Возлюбленная кюре - Дюпюи Мари-Бернадетт
Угрызения совести были кюре из Сен-Жермен неведомы, таким уж он уродился. Отсюда и его уверенность в собственной невиновности, и наглые угрозы в адрес Эрнеста Менье, о которых последнему стало известно из письма Шарваза мсье Надену, портному.
В эти дни Матильда де Салиньяк почти не выходила из дома. Часами она сидела у камина с вышиванием или книгой в руках.
Любовник не ответил на записку, в которой она просила не искать с ней встреч – по крайней мере, некоторое время.
Разлука принесла свои плоды. Страсть и вожделение, испытываемые ею к Ролану, поутихли, и Матильда стала понемногу забывать о том, что наполняло ее жизнь в течение последних месяцев: обмен любовными записками по нескольку раз в день, свидания на старой мельнице и в дубовой роще… Забвению были подвергнуты и их неистовые схватки в постели – там, в пресбитерии, когда все ее чувства обострялись, а потаенная, интимная плоть насыщалась всласть.
Сохранение респектабельности – вот на что были направлены все ее усилия. Мысли о совершенном злодеянии Матильду не беспокоили. Не возникло у нее и желания исповедаться. Как и кюре Шарваз, она предпочла закрыть глаза на свои ошибки, дурные поступки и ту роль, которую сыграла в смерти Анни.
Колен настоял, чтобы он и супруга продолжали навещать друзей и принимать их у себя. На любезное приглашение Жозефины Фуше, супруги мэра, сожалевшей о том, что давно не видела свою подругу Матильду, они, разумеется, ответили согласием. Кухарка мэра приготовила двух фазанов – блюдо, вызвавшее восхищение у доктора де Салиньяка, который тут же пригласил хозяев дома к себе на воскресный ужин.
– Сюзанна зажарит жирного гуся – подарок от моего арендатора! – объявил он, потирая руки в радостном предвкушении.
За ужином Жозефина упомянула о трагической смерти Анни Менье. Матильда побледнела и поспешно сменила тему, пообещав себе, что впредь постарается избегать общества этой дамы.
Утро среды 12 декабря выдалось туманным. В домашнем платье и с распущенными, тщательно расчесанными волосами Матильда сидела у камина и вышивала салфетку.
Звук энергичных шагов в вестибюле заставил ее вздрогнуть. Муж уехал к пациентам, Сюзанна занималась уборкой спален на втором этаже.
– Кто бы это мог быть? – прошептала молодая женщина, хотя интуиция уже нашептала ей ответ.
Дверь гостиной открылась. Матильда обернулась и увидела… Ролана Шарваза в длинной черной накидке поверх сутаны.
– Матильда, нам нужно поговорить, – с порога заявил он. – Я видел, как твой муж оседлал коня и уехал, и решил нарушить все твои жестокие запреты. И вот я здесь…
Несколько секунд – и супруга доктора снова подпала под очарование этих прозрачно-зеленых глаз, этого мужественного скуластого лица, этих чувственных красных губ, которые, казалось, вот-вот улыбнутся…
– Ты! – выдохнула она.
– Я так по тебе соскучился! Не видеть тебя, зная, что ты живешь, дышишь в нескольких сотнях метров от меня, просто невыносимо, Матильда… – признался он, подходя ближе.
Кюре окинул взглядом просторную, роскошно обставленную комнату и очень тихо спросил:
– Где твой сын?
– У моих родителей в Ла-Рошфуко. Они должны завтра его привезти.
Дрожа всем телом, Матильда положила пяльцы на колени. Она испытывала противоречивые чувства. В одну секунду ей хотелось броситься к Шарвазу и обнять его, в другую – презрительным жестом прогнать его.
– Это так глупо, дорогая, – сладким, бархатистым голосом продолжал любовник. – Мы избавились от Анни и не пользуемся этим! Знаю, нам стоило бы какое-то время не встречаться наедине, но без тебя я чувствую себя таким несчастным!
И он погладил ее сначала по плечу, потом по шее. Прикосновение теплых пальцев привело Матильду в еще больший трепет.
– Прошу, говори тише! Сюзанна убирает наверху, – проговорила она шепотом. – Тебе действительно так плохо без меня?
