Узник страсти - Хейер Джорджетт

– Пожалуй, что так, – согласился Черк. – И все-таки, Солдат, как по-твоему, что может затевать парочка вроде Сторневея и Коута?

– Этого я пока сказать не могу, но у меня есть все основания подозревать: что бы они ни затевали, это нечто чертовски серьезное! Будь другом, сходи в Келландс! И если получится, выясни, все ли там в порядке!

– Как насчет этого парня? – спросил Черк, в очередной раз ткнув большим пальцем в сторону кухни.

– Он остановился в «Синем кабане». Я как-нибудь избавлюсь от него. С ним все в порядке, не считая разбитой головы, но, если понадобится, я усажу его на твою кобылу и отвезу в деревню. А ты поспеши в Келландс, а то Роуз ляжет спать!

– Я вижу, Солдат, ты не угомонишься, пока не упечешь меня в Йоркскую тюрьму, – криво улыбнулся Черк. – В любом случае мне все эти загадки не по плечу. Да я никогда и не был особо плечистым. Так что, будем надеяться, этот парень меня не раскусил.

– Все он раскусил, но как тебя зовут, он не знает, и в любом случае не думаю, что он захочет сдать тебя полиции. Если бы не ты, Стогамбер уже превратился бы в холодное мясо, и он тоже об этом знает! А сейчас тебе пора в Келландс!

Мистер Черк был вовсе не прочь подчиниться капитану, хотя всем своим видом он продемонстрировал обратное. Он позволил вытолкать себя из сторожки, а Джон, убедившись, что Бен все еще погружен в глубокий сон усталого мальчишки, осторожно отворил дверь на кухню и прислушался к хриплому дыханию раненого. Мистер Стогамбер спал, уронив голову на одно плечо и вытянув перед собой ноги. Одна рука свесилась вниз, и ее пальцы едва не касались пола. Капитан, снова закрыв дверь, расположился на скамье перед сторожкой. Вскоре до его слуха донесся громкий храп. Джон встал и сходил в спальню за сигаретой. Прикурив от лампы в конторе, он вернулся на скамью и долго курил, разглядывая звездное небо и сосредоточенно сдвинув брови.

Спустя приблизительно три четверти часа храп смолк и капитан дважды высек огонь в попытке осветить циферблат часов. Он выждал одну минуту, потому что пару раз храп уже завершался сдавленным фырканьем лишь для того, чтобы немедленно возобновиться. На сей раз пауза затянулась; войдя в кухню, он увидел, что Стогамбер потягивается и осторожно ощупывает голову.

– А выглядите вы значительно лучше, – заметил Джон, подходя к камину и шевеля затухающие поленья. – Как ваша голова?

– Не считая наличия на ней шишки размером с ваш кулак, не так уж плохо, – ответил Стогамбер. – Видите ли, у меня необычайно твердая башка. Я уснул. А где второй парень?

– Ушел, – ответил Джон, наливая в кастрюльку холодный кофе, бережно сохраненный миссис Скеффлинг после завтрака, и поднося его к огню.

– Очень жаль, – заметил Стогамбер, с трудом вставая со стула. – Кажется, я не поблагодарил его за то, что он для меня сделал.

– Поблагодарили, но это не имеет значения, ему не нужна была благодарность. Он очень хороший парень. Посмотрим на ваше самочувствие после того, как выпьете этот кофе.

– Если не возражаете, мистер Здоровяк, я снова надену пальто: меня немного знобит.

– Как хотите, – равнодушно откликнулся Джон. – Хотя, боюсь, оно безнадежно испорчено, потому что из вас ручьем хлестала кровь! Я его куда-то бросил, – озираясь через плечо, добавил капитан. – Ах, ну да, вот оно! Не наклоняйтесь, я вам его подам! – С этими словами Джон поставил кастрюльку на камин и подошел туда, где лежали пальто и жилет. Он сунул блокнот под полу пальто и, подняв одежду со стула, воскликнул: – Эй, это ваше?

– Мое, – ответил мистер Стогамбер, протягивая руку к блокноту, однако не спуская глаз с лица Джона.

Но капитана, который тут же небрежно вернул ему блокнот, похоже, больше интересовало состояние одежды. Расправив пальто на вытянутых руках и выразительно поморщившись, он продемонстрировал владельцу прореху и большое пятно запекшейся крови.

