Карел Скленарж - За пещерным человеком
Как мы уже знаем, очага здесь найдено не было, но, глядя на окрестную природу, поневоле впадаешь в соблазн поверить, что такового здесь и не требовалось. Не исключено также, что люди, обитавшие здесь, огня еще не знали или не умели его добывать.
Самая древняя пещерная хижина
Самая древняя из до сих пор известных жилищная конструкция под сводами пещеры также была найдена неподалеку от побережья Средиземного моря, в первой из группы пещер, именуемых Мас де Кав, поблизости от населенного пункта Люнель-Вьель приблизительно в половине пути от Монпелье до Нима. В 70-е гг. нашего столетия там были найдены следы обитания, датируемые периодом последнего межледниковья (миндель-рисского), т. е. временем 400–500 тысяч лет назад. Обнаружены были и примитивные галечные орудия и каменные отщепы, отнесенные к культуре ашель.
Сперва все здешние пещеры составляли единую подземную систему, но в начале упомянутого межледниковья свод одного из лабиринтов обрушился, и пещерные ходы оказались разделенными воронкообразной пропастью, открытой дневному свету. Разделенные пропастью ходы превратились в самостоятельные пещеры, доступные из пропасти. Столь привлекательное место не могло ускользнуть от внимания человека и в течение каких-то 100 тысяч лет служило ему местожительством (кратковременным или более длительным). Однако природа сметала туда же свои излишки, и ко второй половине миндельрисского межледниковья пещера № 1 оказалась целиком заполнена глинистыми отложениями. Позднее наносы запечатали наглухо и вход в нее, тем самым возникшее в далеком межледниковье пещерное заполнение сохранилось до наших дней, а вместе с ним и многочисленные находки. Там было обнаружено 15 тысяч костей вымерших животных: пещерного льва, пещерной гиены, медведя Денингера; некоторые находки свидетельствовали о существовании в рамках известных родов и видов совершенно особых форм, выделенных палеонтологами добавлением к их названию слова «люнеленсис». Еще более важными для познания природных условий того времени были многочисленные растительные остатки: семена, отпечатки листьев, минерализованная древесина и угли. Однако нас интересует в первую очередь то, что оставил после себя человек: галечные орудия, орудия, изготовленные из каменных отщепов, обработанные кости и жилые объекты.
В пещере № 1, в разных слоях ее заполнения, археологи нашли 20 небольших жилых площадок, где, скорее всего, сооружались легкие хижины на основании из крупных камней или на стенках сухой кладки. На полу внутри хижины помещался очаг, обложенный камнями, а поблизости от него — ложе из лиственных деревьев и травы с покрытием из звериных шкур. Между хижинами тут и там обнаруживались следы пребывания человека, по ним можно было проследить, каким путем чаще всего ходили тамошние обитатели, куда бросали мусор и даже каким способом отводилась вода, стекающая с потолка пещеры. Находки, сделанные в этой пещере, до сих пор окончательно не обработаны, но уже сейчас ясно, как они богаты и сколь важны для познания уклада жизни людей полмиллиона лет назад.
Мы могли бы и дальше перечислять разного рода «самые»: стоило бы поискать среди обитаемых в древности пещер самую крупную (такой, вероятно, окажется пещера Хауа Фтеах на ливийском побережье, вход в которую образует арку высотой около 20 м) или же, наоборот, самую маленькую; искать вслед за самой древней пещерной стоянкой самое древнее пещерное погребение уже нет нужды — оно уже найдено в пещере Ла Ферраси. Зато, говоря о самой северной из некогда обитаемых пещер на реке Печоре в СССР, мы можем добавить и самую южную — пещеру Феллоу в Чили, у самого окончания Южноамериканского материка — у Огненной Земли, которая была заселена уже с начала оледенения этого континента, приблизительно 11 000 лет назад. Мы могли бы также вспомнить тот любопытный факт, что самые древние обломки керамических сосудов, возраст которых исчисляется 12 000 лет, происходят из одной из пещер Южной Японии.
Но при этом мы все-таки остаемся в рамках предельных характеристик вещей — самих пещер и сделанных в них находок. А что же люди, их открывавшие? Ведь и собственно спелеология, и спелеоархеология имеют и свою историю, и свои рекорды.
