Ольга Маховская - Слышать, понимать и дружить со своим ребенком. 7 правил успешной мамы
Неординарность, непредсказуемость видения ребенка – залог его будущей креативности. Дети еще не владеют логическим, отстраненным мышлением и все воспринимают через отношение к себе. Эгоцентризм – первая особенность детского воображения. Малыш чувствует себя центром своей собственной вселенной, жителей которой можно сосчитать по пальцам. Но он уже заглядывает за горизонт – его воображаемый мир гораздо больше пространства, в котором он живет.
Анимизм, еще одна особенность воображения дошкольника, состоит в том, что все окружающие предметы наделяются свойствами живых существ. Солнце, облака движутся потому, что они живые. Когда стульчик падает, ему больно, потому что он живой. Все вокруг во вселенной ребенка создано по его образу и подобию. Как следствие, по отношению к животному миру проявляется антропоморфизм – очеловечение животных, птиц, насекомых, рыб. Поэтому с собачками дети разговаривают в уверенности, что те все понимают.
Кроме того, дети обладают пралогическим мышлением. Им трудно устанавливать и запоминать причинно-следственные связи, истинное соотношение предметов, событий, пропорций, дистанций, величин. Вспомните пример со спичками!
Даже уговорить ребенка поесть легче, показав, как это вкусно («ням-ням»), а не изложив ему теорию о том, что люди растут, потому что едят. Ведь ребенок не видит, как он начинает немедленно расти, толстеть и возвышаться. Еще одна бесполезная родительская «фишка» – прочитать трехлетнему ребенку лекцию о пользе витаминов или пригрозить тем, что папа придет с работы и выпорет. Ведь витаминов в каше не видно, а папы нет и близко!
Но это не значит, что мышление ребенка несовершенно и напоминает мышление умственно неполноценного человека. Скорее, оно отличается упрощенностью, схематичностью, потому что у детей еще слабая ассоциативная память, небольшой объем внимания. Дети еще не владеют мнемическими приемами в полной мере. Если им показать одновременно десяток предметов и попросить запомнить, они не догадаются сгруппировать их или выстроить сюжет, чтобы вспоминание одного предмета влекло за собой вспоминание другого.
Зато даже у маленьких детей можно наблюдать такое фундаментальное свойство памяти, как амбивалентность, или двухполюсность. Оно состоит в том, что событие может оцениваться и как положительное (со знаком «плюс»), и как отрицательное (со знаком «минус»). И полнота воспроизведения зависит от того, какие чувства вызывает предмет или человек. Положительные образы более устойчивы и точны, потому что человеку важно сохранять и опираться на положительный опыт.
На этом этапе развития стоит пожелать адекватности не детям, а их родителям. Не учитывая особенности детского воображения, мы мешаем ему развиваться. Не сразу груши родятся, сначала дерево должно вырасти.
Не бойтесь отклонений в восприятии детей – так они экспериментируют с реальностью
Поскольку воображение ребенка отличается пралогичностью, антропоморфичностью, анимизмом, оно то и дело продуцирует искаженные образы. Справедливости ради нужно сказать, что исследования восприятия детей старшего возраста и уже взрослых людей показывают, что разного типа искажения преследуют нас всю жизнь. Ну, например, оценивая возраст незнакомого человека, мы по-прежнему соотносим его со своим возрастом. Детям почти все взрослые кажутся старыми. А тридцатилетним старыми кажутся пятидесятилетние. Взрослые люди склонны приближать рост, возраст, вес другого человека, даже его уровень образования и пристрастия к своим, несмотря на то что все эти характеристики могут быть измерены. Например, девушка 27 лет может воспринимать как сверстников и 21-летнего парня, и 35-летнего мужчину, если тот и другой ей нравятся.
Как и мы, дети склонны искажать мир в свою пользу. Например, они часто используют гиперболу – преувеличение, если хотят быть услышанными: «Я не хочу есть, посмотри, у меня живот лопается – вон, как у слона!» Вообще, использование образных приемов закономерно и убедительно в этом возрасте. Метафоры, сравнения, гиперболы имеют предметно-образную чувственную основу, они в большей мере отвечают пралогизму детей. Поэтому и взрослым, если они хотят говорить с детьми на одном языке, следует почаще прибегать к образному языку. «Ты прыгаешь как кузнечик!», «Ты проснешься, и мы вместе разбудим солнышко. А пока оно уснуло – видишь, темно, и нам пора спать!», «Давай покормим рыбок. Видишь, они хвостиками мелькают, просят!»
