Григорий Корнетов - Дайте жить детям (сборник)
Для работы сообщества исследователей важно умение не только слушать, но и откликаться на смысл диалога. У смысла два источника: 1) желание присутствующих участвовать в данном исследовании и 2) предмет дискуссии, представленной в свете унаследованной нами определенной интеллектуальной традиции. Существенные слагаемые осмысленного диалога – стремление распознать вопрос, скрывающийся за другим вопросом, увидеть страх за бравадой, незащищенность – за претенциозностью, храбрость – за робостью. Всматриваться в лица говорящих или хранящих молчание и интерпретировать как сказанное, так и невысказанное. Одни молчат из-за опасения за слабость своей точки зрения, другие стесняются, третьи боятся, что их выступление вызовет возражения: скованность – признак того, что в сообществе что-то явно не в порядке.
Разрушение сообщества наступает в случае подавления личностной индивидуальности. Например, когда один человек, используя ранее сложившиеся отношения, эксплуатирует другого в каких-то целях, отличных от целей поиска смысла общей работы. Совместные поиски истины могут блокироваться, если кто-то увлекается монологом или предвосхищает намерения других, прежде чем у тех появится хоть какой-то шанс высказаться; или когда кто-либо увлечен собственными фантазиями в то время, как собеседники излагают свои точки зрения; или когда он позволяет себе высказываться за других, оправдываясь тем, что те не уверены в себе или напуганы. Любая форма блокирования другого разрушает доверие – основу диалогического исследования.
Одна из целей, стоящая перед участниками диалога, – привнесение жизненной энергии в форму сообщества исследований. Без нее эта форма пуста и бессмысленна. Бесполезно задавать вопросы человеку, активно не вовлеченному в поиск понимания. Конечно, живое напряжение в группе может породить конфликт, однако это конфликт особого рода, подобный хорошо натянутым скрипичным струнам, используемым для создания восхитительной музыки. Когда среди участников диалога складывается творческое напряжение и намечается конфликт между живыми взаимоотношениями и формой сообщества исследователей, группа потенциально готова для открытого спора, развития, а каждый ее член получает импульс к самотрансформации. Поскольку всякое напряжение болезненно, мы стараемся от него избавиться любой ценой и зачастую скатываемся от диалога к совместной разработке темы. Однако, по большому счету, целью сообщества исследований является сохранение напряжения между живой энергией его участников и формой, благодаря чему происходит вовлечение членов сообщества в более глубокие и более значимые взаимоотношения. Энергия напряжения тормошит и расковывает, освобождая от самодовольства и ложных убеждений, совершенствуя способности к вдумчивому пониманию.
Иначе говоря, диалогичное мышление сообщества исследователей предполагает готовность быть потревоженным и спровоцированным идеями других людей; подразумевает работу по активной реконструкции используемых критериев, стремление к пониманию, когерентности и последовательности и плюс ко всему – восприимчивость к каждой конкретной ситуации.
Как было сказано выше, индивиды в сообществе исследователей приучаются относиться к своим мнениям как пробным. Философы знают, что природа человеческого знания и его подтверждения, а именно необходимость для подтверждения той или иной точки зрения искать ей опору в какой-то другой точке зрения, которая в свою очередь детерминирована принятым языком, делает очень сложной задачу отыскания соответствия между нашими представлениями и их отношением к миру. Я имею в виду здесь мир, независимый от языка, человеческого восприятия и понимания. Нам недоступно знание мира-каков-он-есть-в-реальности, поскольку мы никогда не сможем отделить себя от языка, деятельности определенных групп и сообществ человеческих существ. Знание всегда неизбежно условно, открыто для ревизии и является делом практического суждения. Его невозможно добыть, наведя некое идеальное зеркало на мир как таковой, пассивно созерцая, что же в нем на самом деле есть, безотносительно к практическим интересам – социальным и личностным. Знание – историческая, лингвистическая и социальная деятельность и, будучи таковым, всегда открыто для самокоррекции, как только появляются и принимаются в расчет новые данные или свидетельства. Невозможно найти для знания некий конечный и предельный фундамент. В наших руках только разум, как некий регулятивный идеал, причем формы разумного рассуждения в контексте вопрошания, диалога, всегда открыты для пересмотра.
