Юрий Азаров - Семейная педагогика
– Но я боюсь…
– А ты не будешь зажигать, – успокаиваю я. – Ты будешь держать спичку. Только держать. А зажигать буду я.
Я держу ее руку со спичкой в своей руке, и несколько раз мы вместе добываем огонь. Постепенно я отодвигаю руку. И где-то на десятой спичке я лишь чуть-чуть касаюсь ее локтя. Сначала Ася держала спичку за самый кончик. Но так было неудобно. Тогда она сама определила место, где должны находиться ее пальцы. И когда десятая спичка вспыхнула, я крикнул «ура» и объявил Асе, что она не заметила, как я убрал руку и сама зажгла спичку. Она разделила мой восторг, и мы отправились на кухню к газовой плите. Здесь повторилась та же методика зажигания. И когда Ася избавилась от страха, она начала рассказывать, что у них многие девочки даже боятся подходить газовой плите.
– А давай удивим твоих родителей. Ты чай сумеешь приготовить?
– Конечно, – сказала Ася.
Но чай в тот вечер она приготовила не сразу. Ася занялась демонстрацией своих новых умений. Она священнодействовала с огнем и сожгла коробок спичек, пока окончательно не убедилась в том, что умеет пользоваться и спичками, и газовой плитой.
19. Удовлетворите стремление ребенка к сверхзадачам
Любой ребенок стремится к некоторому максимализму. На каком-то этапе его развития поручаемые ему простейшие подобные дела начинают его тяготить. Родители, зачастую не замечая этого, продолжают держать его в положении мальчика на побегушках: «принеси», «подай», «закрой», «сбегай». А надо уже переходить к передаче «целостных» функций: убрать всю комнату, приготовить завтрак, подготовить к школе младшего брата, сестру и т. д.
Вспомните, как ведут себя играющие дети. Если кто-либо из них выполняет лишь подсобные функции в игре, она для него быстро утрачивает интерес. Каждый хочет строить дом, а не только подавать кирпичики. Каждый стремится приготовить обед от начала до конца, а не ограничиться выполнением требований «подай-принеси».
Когда Асе предложили встать пораньше и приготовить «весь завтрак», она согласилась: «Хорошо, когда вы встанете, завтрак будет на столе». И конечно, никто из взрослых в то утро не спал. И каждый думал, как она там управляется с манной кашей, салатом, чаем. А маленькая хозяйка больше всего была обеспокоена тем, как бы вовремя успеть, как бы никто из взрослых не пришел на кухню раньше положенного.
– Когда мы были приглашены к столу, – рассказывала затем мать, – я увидела другую девочку. От моей беспомощной Асеньки не осталось и следа. На кухне суетилась маленькая женщина. Лицо ее горело таким радостным волнением, что я не удержалась и расцеловала ее. Она ждала наших оценок, и мы не поскупились на похвалы. Каша, да, чуть-чуть подгорела, но мы этого не замечали. Салат она забыла посолить, но мы сказали: «А что? Нестрашно: недосол на столе».
Разумеется, в самом приготовлении завтрака было кое-что от игры. Но именно такая игра нужна в семейном общении. Она создает приятный и радостный тон взаимоотношений. Ведет к той системе неигровых действий, которые переходят в навык, становятся привычкой.
20. О переходе от игры к неигре
Я застал Асину маму расстроенной.
– Десять дней Ася была идеальным ребенком, – рассказывала Нина Ивановна. – Утром сама вставала, помогала мне убирать квартиру, готовила завтрак. А вчера она так швырнула кастрюльку, что от нее отлетела эмаль. Нагрубила мне и сказала, что больше никогда не зайдет на кухню. Я попыталась поговорить с Асей, но она убежала в другую комнату. Вечером просила ее помочь вымыть посуду: у меня было срочное дело, и Ася знала об этом. Но она вдруг точно окаменела…
– Я, конечно, перестала с ней разговаривать, – продолжала Нина Ивановна. – Знаю, что она долго не выдержит – станет подлизываться, извиняться. Но разве дело в этом? Мне кажется, то важное, что родилось в ней, исчезло.
– А вы заметили, что в последнее время она с меньшим рвением участвовала в этой игре с приготовлением завтрака? – спросил я.
– Да, в последние дни она помогала мне, но думала все время о чем-то своем. И все путала: то вместо соли сахар возьмет, то молоко у нее сбежит, то повернет кран одной горелки, а зажигает другую…
– И вы нервничали? И делали замечания?..
