Анна Рэндол - Принцесса-грешница
– Джулиана.
Она повернулась и прикрылась подушкой. Джулиана не походила на грациозно спящую заколдованную принцессу. Да Йен и не хотел, чтобы она такой была.
– Добыча не остановилась в конце войны.
– Что? – слетела с ее головы подушка.
– У меня есть записи Соммета с рудника.
Джулиана, завернувшись в простыню, встала. Йен чувствовал себя последним эгоистом. Он только что провел ночь, за которую любой мужчина готов был отрубить себе руку, чтобы только оказаться на его месте, и уже хочет ее повторить.
Что скажет Джулиана, если он прямо сейчас признается ей в своих чувствах? Признает то же самое или отведет глаза, смущенная его эмоциональностью? Несмотря на все произошедшее между ними, они оба не имели ни малейшего представления о том, как будут развиваться события после.
Примет ли она его предложение? Или надеется на более неофициальные отношения? Такие, которые она может скрывать?
Йен поджал губы и передал ей бумаги.
– Должно быть, это то, о чем говорила Лукреция. Она сказала, что Соммет обманул ее. Я не понимала, что она имела в виду. – Джулиана долго изучала бумаги, лицо ее все больше становилось грустным. – Ты представляешь, что я могла бы сделать для своих людей с такими огромными деньжищами?
– Как ты поступишь с рудниками теперь? – спросил Йен.
– Не знаю. Мне необходимо узнать, что случилось с людьми, которые жили там. Хотят ли они вернуться.
– А если не хотят? Или не могут? В конце концов, существует большая вероятность, что их убили.
– Не знаю, – вздохнула Джулиана. – А как бы ты поступил?
– Слава богу, я не являюсь одним из твоих советников.
– Ты для меня больше, чем советник.
– У меня нет необходимых тебе качеств.
– Всех действительно нет, – блеснула она своими янтарными глазами и взяла паузу, прежде чем говорить.
Она собиралась сказать, что любит его. И если она это скажет, тогда плевать на весь остальной мир и на ее страну. Йен получит ее в качестве жены.
Поэтому Йен заторопился, пока не начала говорить Джулиана.
– У меня нет армии, – ткнул он себя в обнаженную грудь, обрадовавшись тому, каким голодным взглядом она туда посмотрела. – Ладно, я вижу, ты, наверное, думаешь, что я почти равнозначен целой…
Он действительно был равнозначен армии.
Не физически, конечно, нет. Однако «Трио» в Европе причинила столько же вреда, сколько Веллингтон. Единственное, что стояло теперь между их браком, это восстановление королевства Джулианы. А если он найдет способ обеспечить сохранность ее королевства на выгодных для Ленории условиях?
Соммет все время заключал сделки с французами и испанцами.
Но все, что делал Соммет, Йен тоже может делать.
По крайней мере, с помощью Джулианы.
Восторг обрушился на Йена. У него есть что предложить ей, в конце концов. Он нашел место в ее жизни.
– Ты не договорил. Ты равнозначен целой?.. – усмехнулась, переспросив, Джулиана.
Йен уставился на нее, пораженный, что она не почувствовала, как изменился целый мир. Ему пришлось напрячься, чтобы вспомнить, что он собирался сказать.
– Армии, – закончил Йен.
– Складывается такое впечатление, что ты действительно обладаешь выносливостью целой армии, – улыбнулась Джулиана и оседлала его колени.
Йен прижался губами к ключице и потянул простыню вниз, чтобы обнажить ее грудь. Джулиана может стать его.
Если сделает выбор.
Постоянный страх Йена не утих. Но теперь, впервые за все время, он подумал, что стоит рискнуть.
Раздался стук в дверь. Джулиана едва успела соскочить с его колен, когда в комнату вошла Юстейс.
Пожилая женщина замерла, переводя взгляд с Джулианы на Йена и наоборот.
– Джулиана? Что здесь происходит?
У Джулианы горели щеки, но она не пыталась отойти от Йена, только натянула повыше простыню.
– Я думаю, ты знаешь, тетя.
– Он действительно твой министр безопасности?
Джулиана крепко сжала простыню в руке. Она устала прятать Йена, как будто он был чем-то таким, чего следовало стыдиться.
– Да. А еще, он – тот человек, которого я люблю, – заявила она, подумав, что совсем не так собиралась сообщить об этом.
Йен насупился и посмотрел на Джулиану, стараясь перехватить ее взгляд, и чуть заметно кивнул ей головой.
Джулиана не знала, отрицает ли он ее заявление таким образом или просит не говорить об этом в присутствии тетушки, но в любом случае и для того, и для другого было уже слишком поздно. Она больше не будет его прятать.
Юстейс сначала открыла рот, потом закрыла его.