Можно сказать, что сообщество исследователей предоставляет своим членам возможность участвовать в процессе коммуникации, интеллектуальных маневрах, границы которых то сужаются, то расширяются, позволяя тем самым зарождаться смыслам и возникать пониманию, самостоятельно судить о которых в конечном счете научается каждый участник данного диалога. Будучи активно вовлеченным в диалог, учащийся обнаруживает, что его субъективный опыт, принятый без рассуждения, не позволяет постичь даже какую-то преходящую истину. Что он лишь начальная точка исследования, а не конечный результат. По ходу исследования смыслы, фигурирующие в субъективном опыте, начинают представляться слишком узкими и жалкими в сравнении с теми, которые могут возникнуть в совместно предпринимаемом исследовании.
Мое последнее замечание касается моральных и политических аспектов, которые следует учитывать при рассматривании природы сообщества исследователей. Если считать целью образования не только усвоение набора знаний, но также вооружение детей навыками и установками, необходимыми для создания нового знания и принятия лучших практических суждений, тогда следует признать обычный школьный метод «сообщения» знаний ограниченным. Если предположить далее, что к задачам образования относится сотворение новых личностей – ответственных, цельных, наделенных моральным сознанием, способных принимать мудрые решения о правильном и неправильном, прекрасном и уродливом, допустимом и недопустимом, – тогда (исходя из правильности предыдущих рассуждений) диалог оказывается незаменимым инструментом образования. Соответственно, сообщество исследователей становится средством и целью, самоудовлетворяющими и самоценными стимулами для возникновения обозначенных качеств, существенных для морально развитой личности.
Работа в сообществе исследователей требует от человека упорства, храбрости, личной преданности группе в ходе ее становления и развития и другие сократические добродетели. Они направляют человека на путь бытия-в-мире, ведущего к интерсубъективному по своей природе пониманию и самопознанию. Конечный продукт такой работы тоже интер-субъективен. Объединяя людей, мы не просто умножаем их интеллекты, опыт и перспективы. Скорее, мы нацеливаемся на производство практического знания взамен мнений, перспектив, совместных опытов и сомнений относительно тех или иных дорогих нашему сердцу верований. Обратите внимание: этот процесс очень не похож на процесс выработки аргументации. Скорее, он напоминает оркестр, в котором каждый инструмент играет роль в создании музыкальной гармонии. Оркестров может быть много, и соответственно много будет произведений, сыгранных вдохновенно и красиво. Идеал сообщества исследователей, включающего в себя все человечество, конечно, вряд ли реален. Тем не менее не исключена правдоподобность идеи множества сообществ с подлинно исследовательским духом, в которых участвуют все люди (а не только белые, западные), и открытые коммуникации с различными группами человеческих существ.
Таким образом, сообщество исследователей конституирует praxis – практику рефлексивного коммунального действия – как способ воздействия на мир. Это средство личностной и моральной трансформации, которое неминуемо ведет к сдвигу в значениях и ценностях, влияющих на повседневные суждения и действия людей. С течением времени у членов сообщества наблюдаются определенные позитивные изменения, и это – одна из наиболее впечатляющих характеристик подлинного сообщества исследователей. Приходит момент, когда они в состоянии сказать о себе: «Я обнаружил, что больше не хвастаюсь взглядами, которые, как мне кажется, ведут к вредным последствиям». – «Я всегда полагал, что думаю именно таким образом, но только теперь я могу объяснить, почему». – «Мне больше нет нужды притворяться в своих чувствах и мыслях». – «У меня изменился взгляд на многие вещи». – «Я изменил свое мнение о важном и неважном». – «Сказанное другими может изменить ход моих мыслей».
Такие признания свидетельствуют о прогрессивном отходе от субъективизма, интеллектуальной и социальной изоляции, от отношения к миру как к чуждому и малопонятному местопребыванию. И о повороте к раскрытию для себя смысла участия в сообществе исследователей, дающего человеку возможность жить в этом мире активно, разумно, ответственно, не ограничиваясь простым принятием его таким, каков он есть, не избегая и не игнорируя его. Само участие в подобном сообществе становится и нахождением смысла, и смыслотворящей деятельностью. Его членам открываются моральные векторы жизненных ориентаций, и обнаруживаются моральные доблести, достойные подражания. Обретается привычка выносить точные, осмысленные и адекватные моральные суждения. Благодаря особому диалогическому общению на полную мощь включается процесс самопознания и сотворения самих себя в соответствии с должным.
