Дима Зицер - Свобода от воспитания
Относительно же того, что пример заразителен, это, конечно, правда. Но вера в то, что человек захочет подражать именно хулигану или наркоману, основана, на мой взгляд, на двух вещах. Во-первых, старшее поколение научили, что людей нужно делить на своих и врагов, – вот они и делят. Во-вторых, это страх собственного несовершенства, убежденность в том, что хулиган более привлекателен. Надо сказать, в одном случае так, как правило, и происходит: человек действительно выбирает дружбу с хулиганом, когда его тошнит уже от того, что происходит у него дома.
«Дурной пример заразителен, – говорит папа, лежа на диване с бутылкой пива и глядя в телевизор, – не ходи, дочка, к Васе в подворотню». Но Вася-то классный, Вася яркий, Вася на доске даст покататься. Там – жизнь. Фактически папа предлагает дочке выбор между Васей, про которого он мало что знает, и собой на диване с бутылкой пива. Так что родители просто врут, когда ищут дурные примеры где угодно, только не в собственной семье.
Если ребенок задает вопрос о представителе другой национальности, ориентации или какой-то субкультуры, понятно, что ответ в той или иной степени будет вариацией формулы «он такой, какой есть». А как объяснить ребенку, почему существует нищета (как в той ситуации, которую вы описали выше)?
Я не вижу принципиальной разницы между объяснением любого явления ребенку и взрослому. Нищета – это в значительной мере явление социальное, результат взаимодействия социума с человеком. Я думаю, дети это очень хорошо понимают, потому что, как и взрослые, видят примеры того, как общество не принимает кого-то. Почти у каждого ребенка в классе есть такой пример – это тоже важный повод задуматься о разных возможностях и о том, как и почему человек вытесняется на обочину в любой сфере – в экономической, социальной или культурной.
Процитирую вас: «Как об этом поговорить и при этом “выжить”. То есть не испытать неприятного чувства неудобства (перед собой и ребенком), страха, отвращения, стыда…» За что родитель может испытывать чувство стыда?
Как раз сегодня утром я услышал песню, в которой от лица представителя поколения 1970-х поется о том, что родители обещали новый прекрасный мир, в котором не будет места лжи и подлости, но обманули. Вот за это и стыдно. За то, что предлагаешь ребенку мир, полный несправедливости, который отчасти создал сам и за который несешь ответственность. Поэтому-то человек, видя нищего, старается представить, что его нет, – как маленький ребенок, закрывающий глаза ладошками в случае опасности. И вдруг ребенок обращает внимание на этого человека, в несуществовании которого родители пытаются убедить и себя, и сына. Представляете, что чувствует родитель в этот момент? Но опять-таки работать над этим предстоит именно взрослому. Он не может, подобно страусу, засунуть голову поглубже в песок и заявить, что явления нет. Часть – огромная часть – родительской ответственности заключается в том, чтобы ребенок знакомился с миром, который его окружает. Причем не избирательно, а целиком.
Отступление № 6 (серьезное)Как грамотно отбить у ребенка желание рассказывать о себе
Это отступление, думаю, будет наиболее коротким. Дело-то простое – раз плюнуть!
Первое и главное: ни в коем случае не рассказывайте ничего о себе! Максимум, который вы можете позволить, – это сюсюкающие рассказы о собственном детстве. Только прошлое – никакого настоящего! Не говорить же с ним, в самом деле, о неприятностях на работе, встрече с подругой, последнем сериале, который вы смотрели, – что он в этом понимает!
Помните: как только вы начнете вести диалог, делиться своими сомнениями, радостями, горестями, это может открыть ящик Пандоры. Он неминуемо станет и сам говорить о себе. Пример заразителен: ребенок быстро осознает, что если он ничего не слышит о вас, вашей работе, времяпрепровождении, интересах, значит он имеет дело с очередной родительской манипуляцией. Люди так не живут, и это просто такая странная игра: расскажи мне о себе, а я о себе – ни слова!
Второе. Если ребенок стремится поделиться с вами чем-то, делайте все, чтобы у него выработалось стойкое убеждение, что он вам мешает. Никаких поблажек, помните: вы заняты важным делом, а он вас отвлекает! Всегда! А кроме того, что может быть интересного в рассказе этой малявки?! Ну кто-то у кого-то отнял игрушку, у подружки новая прическа, сегодня товарищ принес какую-то новую игру… Это же действительно очень-очень скучно.
Далее. Почаще задавайте два типа вопросов.