Темная сторона ее души набирала силу, подминая желание быть верной женой и любящей матерью. Кюре это почувствовал и стал настойчивее.
– Приходи в пресбитерий! Нам хватит четверти часа. Никто не удивится, даже если увидит тебя. Ты навещала меня и раньше.
Матильда встала, отошла от любовника и умоляющим взглядом указала ему на дверь.
– Скорее уходи! Может, я и приду.
– Никаких «может», или я шагу отсюда не сделаю! А потом мы поговорим.
Из этого следовало, что в любовных утехах кюре себе отказывать не собирается.
– Обещаю, я приду через десять минут, – ответила Матильда без радости.
С нетерпением поджидая любовницу, Ролан Шарваз позаботился обо всем. Зная, как чувствительны дамы, он запер комнату, где умерла служанка, а дверь в свою спальню оставил открытой, чтобы сразу проводить туда Матильду.
Молодая женщина вошла, не дав себе труда постучать, – так же, как и он вошел в ее дом полчаса назад.
– Ты! Наконец-то! – воскликнул Шарваз.
– Я поддалась на твой шантаж, Ролан, но не жди от меня ничего, кроме присутствия.
Изнывая от вожделения, он притворился, что ничего не слышит и не понимает. В ту же секунду кюре порывисто обнял ее и завладел губами. Сначала женщина пыталась вырваться, но пылкими поцелуями любовник быстро пробудил дремлющее пламя страсти, о которой она в последнее время вспоминала как о чем-то постыдном.
– Иди ко мне! – шептал он, дурманя ее грубыми ласками и торопясь снова сделать своей.
– Ты запер дверь на замок? Что, если кто-нибудь войдет?
Матильда захлебывалась словами. Ею овладела приятная истома, волны удовольствия захлестывали и насыщали каждую клеточку ее истерзанного любовной жаждой тела. Никогда в объятиях мужа она не испытывала ничего подобного.
– Сейчас! Иди пока в спальню.
Шарваз вернулся через минуту. Он рывком снял с Матильды манто и опрокинул ее на кровать, одной рукой жадно сжимая грудь через ткань платья, а другой поднимая нижние юбки. Еще через пару секунд он резко, с иступленным криком вошел в нее.
– Я люблю тебя, Ролан! Как же я люблю тебя! – стонала она, задыхаясь от удовольствия, на грани экстаза.
Почти звериная пылкость этого мужчины отвечала самым потаенным ее желаниям, которые Матильда вряд ли осознавала. Но, насытившись, он вдруг стал нежным и ласковым, что потрясло ее еще больше.
– Быть в разлуке с тобой – му́ка! – прошептал он ей на ухо. – Но теперь все испытания позади. Ты придешь завтра? Пообещай!
– После смерти Анни я живу в страхе, Ролан. Я перестала спать, не смею выйти из дома. Я говорила себе, что кто-нибудь нас обязательно заподозрит, хотела вырвать тебя из сердца, но у меня не хватило сил. Ты делаешь меня такой счастливой!
Вздохнув с облегчением, кюре прижал к груди свою вновь обретенную любовницу. О неприятном визите сына Анни он решил ей не рассказывать.
Долгий поцелуй – и Матильда вышла из дома священника, спустилась по лестнице и пошла по дороге. Шарваз провожал ее взглядом. Она обернулась и умиротворенно улыбнулась ему.
Они не знали, что сегодня любили друг друга в последний раз.
Глава 9
Меч правосудия
Утром Арно Фуше проверял документацию в своем кабинете, когда в дверь громко и настойчиво постучали. Мэр городка Сен-Жермен невольно вздрогнул и не без раздражения сказал:
– Войдите!
Вошли трое мужчин. Судя по одежде, это были горожане, а по уверенной манере держаться – представители чиновничьего сословия. И действительно, господа представились работниками судебного ведомства, а в Сен-Жермен они явились по распоряжению прокурора Республики.
– Но в чем суть дела? – спросил он.
– Нам поручено расследовать обстоятельства смерти Анни Менье, состоявшей в услужении у местного кюре. Ее сын подал в прокуратуру жалобу, – ответил один из судейских.
Удивленный мэр кивнул.
– Понятно. И чем же, господа, я могу вам помочь?
