Легкое сумасшествие по имени любовь - Броган Трейси

Я выудила пару трусов для беременных, которые держала на случай, если слишком растолстею. Ничто не могло с такой легкостью оттолкнуть любого парня, как поношенное телесного цвета белье, которым запросто можно было накрыть семью из шести человек. Но я все же отбросила их. Потому что если он их даже не увидит, то нащупает. С другой стороны, надевать стринги я тоже не собиралась. Они вообще оказались среди моею белья потому, что их купил Ричард. Я швырнула их обратно в ящик, остановившись наконец-то на трусиках из пастельного тона кружев, которые мы прихватили в магазине, покупая мне платье для свидания. Трусики не были ни слишком вызывающими, ни слишком скромными — как раз нечто среднее.

И вот я уже стою на крыльце Пуллманов, волнуясь ничуть не меньше, чем тогда, когда нажимала на кнопку этого звонка в первый раз. Дез открыл дверь, его волосы были влажными после душа. На шее у него висело темно-синее полотенце, он был в джинсах, но без рубашки. Непонятно почему, но меня это взволновало. Я сто раз видела его без рубашки, даже сегодня днем, но в сочетании плотных штанов и обнаженного торса было что-то озорное и неприличное. Я прикусила губу.

— Привет, заходи, — пригласил он. — Я почти готов.

Я заметила, что столик все еще стоит там, куда я его поставила. Стервозная кошка прошла мимо меня, демонстративно зевнув. Могу поспорить, что если бы кошки умели закатывать глаза, она бы это сделала.

— Я ходил в магазин, — сказал он затем, — так что чуть-чуть не успел приготовиться. Располагайся, чувствуй себя как дома. — И ушел в спальню.

Я так переживала, что не осмелилась отвечать, опасаясь, что от волнения голос будет таким, будто я надышалась гелия. Судорожно сглотнув, я попыталась вспомнить, что Доди рассказывала мне о глубоком успокаивающем дыхании.

— Все в порядке? — спросил Дез, выйдя из комнаты и обнаружив, что я все еще стою столбом на том же месте. — Хочешь выпить?

Я кивнула:

— Но только обойдемся сегодня без сакэ, ладно?

Он обвел комнату широким жестом и заявил:

— Сегодня объявляем это место зоной, свободной от слез.

Какой же он милый. Мое дыхание восстановилось. Все будет замечательно. Он открыл бутылку вина и потянулся своим бокалом к моему. Я тоже подняла свой.

— За «Нэшнл Джиографик»! — Ох уж этот Кайл.

— Как скажешь. — В улыбке Деза сквозило любопытство, но он тем не менее выпил.

На кухне он поручил мне резать овощи. Я даже подумывала слегка порезать палец, чтобы ему пришлось взять мою руку в свою и осмотреть, но решила, что это чересчур. Я наверняка могу быть очаровательной и без попыток суицида.

Он включил музыку, и мы подпевали, пока он готовил. Мне стоило догадаться, что он умеет готовить. Я и сама неплохо это делала, но у Пейдж и Джордана вкусы были самые простецкие, так что в итоге мой кухонный репертуар сократился до «чего-нибудь с лапшой и маслом».

— Помнится, я видел в кладовке пароварку. Сэди, посмотри, а?

— Конечно.

Я вошла в крохотную комнатушку рядом с кухней, превращенную еще и в прачечную. На крючках висела пара больничных халатов Деза. Я не удержалась и провела пальцами по рукаву одного из них. Пароварка обнаружилась на верхней полке. Я попробовала нижнюю полку ногой на прочность, прикидывая, может ли она послужить мне ступенькой.

— Нашла? — донесся из кухни голос Деза.

— Да. — Мой голос выдавал напряжение, с которым я тянулась наверх. — Но она слишком высоко! — Я еле-еле дотянулась до края полки.

Дез вошел и, встав позади, потянулся к полке над моей головой. Ему пришлось податься вперед, и его обалденные бедра вошли в полный, просто восхитительный контакт с моей девичьей попкой. Я задохнулась одновременно от удивления и восторга, напоминая себе старую деву-библиотекаршу, вдруг обнаружившую в запасниках порнографию. Я подалась назад, внезапно охваченная неким блудливым духом.

