Дебора Смит - Счастье за углом
Я мог бы и догадаться, что к этому все идет. У большинства выживших 11 сентября наблюдались серьезные проблемы с головой, но они справлялись с мрачным настроением и случайными страхами. А у моего январского сплина была особая причина. В третью неделю месяца мне приходила посылка от Равели. С содержимым, которое меня убивало. Страх сжимал меня, как тиски.
Бутылки водки, раньше стоявшие на полке, пустели одна за другой, содержимое растворялось в моей крови. Я выглядел и чувствовал себя неимоверно мерзко, и не хотел, чтобы Кэти меня таким видела. Снег и ночные морозы не утихали неделю. Я сидел у камина и пил, ждал посылку и говорил сам с собой.
Просто переживи эту посылку, и все будет хорошо.
Кэти– Кэти, я хочу тебя кое о чем предупредить, – сказала Дельта, ведущая мой «хаммер» по узкой петляющей дороге над каменистыми берегами Руби-Крик. Мы ехали в Тартлвилль. Я жутко потела под теплым капюшоном и солнцезащитными очками, ерзала на сиденье и судорожно сжимала маленький огнетушитель.
– О том, что, если ты не притормозишь, нас будет ждать жуткая смерть на дне реки? – дрожащим голосом спросила я.
– Скорость всего тридцать.
Мимо мелькали маленькие магазины и такие же маленькие домики на высоких каменистых берегах. Зимний свет мерцал жемчужинами на голых ветках деревьев и перистой хвое высоких сосен, отражался от дороги и растворялся в ущелье, где подо льдом застыла река. Я обняла огнетушитель.
– Эта дорога для канатоходцев со страховочными сетками. Не для машин.
– Старайся думать о другом. Но послушай. Я хочу тебя предупредить. Томас опять нырнул в бутылку. Вот почему ты не видела его с Рождества.
Я резко обернулась к ней, забыв о дороге.
– Что случилось? Что с ним произошло?
– Да все то же, старая песня. В определенные дни ему всегда становится хуже. Одиннадцатого сентября, что естественно. На день рождения его малыша. Но хуже всего январь. Это годовщина их свадьбы.
– Понятно, что он горюет по жене, хотя их брак и не был гладким.
– Тут дело не в горе. А в сестре его жены, ледяной сучке из Нью-Йорка. Она всегда посылает ему что-то, от чего Томас чувствует себя полным дерьмом. Каждый год, за день до годовщины, он получает посылку. Однажды она прислала ему детский дневник Шерил.
– Зачем?
– Да затем, что она подчеркнула красным те части, где жена Томаса мечтала выйти замуж за принца или кинозвезду и дожить до старости в окружении детей и внуков.
– О господи.
– На другой год она прислала письмо, которое жена Томаса отправила своей семье, когда они начали встречаться. В письме она называла Томаса мужчиной своей мечты и говорила, что знает: он готов умереть, защищая ее. Там было что-то вроде: «Если бы я оказалась в огне, Томас бросился бы в пылающий дом». Томас чуть не бросился с Шишки Дьявола после такой ядовитой стрелы. Джеб и Санта несколько недель следили за ним, как охотничьи псы.
Я застонала.
– Но почему он позволяет сестре своей жены так издеваться? Зачем он вообще открывает эти посылки?
– Потому что не может не растравлять себе раны. А его золовка знает, что он не устоит. Та еще сука. Она не хочет, чтобы он смирился с тем, что произошло. В ее безумном мозгу засела идея, что он недостаточно старался спасти жену и сына.
– Но, может быть, в этом году она не пошлет посылку.
– Еще как пошлет. После того как он звонил ей и просил помочь, когда ты была в больнице? Да она в ярости. В этом году она вооружится, как для похода на медведя.
– Звонил ей? Просил помочь? Что тогда было?
– Господи Боже, я не говорила, что это Томас добыл твой телефонный номер в ожоговом отделении?
– Нет!
Дельта помрачнела и рассказала, как он использовал связи золовки в медицинских кругах. Как подкупил ее антикварными карманными часами, которые передавались в семье его жены по наследству и с которыми было связано множество воспоминаний и чувств.
Я откинулась на спинку сиденья.
– Ох, Томас.
– Ага. С тем же успехом он мог вскрыть себе грудь и предложить той стерве вырвать ему сердце. Она позволила ему жить, но с тех пор выжидает своего часа.
Мы переехали холм. Внезапно Дельта повернула машину на боковую дорогу, идущую к горам. У меня сжался желудок.
