Бертрис Смолл - Околдованная
– Она еще больше разозлится, когда король женится, а этого недолго осталось ждать, – заметил Джонни. – Невеста – португальская инфанта. Ее приданое поможет расплатиться с долгами. Во Франции нет принцесс подходящего возраста, а королевства Севера сами слишком бедны.
– Для человека, не стремящегося, по его словам, проводить много времени при дворе, ты удивительно хорошо осведомлен, – хмыкнул Чарли. – Так, значит, договорились, милорд?
– Договорились, – кивнул Габриел.
Король Карл II был коронован в Вестминстерском аббатстве двадцать третьего апреля 1661 года. И церемония, и последующие пиршества были на удивление роскошны и красочны. Барбара Палмер, водворившаяся на свое место, торжествующе сверкала голубыми глазами. Король заверил ее, что обожает превыше всех женщин, а друзья твердили, что она куда красивее маркизы д’Орвиль. Они, разумеется, лгали, но особого значения это не имело, поскольку маркизу удалили от двора и шансы на ее возвращение были ничтожны. У Барбары просто не будет возможности сравнивать и таким образом разоблачить обман.
Экипаж, уносивший Отем в Королевский Молверн, катился неспешно, но Отем предпочитала ехать верхом, несмотря на возражения кузена и герцога.
В карете сидели Лили и Оран. Муж Лили Марк скакал вместе с остальными. Обычно в середине дня Джонни вырывался вперед и мчался к ближайшей гостинице, чтобы все приготовить к приезду кузины. За день до приезда в Королевский Молверн их догнал Чарли. По настоянию ревнивой любовницы король освободил герцога Ланди от службы до Дня святого Мартина.
Отем, втайне облегченно вздыхая, тепло приветствовала брата. Хоть какая-то поддержка.
Представляя гнев матери, она невольно поежилась. До сих пор она не задумывалась, как отнесется Жасмин к случившемуся. Правда, Отем не сомневалась, что матери понравится Габриел Бейнбридж. Но поспешной свадьбы не будет… если свадьба вообще состоится. Король обманул ее, хотя Отем не верила, что он заранее все рассчитал. Просто воспользовался подвернувшейся возможностью, позволившей ему одним ударом спасти свою честь и сдержать обещание. Ах, он все-таки очень умен, и поэтому Отем ничуть не сердилась. Если она наотрез откажется выйти замуж за герцога, король наверняка пожалует ей титул, хотя бы ради ребенка.
Наконец они добрались до Королевского Молверна. Габриел снял Отем с седла и осторожно поставил на землю.
– Должно быть, вы счастливы оказаться дома, – шепнул он.
– Этот дом принадлежит Чарли. У меня ничего нет.
– А вы весьма несговорчивы, – вздохнул герцог.
– Что делать, если я такая? А где ваш дом?
– На севере, в Дареме. Большое кирпичное здание, очень похожее на это.
– Не замок? – разочарованно спросила Отем.
Он едва удержался от смеха при виде ее по-детски обиженного лица.
– Нет, Отем, не замок. У меня есть титул, неплохое поместье, большой парк, где бродят олени, поля, где пасутся стада коров, но боюсь, почти ничего сверх этого. А вы мечтали именно о замке?
– Я выросла в замке. И Шермон тоже замок, – начала она, но тут на весь двор прозвенел голос матери:
– Кровь Христова! Я позволила тебе ехать ко двору, и что же? Твой непристойно огромный живот лучше всяких слов говорит о том, как весело ты проводила время! От всей души надеюсь, что один из этих джентльменов – твой будущий муж, иначе всем несдобровать! Немедленно в дом, слышите? Чарли, берегись, если не объяснишь, каким образом сестра, доверенная твоему попечению, оказалась в столь печальном состоянии. – Выпалив все это одним духом, Жасмин резко повернулась и ушла.
– Это и есть мама, – с издевательской вежливостью пояснила Отем. – Дочь императора, жена принца, маркиза и герцога. Любовница еще одного принца.
А прибывшие послушно проследовали за Жасмин в семейный зал. Слуги суетились, принимая у гостей плащи и шляпы и разнося вино и сахарные вафли. Зал внезапно наполнился детьми. Мадлен и Марго с восторженным визгом кинулись к матери, и та, с трудом наклонившись, принялась их целовать. Сыновья Чарли с радостными улыбками поспешили к отцу.
– Мама! Мама! – кричали девочки.
– Папа приехал! – вторили Фредерик и Уильям.
В зале появилась стройная девушка, и Джонни Саутвуд с нескрываемым восхищением воззрился на прелестное видение.
– Папа! – воскликнула леди Сабрина Стюарт, обнимая отца. – До-обро пожаловать да-а… домой, папа, – сказала она медленно, тщательно выговаривая слова, чем заслужила одобрительный кивок бабушки. – Я рада, что ты наконец вернулся. Мы скучали по тебе, верно, парни?
