Александр Цингер - Занимательная ботаника
Рис. 88. Раффлезия Арнольди.
Гористые внутренние области Суматры покрыты труднопроходимыми тропическими лесами, в которых мы могли бы встретить уйму всяких диковинок, вплоть до диких орангутанов. Не следует думать, что пышный тропический лес для пробирающегося через него пешехода красивей и приятней наших северных лесов. Наоборот, опытные путешественники рассказывают, что самые могучие леса, растущие под теплыми ливнями в странах вечного летнего зноя, производят очень мрачное впечатление. Все обилие разнообразной листвы – наверху, а внизу полумрак, гниющие стволы сломанных деревьев, гниющий слой опавшей листвы, удушливый, сырой, жаркий воздух.
Приглядевшись к растительности тропического леса, можно легко заметить две особенности. Во-первых, удивительное обилие разных древесных пород. У нас в средней полосе мы едва ли насчитываем полных четыре десятка различных пород деревьев. На Суматре их растет более трех тысяч. Поражает огромное количество разнообразных лиан – вьющихся растений с многолетним стеблем [67] .
На Суматре водится лиана из породы циссусов. Это – близкая родня настоящему винограду и еще более близкая родня тем «диким виноградам», которые разводятся у нас в садах и оплетают стены домов, веранды, беседки и пр. Вот на этом-то суматринском циссусе, как заразиха на подсолнухе, приспособилась жить раффлезия – курьезное паразитное растение, не имеющее ни листьев, ни стебля и состоящее из одного только чудовищного цветка да корешков, присасывающихся к корням хозяина.
Неподалеку от раффлезии трудно пройти мимо, не заметив ее. Она дает о себе знать, отвратительным зловонием. Ее запах, сходный с запахом гниющего мяса и испражнений, служит ей для той же цели, для которой служат многим душистым цветам их тонкие приятные ароматы. Раффлезия ради опыления приманивает к себе насекомых, а удобнейшими для нее насекомыми являются мухи и жучки, питающиеся всякой падалью. Эти насекомые роями облепляют раффлезию и копошатся в ее тычинках и пестиках. Огромные цветы раффлезии – иногда больше метра в поперечнике [68] – имеют пять толстых лепестков красного цвета с пятнами более бледного оттенка. По форме цветок как цветок, только размеры гигантские.
А какой величины семена получаются от такого цветка-великана? Не только не крупные, но совершенно такие же удивительно мелкие, как и семена наших заразих.
Огромнейший в свете цветок вырастает из самого крошечного семечка и растет не на каком-нибудь огромном дереве, а прямо на земле, без всякого стебля. В могучей раффлезии, если забыть о ее смрадной вони, есть своеобразная красота, но жить она может, только питаясь чужими соками. Название «великолепный паразит» как нельзя лучше подходит к раффлезии.
9. Нелепое чудищеНа том же острове Суматре, в тех же дебрях, где водится раффлезия, можно где-нибудь в сырой низинке встретить еще одно растительное чудище. Его тоже можно обнаружить издали по смрадному запаху, привлекающему мух – любительниц падали. Представьте себе такое растение. Из подземного клубня в полметра диаметром тянется толстенный стебель, в нижней части которого видны обрывки первого листа, в который все растение бывает закутано, когда начинает расти. Повыше – чехол вроде огромного складчатого воротника. Из этого чехла высовывается длинный, обернутый листом стержень. Этот стержень – бесплодная верхушка, возвышающаяся над ярусами цветов, скрытых внутри чехла.
Вся странная фигура бывает до 2 метров высотой, т. е. больше человеческого роста. Конечно, это не один цветок, а целое соцветие, да еще с прибавкой других частей растения.
Ботаники называют это диковинное растение – аморфофаллюс титанический (Amorphophallus titanum).
Растение это относится к тому же семейству Аройниковых, к которому принадлежит наш аир, а также белокрыльник, часто встречающийся по болотам [69] .
У белокрыльника тоже есть белый чехол, окружающий початок цветов, но никакого стержня над цветами нет. Цветы, мужские и женские, сидят вперемежку так, что ползающие по початку насекомые или улитки легко производят опыление.
Гораздо больше сходен с аморфофаллюсом – аройник восточный (Arum orientale) , водящийся у нас в южных областях: в Крыму, на Кавказе и кое-где немного северней. Мои крымские школьники называли этот аройник «змеиным ядом», но уже не знаю, насколько это последнее название можно считать распространенным.