– Давай перехватим почту, – предложила я, выуживая из кармана бутылочку с лекарством. – Посылку ведь привезут на почту? Пусть ее положат туда, где я смогу ее украсть и выбросить. – В моем воображении всплыл заголовок статьи в Интернете: Странное поведение Кэтрин Дин продолжается – теперь ее обвиняют в краже чужой корреспонденции. И моя зернистая, но четкая фотография. Ладно, ради Томаса я готова рискнуть. – Или посылка придет через Энтони, курьера UPS? Тогда скажи, пусть оставит ее так, чтобы я могла случайно ее найти.
Дельта вздохнула.
– Думаешь, я сама не хотела так сделать? Если бы посылку вез Энтони, не было бы проблем. Жена брата мужа тетушки Энтони живет в Нью-Йорке, работает в полиции и с одиннадцатого сентября не слезает с антидепрессантов, так что она закрыла бы глаза на то, что он уронил проклятую посылку в самое глубокое ущелье. Но эта золовка Томаса далеко не дура. Она всегда посылает чертовы посылки с особым курьером и требует подписи Томаса, так что тот парень приходит в кафе, звонит Томасу оттуда, и Томас сам приходит и забирает посылку. Как жертвенный ягненок, который знает, что сам идет на алтарь.
– Значит, курьер должен встретить его в Кроссроадс. Так что ты сразу его заметишь. И можешь предупредить меня.
– И что ты сделаешь? Что?
– Буду там, когда Томас придет ее забирать. Я поговорю с ним. Постараюсь убедить не заглядывать внутрь. Я смогу повлиять на него. Он меня послушает.
Дельта поцокала языком.
– Кэти, когда дело касается этой темы, никто не способен его отговорить.
Дельта въехала через открытые ворота огороженного горного поселка. «Блю-Ридж Вистас, земельные участки с коттеджами, закрытый гольф-клуб, отличные виды» – гласила надпись на красивом деревянном знаке на опоре из сложенных камней. Поворачивая джип, чтобы притормозить у будки охранника, она грустно на меня посмотрела.
– Милая, когда доставят посылку, Томас еще больше уйдет в себя и исчезнет из виду. И мы сможем разве что молиться о том, что он сможет вернуться живым и в относительной степени вменяемым, как всегда.
Дельта поехала дальше, к санаторию. Наш пропуск болтался на зеркале заднего вида, а я нахмурилась и съежилась на сиденье. До шрамов я привыкла к тому, что все мужчины – и их настроения – слушаются малейшего моего жеста. Депрессия Томаса не смогла бы тягаться с моими навыками гейши-королевы красоты. Теперь же придется полагаться на логику, силу духа и такт.
То еще испытание, но я попытаюсь.
Я так глубоко задумалась, что не заметила, как Дельта успела вырулить на мощеную дорожку у миниатюрной виллы.
– Ладно, приехали, – радостно сказала она. – Как я тебе уже говорила, у Тутс Бэйли и ее мужа раньше было свое дело по отделке помещений в Атланте. Тутс сказала, что хочет продать тебе мебель для гостиной. Как раз то, что ты ищешь, аутентичный миссионерский стиль двадцатых годов. Цельное вишневое дерево и кожаные диваны, такие мягкие, что в них можно задницу потерять.
Я почти не слышала ее слов. Потому что перед дверью на дорожке стоял «Транс-Ам». Черно-золотой, модели 70-х. С эмблемой феникса. Копия того, на котором я разбилась. Меня затрясло, как от холода, я застыла на месте.
– Ну чего ты ждешь? – прощебетала Дельта. – Если долго тут сидеть, в тебя могут попасть мячом для гольфа.
– Дельта, я… Я не уверена, что со мной все хорошо. Может, вернемся сюда позже…
– Дельта, помоги! – Хозяйка мебельного магазина, Тутс, выскочила из дома, крича и размахивая телефоном. Бурно жестикулируя на бегу, она подбежала к «хаммеру».
– Помнишь Френка и Олинду Ханнелл? У которых автосалон в Теннеси? Сегодня утром Олинда ушла от Френка! А теперь он напился и размахивает пистолетом на заднем дворе, грозится пристрелить ее собачку и маленьких щенят! Я звонила Пайку, но он может сюда не успеть!
– Черт, – сказала Дельта, сунув руку в огромную кожаную сумку. – Надо же было именно сегодня забыть пистолет. Пойдем, Тутс, попытаюсь вдолбить немного здравого смысла в его башку.
Дельта забросила сумку в «хаммер».
– Кэти, оставайся здесь, защищай наш тыл, ладно?
Она хлопнула дверцей и быстро зашагала за Тутс.
– У Френка пистолет! – запоздало крикнула я. Дельта и Тутс уже исчезли за углом двухэтажного бунгало, деревянного на каменном фундаменте, примерно в квартале от меня.
– Поверить не могу, – тихо сказала я, стукнув себя по лбу ладонью в перчатке. Выглянула на улицу, в надежде увидеть патрульную машину Пайка.