600 тел осталось на месте, — кажется, хорошо! Вообрази себе, что в овраге, где была потеха, час после дела еще пахло кровью.
Лермонтов — А. А. Лопухину.
Пятигорск, 12 сентября 1840 г.
… — И пошла резня
И два часа в струях потока
Бой длился. Резались жестоко,
Как звери, молча, грудью в грудь,
Ручей телами запрудили,
Хотел воды я зачерпнуть
(И зной и битва утомили
Меня), но мутная волна
Была тепла, была красна...
Лермонтов.Из поэмы «Валерик»
Успеху всего я вполне обязан распорядительности и мужеству... поручика Тенгинского пехотного полка Лермонтова и 19-й артиллерийской бригады прапорщика фон Лоер-Лярского, с коим они переносили все мои приказания войскам в самом пылу сражения в лесистом месте. Оба они заслуживают особенного внимания, ибо каждый куст, каждое дерево грозили каждому внезапною смертью.
Из «Журнала военных действий» отряда генерала Галафеева.
Цит. по: Щеголев П. Е.Вып. 2. С. 94
Командир Отдельного Кавказского корпуса генерал от инфантерии Головин, вследствии высочайшего дозволения, объявленного ему 22 августа 1840 года, представил о пожаловании наград штаб- и обер-офицерам Кавказского корпуса за дело 11-го июля 1840 г. при р. Валерик, а в том числе и Тенгинского пехотного полка Лермонтова к ордену св. Станислава 3-й степени...
Выписка из наградных листов.
Цит. по: Щеголев П. Е.Вып. 2. С. 99
Отличная служба поручика Лермонтова и распорядительность во всех случаях достойны особого внимания и доставили ему честь быть принятым г. командующим войсками в число офицеров, при его превосходительстве находившихся во все время второй экспедиции в Большой Чечне с 9-го по 20-е число ноября.
Д. В. Ракович. Приложения. С. 23
Не менее жаркий бой повторился 4 ноября и в Алдинском лесу, где колонна лабинцев дралась в течение восьми с половиной часов в узком лесном дефиле... Вся тяжесть боя легла на нашу артиллерию. К счастью, скоро показалась другая колонна, спешившая к нам на помощь с левого берега Сунжи. Раньше всех к орудиям Мамацова явился Лермонтов с своею командой...
К. Х. Мамацов.В пересказе В. А. Потто//
Кавказ. 1897. № 235
В представлении от 5-го минувшего марта № 758 наше высокопревосходительство изволили ходатайствовать о награждении, в числе других чинов, переведенного 13 апреля 1840 года за проступок л.-гв. из гусарского полка в Тенгинский пехотный полк, поручика Лермонтова орденом св. Станислава 3-й степени, за отличие, оказанное им в экспедиции противу горцев 1840 года.
Государь император по рассмотрении доставленного о сем офицере списка не позволил изъявить монаршего соизволения на испрашиваемую ему награду. При сем его величество, заметив, что поручик Лермонтов при своем полку не находился, но был употреблен в экспедиции с особо порученною ему казачьею командою, повелеть соизволил сообщить вам, милостивейший государь, о подтверждении, дабы поручик Лермонтов непременно состоял налицо во фронте, и чтобы начальство отнюдь не осмеливалось ни под каким предлогом удалять его от фронтовой службы в своем полку.
Граф Клейнмихель —генералу Галафееву.
Русский архив 1911. Кн. 7. С. 159
...Из Валерикского представления меня вычеркнули, так что я не буду даже иметь утешения носить красной ленточки, когда надену штатский сюртук.
Лермонтов — Д. С. Бибикову.
Конец февраля 1841 г.
Пока наши войска действовали таким образом в продолжение лета, в горах было спокойно. С окончанием же Ауховской экспедиции и с отъездом корпусного командира в Тифлис, начались волнения в Дагестане. Кибит-Магома успел подготовить восстание жителей Андалаля. После долгих колебаний и жестоких настояний Шамиля, окончившихся избиением многих влиятельных лиц, восстали Андия и Гумбет. Если бы не энергичные действия генерала Клюки фон Клюгенау, то может быть и Авария к концу года не осталась за нами.
