Сергей Бавин - Зарубежный детектив XX века. Популярная библиографическая энциклопедия
Тема театрального действия в костюмах и декорациях интенсивно звучит в этом романе, причем Трой — артистическая натура и, к тому же, жена полицейского — все явственнее ощущает, «что она невольная участница какого-то маскарада, где каждый пассажир „Зодиака“ движется в заранее определенном направлении, и она вместе со всеми, но куда?..» Движутся они, понятное дело, к преступлению, и уже несколько их будет на счету неуловимого «Артиста», прежде чем произойдет то, из-за которого «Зодиак» пристанет к берегу, на его борт взойдет полиция и инспектор Аллейн с приятелем Фоксом («братец Лис» — зовет его Трой) приступят к допросу. Что любопытно отметить — инспектор позволяет себе до последнего мгновения «играть» с настоящим преступником, поддаваясь на его нехитрые и весьма неприглядные уловки, словно показывая читателю, до какой низости может дойти человек с расистским сознанием.
Небольшой рассказ «Ру-ру» — пейзажно-психологическая зарисовка криминальной ситуации, сложившейся в компании ученых-натуралистов, работающих в девственных южных лесах. Попытке злоумышленника «прикрыть» преступление разбушевавшейся стихией мешает бытовая радиотехника, и это «противостояние», может быть, не случайно. Логика детектива должна преодолевать алогизм преступления, сколь бы тонко продумано оно ни было.
Н. Марш в конце жизни говорила, что она, несмотря на свои более чем три десятка детективных романов, на свое членство в Детективном клубе, присуждение премии «Гранд мастер» Ассоциации писателей детективного жанра США, — главным своим делом считает театр. Но хорошо, что эта уверенность не помешала ей написать то, что она написала, и читающая публика уже много лет держит в поле зрения Н. Марш, ее детектива Родерика Аллейна и все ее психологические загадки.
Издания произведений Н. МаршМертвая вода/Пер. Н. Калининой//Наука и религия. — 1980.— № 6–8.
На каждом шагу констебли/Пер. М. Коротковой и И. Пикман//Зарубежный детектив. — М., 1975.
Ру-ру/Пер. А. Устюхина//Зарубежный детектив. — М.,1982; 1983;//Рассказы «Зарубежного детективного клуба». — М., 1989.— Вып. 2.
СЭЙТЁ МАЦУМОТО
Романы
Точки и линии, 1957
Черное евангелие, 1961
Подводное течение, 1961
Поблекший мундир, 1967
Среда обитания Земля — пустыня, 1968
Сэйтё Мацумото (Киёхару, р. в 1909 г.) начал писать после второй мировой войны; первый детективный рассказ (на исторической тематике) «Денежные знаки Саго» появился в середине пятидесятых, и почти сразу он стал заметной фигурой среди японских мастеров детектива. С именем Мацумото связано возникновение в японской литературе «суйри сёсэцу» — острого, точно нацеленного политического детектива, основанного на реальных фактах. Эту особенность его творчества можно объяснить не только личными пристрастиями автора, но и объективной ситуацией, сложившейся в послевоенной Японии, испытавшей сложное влияние страны-победительницы — Соединенных Штатов Америки. Большинство из переведенных его романов так или иначе в основе интриги имеют криминальные действия с иностранным акцентом; ведущий мотив всех преступлений — коррупция, шантаж, взяточничество в экономике и политике. Этот мотив иногда становится доминирующим, и тогда произведения приближаются к чистому социально-обличительному роману, где расследование в «классическом» виде отходит на второй план; реже он оказывается упакованным в увлекательную детективную интригу. В любом случае остается неизменная авторская манера: подробный, неторопливый, со множеством мелких деталей рассказ «бесстрастного» наблюдателя, интонация которого не оставляет сомнений в нравственной позиции автора. Эта отстраненность и тон судьи, владеющего высшей истиной, осознанна. В шестидесятых годах Мацумото, объясняя задачу своего разоблачительного романа об истории создания Исследовательского бюро при кабинете министров — «японского ЦРУ», скажет: «Я умышленно не занимаюсь психологическим раскрытием образов своих персонажей. Вступив на этот путь, мне невольно пришлось бы заняться художественным изображением людей. От этого притупилась бы политическая и социальная острота произведения… Я стремился показать механизм событий, а не личности».
