Воспитание чувств - Хейер Джорджетт
Что ж, Геро вернула их ему, а они оказались для него красивыми, но гнилыми плодами. Пока она оставалась для него недосягаемой, виконт потерял всякий интерес к охоте. Когда один из его приятелей предложил ему посостязаться наперегонки от Лондона до Барнета, отмечаясь на всех дорожных заставах, а потом хорошенько отметить это дело, он ошарашил сего предприимчивого джентльмена, бросив в ответ одно-единственное слово – «Глупость!» – и наотрез отказавшись принимать вызов.
Известия об исчезновении Геро, разумеется, в конце концов достигли ушей вдовствующей леди Шерингем, а поскольку у нее имелись все причины знать, что ее невестка, как полагал свет, вовсе не поправляет здоровье в Шерингем-Плейс, то она отписала Шерри, потребовав объяснений. Перечитав письмо матери, Шерри собственной персоной прибыл в Кент и удовлетворил ее любопытство.
Присутствовавший при этом мистер Паулетт начал было сокрушаться по поводу брака, который, как он и предсказывал, окончился столь плачевно, но вдруг с ошеломлением понял: племянник противостоит ему, и дядя его не узнает. Шерри не грубил Паулетту по-мальчишески и даже не угрожал. Сохраняя ледяную невозмутимую вежливость, он выпроводил дядюшку из комнаты, распахнув перед ним дверь, после чего поклонился с холодным достоинством, что привело мистера Паулетта в чрезвычайный трепет.
Вдовушка, заметив признаки возмужания сына, уронила слезу и даже, пожалуй, взяла бы его за руку и постаралась бы утешить, если б он ей это позволил. Она попросила не обращать внимания на ее утверждение, что она никогда не считала Геро Уонтедж подходящей женой для него. К несчастью для остальной речи, заготовленной ею загодя, виконт отрезал, что очень даже обращает внимание, и добавил, что в этих словах нет ни грана правды и он должен попросить ее никогда более не повторять их. Затем матушка совершенно лишилась дара речи, когда Энтони проинформировал ее, что он намерен внести изменения в свой образ жизни, каковые подразумевают ее переезд из Шерингем-Плейс в Доувер-Хаус. В любое удобное для нее время, добавил он со своей вновь обретенной устрашающей вежливостью, а после этого уведомил матушку о том, что собирается перенести собственную резиденцию в особняк на Гросвенор-сквер, как только воссоединится со своей женой. И попросил ее светлость забрать оттуда все предметы мебели, которые являются ее собственностью или к коим она питает душевную слабость. У него, дескать, возникло сильное желание заново отделать особняк, чем он и намерен заняться, не теряя времени.
Когда вдова вновь обрела дар речи, она попыталась, хотя и без особого успеха, выразить протест. Но виконт не дал ей договорить.
– Я принял решение, мадам, – заявил Шерри. – Пришло время мне осесть и обзавестись настоящим домом. Мне следовало сделать это с самого начала. Быть может, сейчас уже слишком поздно – не знаю. Но если моя жена вернется ко мне, надеюсь, тогда у нас все наладится.
– Я – последний человек на земле, кто хотел бы выгнать тебя из собственного дома, – заикаясь, проговорила дрожащим голосом леди Шерингем. – Однако не понимаю, почему ты надеешься, что твоя жена вернется к тебе. Ставлю десять против одного – она сбежала с другим мужчиной!
– Нет, – возразил его светлость и повернулся к матери спиной, глядя в окно на унылый, мрачный сад. – Кстати, я не желаю, чтобы вы повторяли еще и такое, мадам, поскольку это неправда.
– Откуда ты знаешь, Энтони, мой бедный мальчик? Ты ее никогда не интересовал! Всему виной ее тщеславие и желание любой ценой стать важной дамой!
Он, покачав головой, ответил:
– Она никогда не стремилась к этому. Тогда я этого не знал – мне даже в голову не приходило задуматься о подобных вещах, – но она заботилась обо мне. Гораздо больше, чем я о ней… в то время. Однако если я сумею разыскать ее… Я целыми днями ломаю голову, но так и не могу себе представить, куда или к кому она уехала! Геро была вынуждена искать приют у кого-нибудь! Господи милосердный, мадам, мысли об этом не дают мне спать по ночам; я боюсь, она осталась совсем одна, без денег, без друзей, без… Нет, она наверняка остановилась у кого-то из знакомых, о существовании которых я даже не подозреваю!
