Мейси Эйтс - Расплата будет жаркой
И она будет думать о Рокко Амари только как о человеке, который окажет ей финансовую поддержку.
У нее будут деньги на воспитание ребенка, а об остальном она сама позаботится.
Глава 4
Комната была пуста. Все изменилось. Ничто не указывало на то, кто жил в этом крошечном доме в Риме. Никаких игрушек, с которыми тут играл ребенок. Никаких кастрюль и сковородок на кухне, доказывающих, что здесь жила женщина с ребенком, которая каждый вечер готовила ужин, пусть даже самый скромный.
В гостиной не осталось даже одеял.
В этот дом пришли незнакомые люди. Они улыбаются по непонятной для Рокко Амари причине.
Его игрушки исчезли.
Но хуже всего, что его матери нигде нет.
Ему не говорили, где она, сколько бы раз он ни спрашивал. Он задавал вопросы, пока совсем не охрип. В ответ ему просто улыбались и утверждали, что все будет в порядке. Но он знал, что отныне ничего не будет в порядке.
Комната опустела, и он не мог найти то, что ему нужно.
Рокко проснулся в поту, его сердце колотилось так сильно, что он побоялся, как бы оно не выскочило из груди. Его спальня совсем не была пустой. Он лежал на двуспальной кровати с пестрыми подушками и покрывалами. В углу стоял комод, а на стене висел телевизор с плоским экраном. Все было на своем месте.
Самое главное, что он уже не маленький плачущий ребенок. Он мужчина. И он не беспомощный.
Он видел привычный сон, однако на этот раз не мог унять тревогу. У него было тяжело на душе. Ему казалось, будто его горло сдавила чья-то сильная рука.
Рокко вылез из постели и подошел к бару у двери. Ему нужно выпить, иначе он не уснет.
Он включил свет, потянулся за бутылкой виски и дрожащими руками налил себе большую порцию. Поднеся бокал к губам, он стал прокручивать свой сон в уме. И вдруг лицо ребенка, которого он видел, изменилось. Это был уже не Рокко, а мальчик с дерзким выражением лица, как у Чарити Уайатт, и волнистыми черными волосами.
Рокко выругался и со стуком поставил бокал на барную стойку. У него нет никаких причин участвовать в жизни ребенка Чарити Уайатт. Вероятность того, что она действительно беременна, невелика. Вероятность того, что она вынашивает именно его ребенка, еще меньше. Она просто решила его шантажировать. Она такая же мошенница, как ее отец.
Да, она была девственницей. Но возможно, она использовала это как очередную уловку.
Он должен забыть о ней. Забыть о том, что она приходила к нему в офис. Для него будет лучше, если он станет отправлять ей ежемесячно определенную сумму. И ему не следует думать о том, как растет его ребенок.
Тем не менее в мозгу Рокко снова возник образ мальчика с большими грустными карими глазами.
Он посмотрел на виски как на предателя, потом поднял бокал и швырнул его в стену. Бокал разлетелся на мелкие кусочки.
«Неужели ты откажешься от собственного ребенка? – услышал он голос рассудка. – Неужели ты в самом деле такое чудовище?»
Его мать отказалась от беспечной жизни, когда забеременела им. Она продала все свои драгоценности и одежду. Она работала на заводе в ночную смену, добираясь домой на рассвете через опасные кварталы.
Мать дала Рокко все, что ему было необходимо. Но она погибла, заботясь о нем.
А он собирается бросить собственного ребенка и просто ежемесячно выплачивать ему деньги.
Рокко проигнорировал непривычное чувство вины, хотя ему стало трудно дышать. Он не верил в то, что виноват.
Но он должен принять меры.
Что ему сделать? Забрать у Чарити ребенка? Жениться на ней? Создать семью с женщиной, которая украла у него миллион долларов?
Ни за что.
Он ничем ей не обязан. Он даже не обязан содержать ребенка, учитывая все обстоятельства. Он подозревает, что она где-то спрятала его деньги. Миллион долларов она положила на секретный банковский счет, чтобы использовать их по собственному усмотрению.
По правде говоря, он проявил щедрость, предложив ей платить алименты.
Да, он был щедрым.
Рокко снова налил себе виски. Он не будет об этом думать. Он прикажет своей секретарше организовать Чарити встречу с врачом. Чарити получит наилучшую медицинскую помощь.
Он принял верное решение. И он не будет опять сомневаться в правильности своих действий.
Допив виски, он отправился в постель.
Последние две недели Чарити чувствовала себя как в аду. Ее постоянно тошнило, ее силы были на исходе. Она пропустила так много смен в ресторане, что ее финансовое положение становилось все тяжелее.
Но ведь никто не захочет, чтобы его обслуживала потная и бледная официантка.