– Дети, – велела Жасмин, – позже у вас еще будет время поговорить с отцом. – А пока уведите малышей. Нам нужно кое-что обсудить. – И, улыбнувшись маленьким француженкам, мягко добавила: – Мама скоро к вам придет, дети мои. Идите с кузенами и подождите, пока вас не позовут. Сабрина, отведи их на кухню, у повара наверняка найдется что-нибудь вкусненькое.
Сабрина взяла девочек за руки и повела к двери. Мальчики тут же исчезли. По всему было видно, что Мадди и Марго больше не боятся своей двоюродной сестры.
– Кто она?
– По-моему, важнее узнать, кто вы. Неужели никогда раньше не видели хорошенькой девушки? Что вы так на нее глазеете? И почему ваше лицо чертовски мне знакомо? – засыпала вопросами молодого графа Жасмин.
– Я Джон Саутвуд, граф Линмут, – пробормотал Джонни, вспомнив наконец о приличиях, и галантно кланяясь Жасмин.
– Господи, сэр, да вы просто живой портрет моего дядюшки Робина!
– Он был моим прадедом, мадам, – пояснил Джонни.
Жасмин тяжело опустилась в кресло.
– Какая же я все-таки старая! – прошептала она. – Мой дядя умер за год до казни короля. А что сталось с его сыном и внуком?
– Дед погиб при Нейзби, мой отец и старший брат – в Вустере. Мне было тогда семнадцать. Мать заперла меня в Линмуте от греха подальше и держала там до самой Реставрации.
– Мудрая женщина, ничего не скажешь. А бабушка? Ваш отец, кажется, женился на одной из дочерей моего дяди Патрика?
– Бабушка Пенелопа и мама делят вдовий дом в Линмуте и молят Бога о моей скорейшей женитьбе, – усмехнулся Джонни.
– И кажется, вы впервые задумались о том же именно сегодня, – заметила Жасмин. – Моя внучка прелестна, не так ли? Как умно с твоей стороны, Чарли, привезти в дом молодого графа! Я уже сумела отучить ее от дикарских замашек. Она на диво быстро все усваивает.
Теперь взор Жасмин обратился на второго джентльмена. Он показался ей очень красивым и странным образом напоминал второго мужа, Роуэна Линдли. Скорее всего светло-русыми волосами.
– Мама, позволь представить Габриела Бейнбриджа, герцога Гарвуда, – официальным тоном объявил Чарли. – Король желает, чтобы он женился на Отем.
– Почему? Потому, что он испек каравай в ее печи? – отрезала Жасмин.
– Не он, а король, мама, – с милой улыбкой пояснила Отем.
Жасмин схватилась за сердце.
– Что?! – прошептала она.
– Интересно, мадам Скай тоже вела себя так, когда принц Генри наградил тебя ребеночком? – резко бросила Отем. – Весьма любопытно, что история повторяется, не находишь?
Жасмин потеряла дар речи. Такого цинизма она не ожидала. Но на память пришло, как была добра и нежна бабушка, узнав, что Жасмин ожидает незаконного ребенка.
– Ты любишь короля? – осведомилась она.
– Нет, – коротко ответила дочь.
– В таком случае как же ты можешь хотеть его ребенка? – удивилась Жасмин.
Отем открыла матери причины, побудившие ее сделать такой шаг.
Пораженная столь откровенной расчетливостью, Жасмин покачала головой.
– Раньше ты не была так бессердечна, – тихо вымолвила она. – Я любила Генриха Стюарта. И наш сын стал для меня радостью и благословением, тем более что отец Чарли умер через два месяца после его рождения. Но твое поведение непростительно, Отем. Ты невыносимо корыстна, а этого я не понимаю. Как можно любить ребенка, зачатого в равнодушии?
– Но люблю же я Марго, хотя не питала никаких чувств к ее отцу, – возразила Отем.
– Марго – другое дело!
– Почему? Потому, что я стала жертвой короля Людовика и, будь моя воля, никогда не легла бы в его постель? Разве это делает мое дитя более желанным, чем то, что я ношу под сердцем? Разве тот факт, что Людовик принудил меня стать его любовницей и наградил дочерью, делает ее лучше, чем младенец, которого я по доброй воле захотела иметь от короля Карла? Я не ты, мама, и не могу так легко предать свою любовь и увлечься другим мужчиной. Я любила Себастьяна и всегда буду его любить. Никто не займет его места в моем сердце!
– Не в этом дело, – начала Жасмин, но Отем уже была вне себя от гнева.
– Неужели завидуешь, мама? В конце концов, и твоим любовником был Стюарт! Зато в моей постели побывали сразу два короля! И каждому я дала или скоро дам по ребенку!
– Мадам! – рявкнул герцог Гарвуд. – Не смейте разговаривать с вашей матушкой в подобном тоне! Она заслуживает всяческого уважения!
