Николь Фосселер - Шелк аравийской ночи
Изабель Бертон еще немного подумала над этими словами, взяла перо и опустила в чернила. Она наскоро зачеркнула последнюю строчку и написала внизу своим аккуратным почерком:
Его я встречу об руку с женою.
Она подождала, пока высохнут чернила, осторожно закрыла записную книжку и положила на место, так тихо, словно боялась, что кто-то услышит.
Но в голове еще долго крутилось:
Но время шло, и вновь влюбился я
В малютки чистоту, невинность, свежесть
И до сих пор владеет сердцем то дитя…
Послесловие
В произведении сплетаются хитро
Обман и истина,
История и сцена,
Свои переживанья и чужие
Филип ЛаброВ этом романе тесно сплелись реальные факты и вымысел. Помимо вымышленных героев, с которыми я провела столько времени и каждого по-своему полюбила, – Майя, Джонатан и все семейство Гринвуд, Ральф Гарретт и Рашид аль-Шахин, Джамила и целый ряд второстепенных персонажей, – в книге фигурируют реально существовавшие личности.
Начиная оксфордскими профессорами Стивеном Рэем и Балкели Бендинелем, хранителями сокровищ Бодлеанской библиотеки, которая выглядела в 1853 году именно так, как я описала, и вплоть до капитана С. Б. Гайнса, присоединившего Аден к Британской короне в 1839 году, как описано в романе. Его последователями стали полковник Дж. Оутрэм и полковник У. Коглан. Существование лейтенанта Р. Л. Плейфера, правой руки Коглана, и капеллана Дж. П. Бадгера также исторически подтверждено, как и деятельность доктора Джона «Стиггинса» Штейнхаузера, врача маленькой британской колонии на юго-западе Аравийского полуострова. Мои описания Адена под британским господством того времени базируются в основном на книге Р. Дж. Гавина «Аден под британским господством, 1839–1967» (Лондон, 1975). Письма Джонатана с Крымской войны и его судьба также основаны на исторических фактах, как и переживания Ральфа в Индии и во время восстания сипаев.
Сложно представить, но мы до сих пор удивительно мало знаем о землях внутри материка Южной Аравии, месте действия значительной части романа. С давних времен определенные области на юге сегодняшней Республики Йемен запретны для иностранных путешественников и археологов, и ездить туда опасно. Государство до сих пор ведет борьбу со старинными устоями племен, пересиливающими современный закон.
Было очень непросто получить представление о жизни этой страны и ее людей в середине XIX века. Но найденной информации оказалось достаточно, чтобы описать вымышленный султанат Ижар и одноименный город на месте реального Айхама аль-Касаба. История, управление, традиции и пейзажи описаны вполне достоверно, судя по тому, что мне удалось отыскать о султанатах юга. Во всех документах и сообщениях того времени читается яркое многообразие Востока, и описания традиций, уклада жизни, одежды и поведения очень разнятся. Надеюсь, в этой книге мне удалось отобразить хотя бы толику удивительного многообразия.
Племя аль-Шахинов тоже вымышлено, их образ жизни и культура – собирательный образ из рассказов путешественников того времени и более новых антропологических исследований. Благодаря историческим описаниям и прилагающимся картам мне удалось спланировать маршрут, по которому Рашид вез Майю в Ижар. Некоторые точки этого пути сегодня фигурируют на картах под другими названиями, а некоторые уже нельзя отыскать – например, перевал Талх или песчаную равнину Аль-Хадину, но я решила сохранить описания из источников.
Законы племен, такие, как ирд, саиир и рафиг, действуют по сей день. Для нас, выходцев из совершенно другой культуры, очень сложно понять их и разграничить, и неоценимую помощь в этом мне оказала книга «Честь» Франка Хендерсона Стюарта (Чикаго, 1994).
Значительную роль в жизни Майи и во всем романе играет Ричард Фрэнсис Бертон. Его жизненный путь постоянно пересекается с доро́гой Майи, и я попыталась как можно достовернее описать характер человека, оказавшего на мою героиню столь значительное влияние. Основные пункты многочисленных путешествий Ричарда, его приключения и попутчики – Дж. Х. Спик, жена Изабель – выписаны с максимальной историчностью. В том числе цыганка Селина в лесу Багли. Неисчерпаемым источником для описания мыслей и чувств Ричарда стали его работы и письма, они многократно цитируются в его (вымышленных мною) письмах к Майе и устных диалогах.
Удивительно, но я наткнулась на приведенное в эпилоге стихотворение Бертона «Ушедшая любовь» уже после того, как закончила роман. От этого удивительного совпадения у меня до сих пор мурашки по коже. Я приписываю это совпадение магии художественной литературы, ведь реальные факты и вымысел всегда рождают новую правду.
Николь С. ФосселерКонстанц, апрель 2008 года