– Очень может быть, она отправилась к той своей вульгарной кузине, – язвительно предположила его мать.
Шерри резко обернулся к ней, и она увидела, что он побледнел.
– Миссис Хоби! – воскликнул он. – Как же я мог забыть о ней? Господи, какой же я дурак! Премного вам обязан, мадам!
В тот же день он выехал обратно в город и прямиком отправился к дому Хоби. После того как он постучал в третий раз, дверь ему отворила неряшливая служанка, сообщив, что хозяин с хозяйкой покинули Лондон. Последующие расспросы позволили установить, что чета Хоби отбыла в Ирландию на следующий день после того, как Геро исчезла с Хаф-Мун-стрит. Помрачнев как туча, виконт осведомился, была ли эта поездка согласована заранее. Служанка полагала, что нет: они собрались и уехали в большой спешке; по ее мнению, они получили письмо, которое заставило их отправиться в путь. Но когда виконт спросил: «Они уехали одни или взяли с собой кого-то из друзей?», она лишь покачала головой в ответ и заявила, мол, не знает, поскольку самого отъезда не видела, но полагает, что отбыли одни.
Его светлость вернулся домой, чтобы обдумать полученные сведения. Чем дольше он размышлял, тем больше убеждался в том, что Геро и впрямь обратилась к кузине и сейчас скрывается у нее. Тереза Хоби никогда ему не нравилась; ее мужа он едва знал, но без сомнений заклеймил его словом «проходимец». Постепенно в груди Шерри поднялось негодование на то, что Геро нашла приют у тех самых людей, которых он недолюбливал сильнее всего. Он вспомнил, что запретил ей поддерживать близкие отношения с миссис Хоби; вспомнил и то, что жена, по большей части, игнорировала этот запрет; Шерри благополучно забыл: этот запрет был сделан под влиянием момента, и больше он серьезно его не повторял.
Виконт начал злиться. Перестав воображать, что Геро грозят всевозможные опасности, виконт представил, как она бездумно веселится в обществе тех самых людей, от которых его светлость настоятельно советовал ей держаться подальше. Циничное замечание, походя оброненное его дядей Проспером о том, что дерзкая девчонка вознамерилась напугать его до смерти, пустило корни в голове Шерри и подвигло его, без малейшего удовольствия, на те же самые излишества, коим предавался лорд Ротем. В таком поведении ощущались натужное ухарство и разухабистая удаль, равно как и намек на стиснутые зубы и более чем вероятное упрямство; но мистер Рингвуд, узнав об этом, лишь укоризненно опустил уголки губ да горестно покачал головой.
Спустя шесть недель после исчезновения Геро в Лондон вернулась чета Хоби. Шерри, узнав об их приезде, стал мрачно ожидать возвращения супруги. Но она так и не появилась; зато пожаловала ее кузина – нанести ей визит. Виконт принял леди, и десяти минут, проведенных в ее обществе, ему хватило, чтобы понять: о местонахождении Геро ей ровным счетом ничего не известно. Она даже не подозревала, что его жена сбежала из дому, а в Ирландию ездила, чтобы навестить свекровь, которая тяжело заболела.
Голова у виконта окончательно пошла кру́гом. Угрызения совести, тревога и отчаяние вновь захлестнули его; он изрядно напугал Бутля тем, что всю ночь провел в задней комнате, именуемой библиотекой, то расхаживая взад и вперед, то сидя перед камином и обхватив голову руками. Его светлость много выпил, но не был пьян, когда камердинер рискнул заглянуть к нему на следующее утро, а это, как угрюмо сообщил Бутль Бредгейту, являлось очень дурным знаком.
Виконт несколько мгновений смотрел на слугу, словно не узнавал, после чего провел рукой по взъерошенным волосам и коротко распорядился:
– Пошлите за Стоуком. Скажите ему, что я желаю видеть его немедленно!
Прибывшего мистера Стоука осунувшееся лицо патрона и его загнанный взгляд потрясли до глубины души. Он в молчании выслушал откровенную исповедь виконта и не моргнув глазом принял к исполнению распоряжение любыми способами установить местонахождение леди Шерингем. Стоук задал виконту один или два наводящих вопроса, постарался скрыть, что считает ситуацию безнадежной, и отбыл, пообещав приложить все усилия для розыска ее светлости.