Рис. 89. Аморфофаллюс титанический.Вот любопытное растение, заслуживающее внимания юных ботаников! Кстати сказать, выяснено, что этот аройник, хоть родом и с юга, но очень неплохо может жить у нас, перезимовывая без всякой защиты. По крайней мере, у профессора В. И. Талиева [70] в Сельскохозяйственной академии им. К. А. Тимирязева он отлично жил 14 лет. Теперь его разводят и в других наших ботанических садах.
С аморфофаллюсом этот аройник схож, во-первых, своим отвратительным запахом; во-вторых, тем, что у него над ярусами цветов есть бесплодный стержень с мизинец толщиной и в 10 с лишком сантиметров длиной. Чехол с внутренней стороны черно-лилового цвета, внизу раздут в камеру, где помещаются цветы. Нижний ярус составляют женские цветы, из которых после получается початок красных ягод. Повыше расположено кольцо бесполых цветов, превратившихся в мясистые щетинки. Еще выше идет ярус мужских цветов, а над ними второе кольцо щетинок. Мухи и другие насекомые, залезающие в камеры, попадают между щетинками в ловушку вроде мышеловки и копошатся сперва около пыльников, а потом около пестиков, производя опыление.
Рис. 90. Аройник восточный (Arum orientale).Рис. 91. Расположение цветов у аройника восточного.
Любопытно, что привлеченные запахом насекомые решительно ничего для себя съедобного в цветах не находят: никакого меда там нет. Чего же ради они лезут? Может быть, иногда их привлекает теплый уголок. С другой стороны, нетрудно подметить, что мухи от запаха аройника точно пьянеют, возбуждаются, начинают гоняться друг за другом и в таком состоянии влетают в чехол. 10. Самые крупные семена
Говоря о раффлезии, мы упоминали, что этот самый большой в свете цветок дает крохотные семена, – если не самые мелкие в свете, то во всяком случае одни из самых мелких. Ну а какое растение дает самые крупные в свете семена? На этот вопрос ботаники дают совершенно определенный ответ. Самые крупные семена дает лодоицея, или сейшельская пальма (Lodoicea seychellarum), родом с Сейшельских островов, лежащих в Индийском океане к востоку от Африки. Огромные – до 35 сантиметров в поперечнике – «орехи» этой пальмы можно теперь встретить во всяком большом ботаническом музее. Подобно кокосовым орехам, они представляют собою косточки плодов [71] . Чтобы получить орех, надо содрать с плода наружную губчатую, волокнистую оболочку. Эта легкая оболочка как у кокоса, так и у лодоицеи служит для того, чтобы плоды могли плавать и распространяться морскими течениями. С кокосами это приспособление удалось великолепно. Как часто на картинках тропических побережий видны группы высоких кокосовых пальм с изогнутыми стволами, склонившимися над водой! Спелые плоды сваливаются в море и уносятся течением. Отнесенные водой куда-нибудь к новым берегам, они выбрасываются на отмели, прорастают и образуют новые прибрежные рощи. Таким образом, еще в очень отдаленные времена кокосы расселились по берегам материков и островов – повсюду, где им достаточно тепло. Ботаникам приходилось немало ломать голову над вопросом, где находится настоящая родина кокосовой пальмы.
Рис. 92. Сейшельская пальма (Lodoicea seychellarum).Другое дело с лодоицеей: ее огромные плоды отлично приспособлены для плавания по морю, но они не могут, подобно кокосу, давать всходы на песчаных берегах, пропитанных соленой водой. Тут хитроумная затея природы не удалась, и лодоицеи, не сумевшие найти для себя новых мест поселения, так и остались только на своей родине – Сейшельских островах.
До середины восемнадцатого века, до открытия Сейшельских островов, европейские мореплаватели лишь изредка встречали гигантские орехи либо плавающими среди океана, либо прибитыми к берегам островов. Находили их, между прочим, у западных берегов Суматры, т. е. примерно за 4000 километров от их родины. Первые найденные орехи поражали воображение. Их считали какими-то волшебными созданиями океана. Огромный орех-двояшка суеверно считался талисманом, приносящим всяческое счастье За орехи платили фантастические суммы. Один орех можно было обменять на целый корабль, нагруженный товарами. Император Рудольф за первый привезенный ему орех заплатил столько золота, сколько орех этот мог вместить. (А ведь в порядочный орех легко могло войти больше ста килограммов золота!) Когда Сейшельские острова были обследованы и выяснилось настоящее происхождение орехов, цена на них, разумеется, упала, и суеверное отношение к ним стало исчезать.