Сегодня она в первый раз пришла в дорогую клинику на прием к врачу, которого ей выбрал Рокко Амари. Странно, что клинику ей выбрал мужчина, который категорически отказался воспитывать собственного ребенка.
Чарити была готова поспорить, что клинику и врача подбирал не Рокко, а его секретарша. При мысли об этом Чарити немного успокоилась.
Клиника резко отличалась от государственной больницы, в которую Чарити ходила сдавать кровь на раннем сроке беременности. Вместо пластиковых стульев, потрескавшихся кафельных полов и потолков с потеками воды в дорогой клинике были пушистые ковры, удобная зона ожидания, похожая на гостиную, и автомат с холодной водой при входе в здание.
Удивительно, как легко купить комфорт за деньги. Чарити почти понимала своего отца, который так одержимо рвался в высшее общество.
Однако Чарити поняла, что ради нечестного обогащения не стоит рисковать. К сожалению, поняла слишком поздно.
– Мисс Уайатт? – Медсестра просунула голову через одну из дверей, которые разделяли зону ожидания и палаты.
Чарити взяла бутылку воды и последовала за медсестрой в кабинет, где ей сделали необходимые анализы.
– Доктор сейчас придет и осмотрит вас. Раздевайтесь, – сказала медсестра.
Чарити кивнула, разделась, надела тонкий халат и уселась на стул, сложив руки на коленях.
В дверь постучали.
– Войдите, – произнесла она.
В комнату вошла улыбающаяся женщина в халате, а следом за ней Рокко Амари. Его карие глаза блестели от непонятных Чарити эмоций.
– Ну, теперь, когда пришел отец, можно начинать, – сказала доктор.
– Какой сюрприз! – ответила Чарити. – Рокко? Я тебя не ждала.
– Я сам не верю, что пришел сюда. Но все же я здесь. – Он не казался слишком довольным.
Чарити поправила халат, старательно закрывая ноги:
– Как это возможно, что ты сам себе не веришь? – Она была в шоке, но старалась скрыть свою реакцию.
– Мы живем в странные и интересные времена. – Он уселся напротив стола.
Доктор посмотрела на Чарити, потом на Рокко.
– Все в порядке, – сказал Рокко, не потрудившись взглянуть на Чарити. – Мы просто немного спорим.
Чарити фыркнула:
– Да, влюбленные препираются.
– Чего мы ждем? – Рокко выглядел так, будто ожидал увидеть нечто грандиозное. Словно Чарити собиралась рожать прямо здесь и сейчас.
Доктор моргнула, потом повернулась к компьютеру и стала смотреть результаты анализов.
– Итак, Чарити, у вас хороший вес тела, – сказала она. – Анализ мочи тоже хороший.
– Ну, я рада.
– А сейчас мы постараемся услышать сердцебиение малыша, – произнесла доктор, встала и надела резиновые перчатки. – Лягте, пожалуйста.
Чарити бросила взгляд на Рокко:
– Пожалуйста, встань в изголовье кушетки.
– Мы зачали ребенка. Я уже видел у тебя все что нужно, – отрезал он.
Шокированная доктор моргнула.
– Вы должны простить его, – сказала Чарити. – Его воспитывали в волчьей стае.
Рокко пожал плечами, хищно улыбнувшись.
– Основателей Рима тоже воспитала волчица, – ответил он. – По-моему, я в хорошей компании.
Чарити закатила глаза:
– О, великий Цезарь! Встань в изголовье кушетки.
Она удивилась, когда он подчинился. Доктор начала осмотр, и вскоре они услышали слабый пульсирующий звук, идущий с монитора.
– А вот так бьется сердце вашего ребенка, – радостно произнесла доктор.
Чарити посмотрела на Рокко и сразу же пожалела об этом. Ей было все равно, как он отреагирует. По крайней мере, это не должно было ее волновать. По правде говоря, ей казалось, что он вообще никак не отреагирует, но она ошибалась.
Его лицо окаменело. Он стоял неподвижно, как статуя.
Наконец он нахмурился и заявил:
– Это не похоже на сердечный ритм. Он очень быстрый.
– Он нормальный, – ответила доктор. – Сильный. Вам абсолютно не о чем беспокоиться. – Она посмотрела на Чарити.
– Она беременна, – произнес Рокко.
Брови доктора снова взлетели.
– Конечно!
Рокко сильнее нахмурился.
– Я вижу, – сдержанно сказал он. – И слышу.
Какое-то время все молчали. Слышалось только сердцебиение ребенка, которое отражалось на мониторе волнистой линией.
– У вас есть ко мне какие-нибудь вопросы? – спросила доктор, и Чарити покачала головой. – Тогда вы должны прийти ко мне через четыре недели.