– Чтобы согреть меня, пока я доберусь до «Синего кабана», сгодится, – пробормотал Стогамбер, с трудом надевая жилет и застегивая его на все пуговицы. – У меня есть еще одно. Хотя мне совершенно не нравится то, что мне взяли и испортили хорошую одежду.

– Кто это вас подстерег? – поинтересовался Джон, помогая ему надеть вымазанное в кровь пальто.

– Мне тоже хотелось бы знать! – ответил Стогамбер, снова усаживаясь у огня. – Парочка бродяг, это уж точно! Я так и не смог разглядеть их физиономии, да и вообще видел только одного, и вся его рожа была обмотана шарфом, так что его и родная мамка не узнала бы. А где были вы, мистер Здоровяк, пока я спал?

– Курил снаружи, – отозвался Джон, зная, что проницательные маленькие глазки буквально впились в его лицо, но глядя только на кастрюльку, которую он снова поднес к пламени камина. Кофе уже бурлил у краев, и спустя мгновение капитан, вынув его из очага, перелил в глиняную кружку, продолжая чувствовать на себе испытующий взгляд. – Добавить сюда чего-нибудь? – поинтересовался он, с улыбкой поднимая глаза на раненого. – Жа́ра у вас, похоже, нет, так что капелька бренди в кофе вам точно не повредит.

– Разумеется, нет, – убежденно откликнулся Стогамбер. – Должен сказать, кофе – это не тот напиток, который я употребляю каждый день, но не стану отрицать, пахнет он хорошо. Думаю, он будет пахнуть еще лучше, если вы оброните в него каплю огоньку.

Джон, рассмеявшись, направился к шкафу за бутылкой. Плеснув немного бренди в кофе, он подал кружку гостю и добавил неискренне, зато совершенно непринужденно:

– Будь я проклят, Стогамбер, если понимаю, что за игру вы тут затеяли. Но то, что привело вас сюда не желание купить недвижимость, это уж точно! Не в обиду вам будь сказано, вы чертовски странный человек! И сдается мне, знаете, кто и почему напал на вас сегодня ночью.

– Может быть, я и подозреваю кое-кого, – признался Стогамбер, осторожно прихлебывая кофе. – Но когда у человека на голове такая шишка, толку от его подозрений немного, потому что в порядке мозги в подобном случае быть явно не могут. Более того, мне уже случалось ошибаться и я вполне способен повторить ошибку! Когда я впервые вас увидел, мистер Здоровяк, я подумал, что вы знатный господин. – Стогамбер сделал паузу и, приподняв брови, посмотрел на капитана снизу вверх. – Потом мне сказали, что вы кузен привратника, так что, выходит, тут я дал промашку. – Он вздохнул и покачал головой. – Я уже ничего не понимаю, вот что я вам скажу. Я обязан жизнью разбойнику и вам, хотя, когда я был здесь в последний раз, вы обошлись со мной совершенно неприветливо. Поэтому теперь я не знаю, что и думать! А когда я не знаю, что думать, то у меня, мистер Стейпл, имеется обыкновение держать варежку закрытой. Вы меня понимаете?

– Я не кузен Брина, и если вам так хочется, можете считать меня важным господином. Поскольку вы поселились в «Синем кабане», думаю, вы уже составили обо мне достаточно отчетливое представление!

– Может быть! – согласился Стогамбер, делая еще один глоток кофе. – Может быть! И я так себе представляю, мистер Здоровяк, что вы опасный человек и с удовольствием вышибли бы из меня дух, если бы только могли. Может, я ошибаюсь на ваш счет, а может, и нет. – Стогамбер осушил кружку и поставил ее на стол. – Я вам обязан и от этого не отказываюсь. Я не хотел бы вам вредить. Но вы должны иметь в виду, мистер Стейпл, что переходить мне дорогу опасно! – Он поднялся. – Я благодарю вас за все, что вы сделали, но мне пора. Вы не забудете, что я вам сказал?

– Не забуду, – пообещал Джон. – Вы сможете дойти до деревни или подвезти вас верхом?

– Нет, нет, я сам! – отозвался Стогамбер. – Я чувствую себя вполне нормально, и вам совершенно незачем оставлять ворота без присмотра.

– Может быть, дать вам пистолет?

– Премного благодарен, но не стоит! Дважды за одну ночь на Габриэля Стогамбера не нападают.

Он попрощался с капитаном и ушел, опираясь на свою палку. Джон провожал его взглядом, пока мужчина не исчез за поворотом дороги, а затем капитан расположился в кухне, ожидая возвращения Черка.