Дети обладают синтетическим, целостным видением еще до того, как мы научим их простым логическим операциям. Неточное в деталях, образное мышление схватывает ситуацию и предмет в целом, в конкретном контексте. Можно сказать, что дети мыслят не понятиями, а ситуациями, в которых используются еще размытые понятия. Для ребенка на этом этапе понимать – значит уметь ориентироваться в предметном мире. Поэтому ему не важно точно определять предметы и действия с ними, важно не ошибиться в главных характеристиках, в направлении движения. Если предмет «круглый, как шар», он будет катиться. Если он «легкий, как пушинка», значит, он может улететь. Если ребенка угостить солеными орешками и сказать, что они «сладкие, как конфета», он обнаружит обман и откажется есть. И теперь он будет знать, что некоторые «конфеты» не сладкие.
Легкость, с которой дети ломают, разбирают, швыряют предметы, тоже связана не столько с интересом к внутреннему устройству вещей, сколько с уверенностью, что предметы не могут потерять свои главные свойства, что мир стабилен, неизменен, вечен. Если у куклы отбит нос, ею еще можно играть. Мамино платье можно будет носить, когда девочка вырастет. Конечно, дети способны прогнозировать движение мяча или кошки, но только до тех пор, пока это происходит в их поле зрения. Детям трудно поверить в некоторые вещи, потому что их нельзя увидеть, потрогать, попробовать, а у нас нет возможности их показать. К таким абстракциям, пока недоступным дошкольникам, например, относятся деньги. Для детей это – фантики, которые взрослые собирают и обменивают на еду и одежду. Кто сказал, что это не так?
Вслед за ребенком придумывайте новые слова, названия, имена. Это поможет ему овладеть речью и развить языковое чутье
Словотворчество детей можно рассматривать как частный случай экспериментирования с предметным миром, но через общение с другими людьми. Слово выступает символическим орудием, инструментом влияния на взрослого и «взламывания» сути объектов вокруг. Например, слово «котиха» в речи ребенка обозначает маму-кота, то есть кота женского пола. Словообразование идет по типу «врач – врачиха», «повар – повариха». А теперь спросите своего ребенка: что такое облепиха? Варианты: «горчичники», «вареники», «жвачка», то есть что-то такое, что лепят, прилепляют, слепляют. Уже другой принцип словообразования.
К. И. Чуковский, собиратель примеров детского творчества, считал, что невозможно освоить грамматику родного языка без творческого экспериментирования над словами.
– Не хочу топленое молоко!
– Почему?
– Зачем корову утопили?
Или:
– Купите мне пескаватор.
– Экскаватор?
– Нет, мне нужно песок грузить.
Мы смеемся над детскими речевыми поделками, потому что в речи взрослых ассоциации, вызванные созвучием слов, сходством их внешней формы, омонимами, являются одним из приемов создания юмористического эффекта, когда говорится одно, а подразумевается другое. Очевидно, в развитии языка был этап простого утилитарного использования слов, когда каждому понятию соответствовало одно слово. Но со временем язык стал избыточным, условным, слова удалились от ситуаций своего первоначального происхождения и стали рождаться от других слов, причем не по одному-двум правилам, а по целому своду правил и исключений. Ребенок пробует применять известные ему правила или придумывает свои.
Чем больше языковая практика, тем правильнее речь и богаче словарный запас.
Особенность современной ситуации развития ребенка заключается в том, что дети начинают понимать и знают больше, чем умеют произнести или объяснить. Они растут в информационно насыщенной среде: среди телевизоров, радио, компьютеров. Кто-то должен все это прокомментировать ребенку, чтобы снять напряженность, стресс неизвестности, кто-то должен научить грамотно произносить слова и строить предложения. Если такого взрослого нет, ребенок будет справляться сам, застревать на уровне простых манипуляций с предметами, образами. Четырехлетний малыш может виртуозно манипулировать курсором, управляться с джойстиком, но будет не в состоянии объяснить, чем он занимается. Логопеды бьют тревогу, потому что у детей все чаще не сформирована даже артикуляция, то есть они говорят нечленораздельно, непонятно, хотя умственное развитие у них в пределах нормы.