Первый – общий: «Как дела в школе?» Этот вопрос прекрасен тем, что подразумевает только два варианта ответа: «Хорошо» или «Плохо». Дайте понять, что именно этого вы и ждете. Отличный признак вашего продвижения к цели, если ребенок проявляет изобретательность и все-таки дает третий ответ: «Никак». Это свидетельствует о том, что он наконец начинает понимать: ему ни за что не удастся вас заинтересовать. Сделайте максимум для того, чтобы он запомнил раз и навсегда: этот вопрос относится только к учебе! Хорошо – получил пять, плохо – получил два. Это все. Ни шага в сторону! Понятия «хорошо» и «плохо», отнесенные к школе, имеют только одну коннотацию – учебную!
Второй вопрос – конкретный: «Что вы сегодня учили?» Он окончательно закрепляет убеждение ребенка в том, что его жизнь неважна, в отличие от материала, который ему преподавали. Это сочетание гарантированно отвратит его от рассказов о себе.
И последнее. Если все-таки вы за чем-то не уследили и какой-то рассказ о его жизни настиг вас, отнеситесь к нему критически и судите его построже. Никакого диалога – только допрос! «Почему ты повел себя так, а не иначе?», «Зачем ты вообще полез к нему (к ней) с этим разговором (делом)?», «Я же тебе много раз говорил, что этого делать нельзя!», «Ты что, хочешь, чтобы я запретил тебе туда ходить?» и т. п. Подобная реакция постепенно научит его ограждать вас от лишней информации, а после и вовсе замолчать (о дополнительных вариантах поведения ребенка в этом случае читайте в отступлении № 10 «Как вырастить вруна»).
Действуйте! Наградой для вас со временем станет чудесное чувственное одиночество, прерываемое время от времени лишь приказами и восклицаниями типа «Дай денег», «Не учи меня жить» и т. п. С чем, разумеется, и можно будет вас поздравить.
Крекс… Пекс… Секс…
Среди множества тем, которые традиционно считаются взрослым миром страшными и опасными, одна выделяется безусловно и однозначно. Это тема «про это», как стыдливо и лицемерно принято ее называть. То есть все, что касается секса и вообще человеческих интимных отношений. Поэтому с моей стороны было бы просто нечестно не посвятить ей хотя бы одну главу.
Как-то мне позвонил старый приятель. И, стараясь справиться со сбивающимся дыханием, сообщил, что произошло нечто ужасное и ему немедленно нужна моя квалифицированная помощь. «Представляешь, – зловещим шепотом поведал он мне, – после того как мой восьмилетний сын играл с айпадом, я обнаружил в Google запрос “большие сиси”!!!»
Не стану скрывать: напряженность момента была смазана моим хохотом. А когда я отсмеялся, мы с приятелем поговорили обо всем, и он, успокоенный, отправился болтать с сыном о «больших сисях» и не только о них. Я же всерьез задумался.
Чего же так испугался взрослый достойный человек? Ведь ситуация эта забавная, легкая. И конечно, она является чудесным поводом для интереснейшего разговора с сыном. Почему он, как и большинство родителей, впал в ступор, как только появился малейший намек на возможный разговор о сексе? И это при том, заметим, что у представителей взрослого мира в основном нет ни малейших проблем с обсуждением действительно сложных, тяжелых и опасных тем.
Скажем, нам ничего не стоит мимоходом поговорить о насилии. Ну, например: «Ударили – дай сдачи», или наоборот: «Объясни словами, что ты чувствуешь». Или о войне, которая, кажется, принудительно обсуждается уже не только в школах и даже детских садах, а чуть ли не в яслях. Про это можно, значит? О смерти, о предательстве, о разрухе, о ненависти – пожалуйста, а о любви и самой жизни – нельзя? Немного странно, не так ли?
Когда меня спрашивают, как с детьми говорить о сексе, я обычно задаю один и тот же вопрос: «А вы-то, взрослые, между собой как об этом разговариваете?» И знаете, очень редко мне удается добиться внятного ответа. Раз за разом я слышу некое глубокомысленное или смущенное мычание. Так, может, тема эта сложна и опасна вовсе не для детей, а для их родителей? Может быть, это не детям рано или вредно, а родителям страшно и непонятно? Как и в других подобных случаях, множество «специалистов» изобретают способы, как сделать жизнь комплексующих взрослых комфортнее, как поговорить о сексе максимально безопасно, а лучше – не поговорить вовсе в надежде, что в свое время они сами все узнают. Узнают… Сами…