В таких романах, как «Подводное течение», «Поблекший мундир», роль детектива-любителя сводится не к поимке преступника, а к раскрытию незаконных махинаций на высоком, государственном уровне. В первом сотрудник радиовещания Накакубо пытается выяснить, что из себя представляет таинственный «фонд V» — фонд Марката, созданный американцами в Японии; во втором — юрист Коити внедряется в бюро экономических исследований, чтобы понять характер военно-промышленных заказов, за которые борются японские фирмы. Само повествование и является суммарным разоблачением махинаций, аналогичных тем, что имели место в реальности.
Близок к ним по главной идее и роман «Среда обитания», хотя написан, в отличие от них, в манере социально-бытового романа. Здесь спортивный журналист Морита, выступающий в роли сыщика-любителя, выполняет, в основном, роль катализатора и связующего звена между многочисленными событиями, имеющими отношение к финансовой деятельности двух боссов крупных компаний. Любитель изучения быта и нравов получит истинное удовольствие от описания многочисленных адюльтеров главных и второстепенных героев, познакомится с моральным обликом крупных бизнесменов, без подкупа и шантажа не делающих ни шагу в своем бизнесе, побывает на шикарных курортах и в первоклассных гостиницах, а под занавес окажется на судебном процессе, где будет обнаружена связь текущих событий с последними месяцами существования японской армии, когда некоторые деятели нажили состояние на торговле военным имуществом.
Расследование гибели молодой японки, стюардессы только образованной авиалинии «Токио — Гонконг», входит составной частью в разоблачительный роман «Черное евангелие», где показана неблаговидная сущность деятельности американских миссионеров, развернувшейся в Японии после второй мировой войны. Законы детектива в этом романе оказываются бессильны перед законами жизни, которые диктовали с позиции силы победители. Преступник обнаружен, но уходит от заслуженного наказания, и репортеру Сано при помощи инспектора полиции Фудзисавы остается лишь в уме восстанавливать реальную картину совращения невинной девушки, мечтающей о красивой жизни, похотливым слабовольным священником, оказавшимся орудием в руках наркомафии.
Один из лучших романов С. Мацумото — «Точки и линии». В нем та же обстоятельность описаний, скрупулезно прослеженная последовательность событий, слабо выраженное внимание к индивидуальным характеристикам персонажей и «традиционный» мотив преступления — финансовые махинации; тем не менее это первоклассный процедурный детектив, в котором два сыщика, действуя в «эстафетном» порядке, обнаруживают невероятное чутье, не поддаваясь на «стопроцентные» алиби подозреваемого.
Преступление тщательно замаскировано под мрачноватую национальную традицию, по которой влюбленные, не имеющие возможности соединить свои судьбы, совместно кончают жизнь самоубийством в каком-нибудь экзотическом месте — приняв яд, бросившись со скалы в море, в жерло вулкана и т. п. Полиция в таких случаях, не обнаружив следов насилия, не проявляет особого беспокойства.
Однако в данной ситуации провинциальный «ветеран сыскного дела» Дзютаро Торигаи на основании мельчайших шероховатостей (преимущественно из области психологии поведения влюбленных) поступает иначе. «Состав преступления отсутствует… А если попробовать действовать в одиночку? В конце концов ведь он сыщик и право на его стороне… Торигаи решил разобраться в этом деле. На душе сразу стало легче».
В описании героя автор не гонится, мягко говоря, за оригинальностью. «У Торигаи заблестели глаза», «его охватило смутное предчувствие»; читатель и в лицо-то его не разглядит (впрочем, как и большинство других персонажей, за исключением женщин), лишь узнает, что у него потрепанный пиджак да туфли со стоптанными каблуками.
Автор сосредоточен на аналитической стороне расследования, которое получает «второе дыхание», когда становится ясно, что погибший был причастен к большому делу о взяточничестве в министерстве. На этом этапе следствие подхватывает токийский инспектор Михара, мастер дедукции, склонный проверять свои умозаключения «ногами». Мацумото блистательно использует для детективной интриги местные условия — в данном случае наличие плотной сети железнодорожных, морских и воздушных путей, которая используется преступником для заметания следов. В многодневном алиби счет ведется на минуты, и автор в финале без тени улыбки сообщает, что «расписание поездов и самолетов в тексте дано по состоянию на 1957 год, когда проводилось расследование этого дела».