Кто же был первым спелеологом? Судя по всему, ассирийский царь Салманассар III, который в 852 г. до н. э. отправился со своим двором на север вовсе не для сбора дани или сражения с врагом, а лишь для того, чтобы выяснить, верно ли утверждение «естественнонаучной теории» того времени, что река Евфрат течет прямо из потустороннего мира. Там далеко от центров месопотамской цивилизации его экспедиция обнаружила один из истоков реки — карстовый родник, бьющий среди натечных образований пещеры.
Само собой разумеется, много воды утекло в Евфрате, прежде чем зародилась научная спелеология. Самым ранним сочинением, открывающим нескончаемый поток научных публикаций о пещерах, обычно считают труд Жака Гаффреля, озаглавленный вполне в духе барокко: «Подземный мир, или Историческое и философическое описание всех наипрекраснейших пещер и самых диковинных подземных полостей мира… подземных жилищ, гробниц, катакомб, вырубленных в скалах храмов, шахт… и вообще всех самых знаменитых гротов, пещер и расщелин в мире и всех достопримечательностей, в них содержащихся».
А спелеоархеология — наука о «пещерном человеке»? Она тоже имеет богатую историю, хотя, разумеется, и не столь долгую. Целенаправленному поиску следов и памятников древних троглодитов должно было предшествовать появление определенных предпосылок — конкретных исторических, археологических и антропологических представлений. Последние стали складываться лишь с наступлением просвещенной эпохи «чистого разума», отказавшейся от старых сказок о природе и человеке и стремящейся к познанию истины, т. е. во второй половине XVIII в. Именно к этому времени мы должны обратиться, желая разрешить вопрос: кто первым ввел в научный оборот понятие «пещерный человек»? Как проходила деятельность его первооткрывателей?
Первооткрыватели
Первые письменные сведения о спелеологических исследованиях, как мы уже знаем, относятся к 852 г. до н. э. Как ни кажется это давно, на самом деле это не так уж и много: история спелеологии — та, никем не писанная, — на много десятков тысячелетий старше.
Сколько смельчаков перебывало в пещерах Чехословакии, прежде чем в средневековых хрониках появились названия пещер Святоивановской или Сазавской, а в официальных документах Эстергомского капитула[12] под 1289 г. впервые была упомянута пещера в Демановской долине?
Впрочем, и о тех, кто следовал уже после первых исторических упоминаний, нам известно мало. Может быть, один из 100 увековечил свое имя на стене пещеры, и совершенно случайно эта запись, избежав воздействия природных процессов или человеческого вмешательства, сохранилась до наших дней, как случилось с именем приходского священника Отто, начертанным на стене Драконовой пещеры в Штырске рядом с датой «1387 год».
Иоганн Фридрих Эспер в Гайленрётской пещере
Местом действия столь значительных событий стала, как ни странно, не классическая в смысле пещерных находок Франция, а Германия, довольно романтический край в Верхней Франконии вблизи Бамберга и Эрлангена.
Нельзя сказать, что спелеологических традиций тут не было, но новая история спелеологии — мы имеем в виду научно направленные раскопки — этого края да и всей Европы в целом началась 22 сентября 1770 г., когда перед входом в Гайленрётскую пещеру остановился Иоганн Фридрих Эспер.
Как же случилось, что досточтимый лютеранский священник XVIII в. принялся перекапывать пещерную глину? Первый импульс был почти что официальный: в синодальной программе служб, где речь шла о посещении Мюггендорфа великим реформатором Лютером, упоминалась книга 1716 г. некого Бахгельбла, в которой говорилось о пещерах. В душе любящего природу Эспера родилось любопытство и «желание поглядеть на эти подземные дыры». Объединившись с другими любителями-природоведами (городским и окружным лекарем Хеманном из Лангензена и аптекарем Фришманном), 22 сентября 1770 г. с наступлением хорошей погоды он отправился в научную экспедицию за тайнами подземного мира.
Пройдя около часа, они добрались до селения Гейленрёт, откуда к Мюггендорфу ведет «ужасное ущелье реки Висент». Недалеко от селения высилась Полая гора — скала с пещерой, вход в которую в то время имел 12 футов в ширину и 7 футов в высоту.
«Пещера имеет широкий вход, — подтверждает чуть более позднее описание, — и состоит из нескольких обширных и высоких помещений, дно которых располагается на разных уровнях; из этих главных подземелий узкие ходы ведут в другие, меньшие по размерам, расположенные вокруг». За порталом пещера расширялась, образуя «величественный свод главного вестибюля», где исследователи тем не менее почти ничего не нашли. Отправившись смело дальше, они достигли коридоров, где на земле лежало множество костей.
