Любовь на Рождество - Корнуолл Лесия

Обрубая сучки, он представлял себе Алану рядом с ним в сочельник. Скорее всего, они потанцуют и посмеются вместе, но и только. В холле подвесят омелу. Значит, ему может перепасть поцелуй — последний поцелуй из тех, которые он будет помнить до конца своих дней. А потом он отвезет Алану в Дандрум, к ее жениху.

Дверь открылась, вошла Энни, ведя за руку Молли. Иан улыбнулся, но Молли недовольно нахмурилась. В глазах Энни он прочел тревогу.

— Лэрд, Алана ушла.

Он поднялся, отложив долото.

— Ушла? Куда ушла? — переспросил он, хотя все уже понял по лицу Энни.

— Ушла час или два назад, а может, и больше. Молли видела, как она уходит, но не знает, когда это было.

— Я ела печенье, — заявила Молли в свое оправдание.

— Крошка Дженет говорит, что Алана заходила в кухню, спрашивала тебя, узнала, что ты наверху, в покоях лорда Энтони, и ушла. Она нашла тебя там? — спросила Энни, вглядываясь в его глаза.

Иан не ответил. Он вдруг понял, что увидела Алана. Сначала он пытался поцеловать ее в соляре, а меньше чем через час… он сглотнул. Неужели она поверила, что он такой подлец?

— Скоро будет снег, Иан. Новая метель, — предупредила Энни.

Он вспомнил, как нашел ее в снегу. Тогда она чуть не погибла.

— Я поеду за ней. Наверное, снег еще не успел замести следы.

Энни склонила голову набок.

— Если хочешь знать, есть только одна причина, по которой может убежать женщина. Но если раньше она убегала от того, чего не хотела, то сейчас — от того, что, как ей кажется, она не может заполучить. Я права? Между вами с Аланой что-то произошло? Я не могу читать знаки — они прячутся от меня. Если это и чары, то их вызвала чужая магия, не моя.

— Вот она, — вмешалась Молли и указала пальцем. Энни и Иан обернулись, чтобы посмотреть, но Молли показывала на «кайах ноллэг».

Задумавшись, Иан опять вырезал на полене лицо Аланы. Она смотрела на них с милой и проказливой улыбкой. Энни усмехнулась и пожала ему руку.

— Не беда. Теперь все знаки указывают на одно и то же. Так что лучше поспеши найти ее.

Глава 43

Лорд Мерридью обернул шею кашемировым шарфом и поправил одеяло на коленях. За окном кареты расстилался унылый, белый, ничем не примечательный пейзаж. Он понятия не имел, где находится. Деворгилла с непроницаемым лицом наблюдала за ним с сиденья напротив. Уже три дня они передвигались со скоростью улитки, непогода заставила их двинуться в объезд. Путь длиной в шестьдесят миль летом занял бы считаные часы. А по прямой — если только возможно пройти прямо по такому снегу — расстояние до Крейглита не превышало пятнадцати миль. Там пряталась или гостила невеста Мерридью. Он так и не понял, почему она до сих пор не вернулась в Дандрум, — кажется, что-то повредила. Лорд надеялся, что Алана не обезображена и ему не придется отказываться от своих планов жениться на ней. Но об этом в письме леди Марджори ничего не говорилось — его просто звали приехать как можно — скорее.

Он снова выглянул в окно, утомленный нескончаемым путешествием, и заметил вдалеке обнадеживающие огни постоялого двора. Предупреждая кучера, он постучал в потолок кареты.

— Тут мы и переночуем, — решил он.

— Но мы уже почти достигли Крейглита, милорд, — возразила Деворгилла. — Осталось всего несколько — часов езды. Нам наверняка предложат там горячий ужин и теплые постели, и вы сможете воссоединиться с — Аланой.

Но горячий ужин на постоялом дворе и глоток виски интересовали его куда больше, чем девчонка. Пусть подождет. Тем более что до замка Крейглит еще несколько часов езды. В сущности, он даже не помнил, как выглядит Алана Макнаб. Но это не имело значения. Как гласит пословица, ночью все кошки серы.

— Нет, лучше остановимся, — настоял на своем Мерридью. За ними в карете леди Марджори следовали леди Элеонора и младшая из сестер Макнаб, Сорча. Элеонора сама пожелала отправиться в Крейглит и прихватила с собой младшую племянницу. А может, девчонка сама не захотела остаться в Дандрум, услышав, что в Крейглите на Рождество будет свадьба. Уилфред не выносил детей, особенно девчонок. И в свою очередь настоял, чтобы Сорча ехала в другой карете, вместе с Элеонорой.