Дез замер, не шевелясь, пока выдыхал, щекоча теплым потоком воздуха мой висок. На мгновение мы застыли на месте, закипая изнутри. А затем он опустил руки и обнял меня. На миг он уткнулся носом в мою шею, а затем жарко поцеловал в ямочку за ухом.

* * *

Добежав до коттеджа Доди, я взлетела по ступенькам в свое надежное убежище в спальне. Захлопнула дверь и привалилась к ней спиной. Затем дрожащими пальцами схватила с туалетного столика телефон и набрала номер Пенни.

Она взяла трубку после третьего гудка:

— Привет.

— Мне конец! — Я плюхнулась на постель и свернулась в клубочек.

— Что опять стряслось? — поинтересовалась сестра скучающим тоном, явно недооценивая ужас того, что я собиралась ей сообщить.

— Напиться и рыдать в ресторане — ерунда. Детские игры. Я окончательно опозорена без всякой возможности оправдаться.

— Как?

Тяжкий камень вины придавил мою грудь.

— Я пошла ужинать к Дезу, потому что та блондинка — помнишь ее? — оказалась агентом по найму врачей. И вот я у него дома, мы вместе готовим, строим друг другу глазки и все такое. А потом мало-помалу и… и мои трусики валяются на полу, а я обжимаюсь с ним в прачечной.

— В прачечной? Это какой-то эвфемизм?

— Нет, дурында, я говорю о настоящей прачечной.

— А что вы делали в прачечной?

Господи, ну как можно быть такой тупой!

— Она рядом с кухней, Пенни. Но это неважно. Мы вообще-то пошли в прачечную за пароваркой для овощей. И я за ней потянулась, и он тоже за ней потянулся, притиснулся ко мне своим хозяйством и… я превратилась в какую-то сумасшедшую порнозвезду-нимфоманку!

Пенни всхлипнула от хохота:

— О, нет!

— Да, да, да. А потом был вообще кошмар!

Я еле могла выговорить то, что собиралась сказать. Но мне надо было сделать это. Я просто не могла больше этого выносить!

— Пенни… я… я закончила.

— Закончила? — Пенни с трудом выговаривала слова сквозь смех и похрюкивание. — Что значит «закончила»?

— Ну… кончила же, как ты не понимаешь. — Мой голос упал до шепота. — У меня был оргазм. Но все, что он делал, — трогал меня рукой, наверное, минуты две!

Я сжала трубку, ожидая, когда у Пенни пройдет очередной приступ истерического смеха.

— Погоди, — произнесла она. — Вы трахались?

— Нет, не трахались. Все, что мы делали, — это целовались, ну, пообжимались, потерлись там… ну и он меня немного потрогал. Нет… правду сказать, много. — Все произошедшее помнилось как в тумане, вызванном возбуждением и помешательством. И его, и моим. — Но все произошло так быстро… Так быстро никогда не было.

Мой резко сократившийся словарный запас вызвал у Пенни новый припадок смеха.

— Ты что, шутишь?

— О Пенни! Мне и так стыдно! Давай же, помоги мне!

— А чем я тебе помогу? Выключу остолопку в твоей голове? Почему ты из всего делаешь проблему?

— Потому что это было в прачечной, боже мой. Это не похоже на меня! Я не какая-нибудь подружка Ричарда, которая на такое пойдет!

Пенни помолчала.

— А-а-а, теперь понятно. Значит, так, слушай меня, Сэди Тернер: нет ничего ужасного в том, что двое взрослых людей получают удовольствие друг с другом, где хотят и как хотят, если они не состоят в браке с кем-то другим. То, чем занимался Ричард, называется изменой. А то, чем занималась ты, — старым добрым развлечением.

— Тогда почему я чувствую себя такой дурой?

— Потому что ты и есть дура. Не потому что баловалась с Дезом, а потому что переживаешь из-за этого. Ты не можешь расслабиться? С каждым днем ты все больше становишься похожа на маму.

— Я не похожа на маму!

— Похожа-похожа. Тебя так волнует, что подумают окружающие, что ты даже не в состоянии понять, чего хочешь сама. Подумай об этом. И да, скажи-ка, а что случилось дальше?

У меня не было сил сопротивляться оскорблениям сестры. Придется отложить спор о моем сходстве с мамой до следующего раза.

— Дальше?

— Да, после того, как ты кончила.

Я поморщилась:

— Блин, Пенни, не надо было тебе ничего рассказывать!