– Ты взрослая женщина, Джулиана, – с интересом изучала свои морщинистые руки тетушка. – Есть кое-что такое, о чем тебе никогда не говорили, – серьезным тоном заявила Юстейс, и Джулиана заволновалась. – И наверное, будет лучше, если мы обсудим это наедине.
– Нет. Йен участвует. Пусть слушает все, что ты скажешь.
Бросив на Джулиану еще один проницательный взгляд, Юстейс, похоже, смирилась с ситуацией.
– Я не решалась рассказать тебе. Но Кентербери подчеркнул, что глупо скрывать правду.
Кентербери? Неудивительно, что тетушка опустила тему отношений с Йеном.
– Особенно теперь, – продолжала Юстейс, – когда я знаю, что Лукреция как-то замешана во всем этом.
Джулиана ждала, пока Юстейс наберется решимости, и радовалась присутствию Йена. И пусть она не касалась его, но ей приятно было знать, что он рядом, чтобы успеть подхватить ее, если у нее подогнутся колени от дальнейших слов Юстейс.
– Ты знаешь, что Лукреция и твой дед были двойней.
– Знаю. – Джулиана никак не ожидала, что разговор пойдет на эту тему.
– Вокруг их рождения ходили… Ходят слухи…
Джулиана все еще не понимала, что хотела ей сообщить Юстейс.
– Хотя в данный момент не имеет значения, какова правда. Значение имеет только то, что она думает. – Юстейс покачала головой. – Прости, я не хотела превращаться в болтливую склочницу, – вздохнула она. – Перед смертью наша няня сообщила Лукреции, что на самом деле из двойняшек первой родилась она. Однако мой отец решил, что король будет иметь больший вес для Ленории, чем королева.
Джулиана, пытаясь переварить услышанное, схватилась за плечо Йена, благодарная за его крепкую, молчаливую поддержку.
– Лукреция должна была унаследовать корону? Сколько ей было лет, когда она узнала об этом?
– Чуть больше двадцати, – нахмурилась Юстейс. – Это произошло через несколько лет после того, как корону унаследовал твой отец. Было уже слишком поздно предпринимать что-то. У Лукреции не имелось доказательств. Наша мать все отрицала. Поэтому у нее не было оснований спорить с братом.
– Да и король всегда считается сильнее королевы, – подытожила Джулиана. Отсюда и закон, с которым она теперь борется.
– Именно так. Я думаю, что вся ее жестокость – результат ярости. Она всегда ощущала себя обворованной. Возможно, так и было, – пожала плечами Юстейс.
– Но ведь она верна Ленории, так? – воскликнула Джулиана.
Или она всю жизнь обижалась на Джулиану? А как насчет плана Соммета убить отца Джулианы? Знала ли Лукреция об этом? Помогла ли спланировать убийство?
Юстейс медлила. Она тянула с ответом на вопрос, заданный Джулианой, довольно долго.
– Я не знаю, – наконец произнесла она. – Я думаю, да. Я наблюдала, как она воспитывала тебя и думала, что она наконец смирилась. Что она, возможно, даже рассматривала тебя как свой шанс иметь влияние на трон. Но если она сотрудничает с Сомметом, в этом, возможно, и кроется причина подобного поведения.
Раздался новый стук в дверь, и в комнату влетела бледная как смерть Эппл. Она с сомнением взглянула на Юстейс, но потом все равно решила говорить:
– Ваш посыльный, ваше величество. Тот, которого вы отправили вчера. Его нашли мертвым в нескольких милях отсюда.
– Что? Как? – вскрикнула Джулиана. Она понимала, что слишком наивно полагать, что это несчастный случай, но не смогла сдержаться.
– Его застрелили.
Йен встал, тело его натянулось как струна.
– Кто знал, что он вез письмо принцу?
Джулиана посмотрела на него, потом перевела взгляд на Юстейс.
– Только Лукреция…
Глава 37
Джулиана не чувствовала кончиков пальцев. Такое впечатление, что какая-то часть ее тела просто оцепенела от хаоса в голове.
– Наверное, я не гожусь для руководства страной. Я потеряла свой единственный шанс, как выбраться из катастрофы, тому самому человеку, который стал причиной этой катастрофы.
– Она – твоя тетя. – Йен прижал Джулиану к себе, даже не посмотрев в сторону Юстейс. – В том, что ты доверилась ей, нет твоей вины.
– Нет? Я знала, что она в сговоре с Сомметом. И что однажды она уже солгала мне. И тем не менее, когда она обещала мне сделать для Ленории все возможное, я ей поверила. – Джулиана еще сильнее сжала простыню, чувствуя рядом надежную и крепкую грудь Йена. Груз, который, как еще вчера ей казалось, она сбросила со своих плеч, теперь обрушился на нее со страшной силой, лишая легкие возможности дышать. – Я попросила ее помочь мне составить письмо. – Но у Джулианы не было времени винить себя. Если грума убили, это означает, что документы все еще необходимо вернуть.