Он объявил о своем решении переночевать на постоялом дворе, и на лице Деворгиллы отразилось удивление. Очевидно, ей не терпелось увидеть дочь — в отличие от него. Под ее пронзительным и недоверчивым взглядом он невольно отвернулся.

— Снегопад начинается, — сварливо добавил он. — Какой смысл гнать во весь опор, чтобы застрять где-нибудь в снегу?

— А вы уверены, что хотите жениться на моей дочери, лорд Мерридью? — спросила Деворгилла, когда они уже сидели в отдельной комнате постоялого двора и давились тошнотворным ужином, про который угрюмый хозяин заявил, что это лучшее, что он может предложить. Отвергнув рагу, Мерридью осушил несколько стаканов виски.

Выслушав вопрос, он уставился на графиню. В сущности, он вообще не желал жениться. И не женился бы, если бы не долг. Ему хотелось заполучить приданое Аланы Макнаб и наследника, именно в таком порядке. Сама девушка мало что значила для него.

— Наши договоренности меня вполне устраивают, — заявил он.

— Какой у Аланы любимый цвет? — спросила леди Элеонора, и ее взгляд стал острым, как вязальные спицы. Девчонка… то есть Сорча наблюдала за маркизом из угла комнаты.

— Какого черта?.. — Он вспомнил, в каком обществе находится, и умолк. — Да какая разница?

— Возможно, вы захотите сделать Алане подарок на Рождество или на свадьбу. А вдруг он ей не понравится?

Маркиз горделиво задрал нос.

— Я дарю ей титул, миледи. Этого более чем достаточно.

— Милорд, а какого цвета глаза Аланы? — пискляво спросила девчонка.

— Если глаз у нее два и они смотрят в одну сторону, до остального мне нет дела, — в раздражении отрезал он.

— А волосы? — вмешалась Деворгилла.

— Она блондинка, — бросил Мерридью, потому что и Деворгилла была блондинкой.

Элеонора и Деворгилла переглянулись, сжав губы так же плотно, как стянуты завязки на кошельке скупердяя. Графиня поднялась.

— Идем, Сорча. Пора спать, — и они покинули комнату, даже не пожелав маркизу спокойной ночи.

Леди Элеонора тоже встала и, опираясь на свою трость, вгляделась в лицо жениха.

— У моей племянницы глаза орехового цвета, с серебристыми и нежно-коричневыми крапинками, милорд. А волосы рыжевато-каштановые. Ее любимый цвет — красный, как розы, которые цветут здесь, в горах Шотландии, летом. Она любит книги, и в целом у нее романтичная натура.

Ну и к чему все эти объяснения? Уилфред недоумевал. Элеонора Фрейзер вышла, не добавив ни слова, а он заказал еще виски, просто чтобы развеять промозглый холод, наполняющий комнату.

Глава 44

Ветер усиливался, быстро темнело. Иан шел по — слабым отпечаткам подошв Аланы в снегу и молился, чтобы снегопад начался лишь после того, как он разыщет ее.

По-видимому, Алана была наделена талантом выбирать самое неожиданное направление для долгих прогулок. В той стороне, куда она двигалась, не было ни ферм, ни постоялых дворов, ни оживленных дорог — лишь пустоши и холмы на много миль, до самого Глен-Дориана. А оттуда оставалось всего десять миль до Дандрум, но в хорошую погоду и при попутном ветре.

А не по глубокому снегу.

Он устремил взгляд вдаль, в сторону горизонта, на-деясь заметить красный плащ. В здешних местах так легко сбиться с пути, упасть в овраг, как в предыдущий раз, и тогда…

Страх стиснул сердце Иана. Если она по-прежнему хочет выйти за своего маркиза, он это как-нибудь переживет. Если вернется домой в Гленлорн и останется там, с этим тоже можно смириться. Но представить себе мир без Аланы Иан не мог.

Он любит ее. Потому и отказался жениться на Пенелопе или на ком-нибудь еще, к кому не испытывает никаких чувств. За несколько кратких недель он привык к тому, что у него перехватывает дыхание и сердце пропускает положенный удар всякий раз, когда в комнату входит Алана.