– Ну а как же? Вчера, например, она грязной тряпкой стала протирать тарелки, а позавчера чистым полотенцем вытирала стол…
Я успокоил Нину Ивановну, сказав ей, что ничего страшного не происходит и что огорчаться нет причин. Попробуем разобраться, что же обнаружилось в общении матери и дочери. Начнем с того, что Нина Ивановна сначала применила игровые методы для привлечения дочери к самообслуживанию. Ася играла в приготовление завтрака. Как и всякая игра, эта строилась на интересе и удовольствии. Как и всякая игра, она требовала от девочки усилий, собранности и напряжения. Вспомним, еще недавно девочка ничего не умела, даже зажечь спичку. И вдруг такой резкий переход к самой настоящей деятельности. Если бы не игровое начало, Ася не сделала бы и того, что она сделала. Но игра обладает той особенностью, что она непременно когда-либо кончается или переходит в другие формы. Пока же она идет, руководить ею можно лишь игровыми методами. Нина Ивановна нарушила правила игры: она стала делать замечания, требовать, покрикивать. Она к тому же не учла и еще одного обстоятельства: девочка в игре несколько устала. Необходим был небольшой перерыв. Нужно было где-то на четвертом-пятом дне сказать: «Пожалуй, ты утомилась. Завтра я сама приготовлю завтрак. А ты поспи…»
Девочка действительно устала, ей надо как-то отойти от проведенной игры. И этот отход лучше использовать для какого-то подведения итога. Пусть предшествующие трудовые утренние часы Аси станут предметом обсуждения в доме. Вот здесь-то и уместно сказать, какие она ошибки допускала в уборке стола, посуды и т. д. Три-четыре дня некоторого послабления – и можно снова переходить на новый темп уже неигрового действия. Это послабление вовсе не означает ничегонеделания. Возможно, однажды утром вы пригласите девочку на кухню и покажете ей все то, что посчитаете нужным. Например, все тонкости затаривания чая или приготовления различных салатов. И это будет для нее вступлением в ту область восприятия действительности, которая называется вкусом.
В Артеке я был на одном из детских конкурсов, который шел под названием «Салон молодой хозяйки». Детям разных стран предлагались продукты, и они должны были приготовить завтрак. Мне запомнилась отличная работа девочек из Украины и Молдавии, из Югославии и Австралии. Очень искусна была австралийка Джинни Хайгет, ее кулинарными навыками нельзя было не восхититься. Даже цветовая гамма салата у нее была гармонична. Я поинтересовался, как это она всему выучилась. Девочка ответила что ее учили и дома, и в школе. Так что у детей надо воспитывать вкус.
Замечено, что девочки вообще тянутся к «кулинарной эстетике». Вот из морковки цветочек, а посредине в самом центре – свекольный кружочек, а вот маленький грибочек – яркая помидорная шапка на белом яйце, узор из картофеля, краплаковые блики перца, яркая зелень петрушки, тонкая разорванная сеточка укропа, белизна лука поверх серебристых ломтиков селедки… И бережности обращения с продуктами питания, и эстетике надо учить. И это учение всегда на грани игры и неигры. В игре лишь вчерне начертана модель будущей неигровой будничной деятельности. И только сама жизнь с ее житейскими требованиями закрепляет навык, отрабатывает привычку.
21. Срываясь на крик, вы сводите на нет все результаты воспитания
Уже говорилось, что от окрика на ребенка, кроме беды, ничего ждать нельзя. Рождается основание для вражды, которая может привести к разрыву навсегда. Иначе говоря, если вы хотите потерять ребенка, начните на него систематически кричать. Но вы этого, конечно же, не хотите, и поэтому крик надо исключить из обихода. Крик недостоин человека. Это самая простая и примитивная форма требования. Крик рождается злостью, а не праведным гневом. А злость немыслима при воспитании живого существа.
Ребенок, на которого накричали утром, не в состоянии высидеть спокойно пять-шесть уроков. Более того, в его программу словно заложили «код злости», который расшифруется в общении с товарищами, с учителем, то есть выльется в грубость, оскорбление, конфликт.
22. Помните, что одной из главных ваших забот является забота о здоровье ребенка
Интересен в этом отношении творческий опыт В. А. Сухомлинского.
Его книга «Сердце отдаю детям» – это синтетический опыт дошкольного и школьного, семейного и общественного трудового воспитания. Одна из глав этой книги так и называется «Здоровье, здоровье и еще раз здоровье». Сухомлинский разработал систему заботы о детском здоровье, основанную на рациональной организации жизни школьников, гимнастике, правильном режиме питания, ну и главное в этой системе – всевозможные виды труда на свежем воздухе. «Класс под синим небом», наблюдения за природой, уход за животными, сбор материала к урокам по русскому языку, математике, биологии.
