Губина Всеволодовна - Кузя, Мишка, Верочка
Аня не успела договорить самого важного и самого трудного — о том, что вечером она должна будет отвезти Верочку назад, в детский дом.
— Домой… — Верочка вскочила, побежала к любимой воспитательнице, — тетя Лена, я поеду домой!
Аня поняла, что все гораздо сложнее, чем она предполагала. Вскочила, побежала вслед за Верочкой, крепко схватила за руку.
— Домой, в гости, в субботу, — затараторила она, — тетя Лена очень рада, что ты съездишь в гости, она с нетерпением будет тебя ждать, вечером ты вернешься и все-все ей подробно расскажешь.
Тетя Лена подхватила на лету:
— Верочка, я буду по тебе скучать и ждать, когда ты вернешься. Вернешься к себе, сюда, и расскажешь мне, как ты съездила в гости. Обещаешь?
Верочка вяло кивнула.
— Пойдем, обсудим все хорошенько, — Аня повела Верочку в уголок и еще раз рассказала, как и что она запланировала. От и до.
— Какой сегодня день? — спросила Верочка.
— Четверг.
— А суббота — это завтра?
— Нет, суббота — не завтра. Давай вспомним все дни недели.
Перечислили дни недели. Аня еще раз рассказала, как они будут проводить время. «Пойдем гулять втроем — ты, я и маленькая Верочка, моя дочка». Верочка рассмеялась.
— Вдвоем, — сказала она, лукаво глядя на Аню.
— Почему вдвоем?
Верочка снова рассмеялась.
— Один плюс один — это два, — гордо продекламировала она. — Ты и дочка Верочка. Нас двое, ты меня не запутаешь.
Аня вдруг с ужасом поняла, что каждый раз, когда она говорила про «свою дочку Веру», Верочка принимала это на свой счет. Что происходило в ее головке, какими прихотливыми путями вились ее мысли, об этом не знал никто. Но, видимо, желание стать «дочкой» было так велико, что простое совпадение имен каждый раз принималось за обещание, за подтверждение. А слов «познакомлю», «другая девочка» она просто не слышала, пропускала мимо ушей. Не вписывались эти слова в такую желанную картинку.
— Вера. — Аня поняла, что объяснить нужно все прямо сейчас. — Выслушай меня очень внимательно.
Аня четко и кратко рассказала Верочке, что у нее есть муж и дочка. Дочку зовут Верочкой. Это другая девочка, не она. Аня постаралась найти как можно больше отличий — возраст, цвет глаз, фамилия. Они обе хорошие девочки. Аня хочет их познакомить. «Та Верочка — моя дочка. Я ее мама. Ты мне очень нравишься, мы с тобой дружим. Но я не твоя мама». Аня не знала, что сказать про Верочкину маму. К этому разговору она точно не была сейчас готова. К большому облегчению Ани, Верочка ни о чем не спросила. Аня ушла, еще раз подтвердив, что приедет в субботу утром и заберет Верочку.
В субботу все прошло лучше не придумаешь. Чай пили, гулять ходили, книжку вслух читали. Трехлетняя Верочка, обрадованная неожиданно образовавшейся компанией, проявляла чудеса гостеприимства. Вытаскивала со всех полок все игрушки и щедро складывала их горочкой, «это для Верочки, пусть она забирает». Аня с сомнением глядела на огромную кучу, представляя, как потащит все это в детский дом. Да и нужно ли тащить? Опять получится — «в гости за подарками». А в следующий раз? Бежать в магазин, закупать еще одну гору? «Вдвоем играть, конечно, веселее — вон сколько всего», — Аня кучу одобрила, но выразила сомнение, что все это нужно куда-то «забирать». Втроем решили, что прямо здесь играть удобнее, и ничего никуда таскать не надо. А Верочка, если захочет, возьмет себе что-нибудь, просто как сувенир на память.
Развлекать обеих девочек было совсем не сложно. Разница в возрасте совсем не ощущалась. Трехлетняя «домашняя» младшенькая и пятилетняя «детдомовская» старшенькая демонстрировали практически одинаковый уровень развития. Одинаково рисовали, кое-как считали, усердно выписывали на листе бумаги немного корявые печатные буквы. Устроили кукольный дом, потом долго валялись на полу, крича и швыряясь мягкими игрушками — кто дальше кинет. Было очень шумно. Аня порадовалась, что Кирилл уехал.
С едой вроде тоже обошлось благополучно. Сели обедать, Аня разложила по тарелкам тушеные овощи. Старшая Верочка вдруг заулыбалась нехорошей улыбкой и начала возить ложкой по краю тарелки. Видимо, ребенок уже привык, что еда — это проблема, и приготовился к обычной «борьбе». «Сейчас поедим, отдохнем немного, а потом гулять пойдем. У нас тут отличная высокая горка», — Аня решила, что обращать внимания на Верочкины «заходы» не будет. «Как тебе овощи? — через некоторое время спросила она как ни в чем не бывало. — Вкусно?» Девочка немного растерялась. Похоже, ее никто никогда не спрашивал, вкусно ли ей кушать. Конечно, в группе детям говорили, что еда «вкусная». Но именно говорили, а не спрашивали. Младшенькая вовсю уминала свою порцию. «Мне нравится, — сказала она. И гордо добавила: — Это тушеные овощи. Их мама готовит!» Старшенькая медленно начала жевать.
Проблема с именами давала о себе знать. На зов «Верочка!» в первый раз прибежали обе. Во второй раз стали спорить, кого же именно позвали. В третий раз ни одна не подняла головы — «все равно не меня зовут». Как-то изменить имя? Но «Верочка» — так привычно для обеих… Называть по фамилии? Как в плохом детском саду. Проблема… Можно было бы прибавлять слова «старшая» и «младшая». Но так тоже получалось не совсем правильно. Потому что старшая Верочка ну никак не тянула на действительно старшую. Командиром в этой парочке неуклонно оказывалась младшенькая.
Вечером Аня отвезла Верочку в детский дом. Когда уже стояли у решетчатой калитки, Верочка вдруг повернулась к Ане и, кривя губу, сердито сказала: «Я вас не люблю. Я больше никогда к вам не приеду в гости». Аня замерла. Что же она такого сделала, чем обидела ребенка? «Верочка, что-то случилось? Я тебя обидела?» — спросила она, чуть не плача. Верочка рассмеялась. «Я к вам больше никогда не приеду», — повторила она громче, с какой-то непонятной злостью в голосе, искоса глядя на Аню. Ане было так горько: «За что она так?»
Сквозь эмоции пробилась мысль. Аня вспомнила, как Наташа, детский психолог, рассказывала ей, что ребенок, не справляясь со своими чувствами, может вести себя «наоборот». Ему больно, а он — смеется. Хочет обнять и поцеловать — и больно ударяет или кусает. Конечно, Верочке обидно. Обидно уезжать от горы игрушек, щедро подаренных младшей Верочкой, которая к тому же так радовалась своей новой подружке. Обидно уезжать оттого, что поманило словом «дом» и так быстро и неумолимо закончилось. Аня взяла себя в руки. «Верочка, я очень хочу, чтобы ты еще раз приехала к нам в гости. Ты мне очень нравишься, мне с тобой интересно и хорошо», — сказала она, стараясь поймать Верочкин взгляд. «Пошли скорей, — сердито сказала Верочка и сильно дернула Аню за руку, — там сериал уже начался. Из-за тебя все пропустила», — сказала она, кривя губы.
Аня отвела Верочку в группу. Проследила за тем, как девочка переоделась, отчиталась тете Лене о том, как прошел день, и повернулась к двери. Верочка выбежала из гостиной, где дети от мала до велика припали к телевизору, следя за ходульными переживаниями ряженых под «старый Петербург» героев, и вцепилась в Аню. «Когда ты придешь?» — спросила она. «Послезавтра на работу приду». «Маленькой Верочке скажи… скажи… — девочка мялась, — скажи, что я ее люблю».
В понедельник Аня, как только смогла оторваться от служебных обязанностей, побежала на детский этаж. Верочки не было — все гуляли. Из воспитателей была только одна — та, что к Верочке симпатий никаких не испытывала и считала, что той место «не здесь». Однако деваться было некуда. «Ну как Верочка?» — спросила Аня. «Как-как, — усмехаясь, ответила ей собеседница, — как обычно, воет и дерется!» — «Почему как обычно? — Аня подобралась. — В последнее время на Верочку никто не жаловался, она себя очень хорошо вела, это все говорили». «Может, и вела, — в глазах педагога загорелся нехороший огонек, и Аня поняла, что попалась, — только вот после ваших гостей ничего хорошего».
Получалось, что приехав от Ани, Верочка снова не могла заснуть ночью, подвывала и включала свет. Ее заперли в комнате, чтобы она не выбегала в холл и не будила других детей, и она изо всей силы колотила в дверь, пока ей не дали успокоительных таблеток и не пообещали наказать. На следующий день она отказывалась есть, требуя, чтобы ей дали овощи, «как у тети Ани». И весь день металась из угла в угол, пиная все, что попадалось под ногу, выкрикивая, что у нее есть целая гора игрушек, которые ей подарили, и они гораздо лучше, чем эта «помойка».
Аня накинула куртку и вышла во двор, где гуляли дети. Старшие скребли снег. Младшие карабкались на небольшую горушку, сооруженную в углу двора дядей Мишей — физкультурником. Верочка сидела у крыльца, прямо на снегу, свалившись на коленки. Аня подошла, присела рядом на корточки. «Верочка, что ты сидишь, ты же замерзнешь», — Аня попыталась ее поднять, взяла под мышки, почувствовала тяжесть обмякшего тела. Верочка помотала головой: «Не холодно». Таблетки явно давали себя знать. Спокойный такой ребенок, взгляд немного мутный, рассеянный. «Может, в группу пойдем?» — безнадежно спросила Аня. Верочка вяло отмахнулась. Аня подошла к физкультурнику, бодро попросила включить девочку хоть в какую-нибудь игру. Дядя Миша закивал, сочувственно глянул на Аню, пошел к Верочке. Аня отправилась на рабочее место.
