Властное желание - Маркос Мишель

Когда фаэтон остановился, Солтер повернулся к ней:

— Помни, что ты мне обещала. Ты можешь участвовать со мной в расследовании, если будешь помогать мне, а не мешать. В противном случае я снова надену на тебя наручники и буду держать в них до завершения дела. Понятно?

— Тысячу раз да, — отрывисто сказала Минна, как бы отвечая своим внутренним голосам, а не Солтеру.

Солтер проигнорировал ее резкость и бросил поводья конюху перед входной дверью клуба «Уайте». Вообще он неодобрительно относился к таким клубам, в которые не пускают мужчин более низкого происхождения и положения. Только политической и социальной элите позволено проходить через эти двери, что ужасно раздражало Солтера. Когда мужчины объединяются по принципу «своего класса», у них возникает неверное представление о существующем мире. Солтер предпочитал общаться с людьми разных социальных слоев. Он всегда с интересом слушал рассказы простых людей, благодаря которым лучше понимал реальный мир.

В фойе за стойкой стоял мужчина в очках, его короткие баки топорщились на щеках. Как только Солтер и Минна переступили через порог, он пристально посмотрел на них сквозь стекла очков.

— Доставка осуществляется через заднюю дверь, — небрежно сказал он и вновь сосредоточил свое внимание на книге, которая, по всей видимости, содержала список членов клуба.

Солтер саркастически усмехнулся. Он полагал, что в своих серых брюках и черном сюртуке едва ли мог сойти за члена клуба. Его вид явно не отвечал стандартам денди, но это его не волновало.

Он проигнорировал то, что его пытались выставить, и решительно подошел к управляющему:

— Ваша информация будет полезна посыльному, а меня интересует нечто иное.

Впервые мужчина в очках сосредоточил на нем свое внимание.

— Я начальник полиции Солтер Лэмбрик. Я хотел бы задать вам несколько вопросов, касающихся лорда Родерика Прескотта.

Мужчина положил свое перо.

— Да, сэр. Чем я могу вам помочь?

— Назовите прежде всего свое имя.

— Меня зовут Оукс, сэр. Уитком Оукс. Я здесь главный распорядитель.

— Хорошо, Оукс. Может быть, вы будете столь любезны и покажете мне книгу записей пари, где я смогу увидеть отметки, касающиеся лорда Прескотта?

— Простите, сэр. Это приватная информация. Только члены клуба имеют право обращаться к этим записям. Таковы правила клуба.

Солтера крайне раздражали мелкие людишки, которые отгораживались всякого рода условностями.

— Оукс, я расследую подозрительную смерть лорда Прескотта. У вас есть два варианта: или вы позволите мне заглянуть в эту книгу, или я конфискую ее на время расследования. Что вы предпочитаете?

Мужчина понизил голос:

— Но, сэр, книга содержит конфиденциальную информацию. Я не могу позволить посторонним заглядывать в нее.

— Вы можете доверять мне, Оукс. Я никому не выдам эту информацию. Кроме того, меня интересуют только долги лорда Прескотта, и я сомневаюсь, что он предъявит вам какие-либо претензии.

Мужчина, видимо, взвесил возможные варианты.

— Хорошо, сэр. Идите сюда.

Он открыл двойные двери и прошел впереди Солтера в большую комнату.

Вот, значит, как они живут, подумал Солтер. Внушительное окно в конце комнаты открывало вид на Сент-Джеймс-стрит. Солнечный свет освещал просторный игорный салон с кожаными креслами. Повсюду были размещены карточные столы с зеленым сукном, которое делало их похожими на маленькие подстриженные лужайки. Темно-зеленый цвет обоев резко отличался от модных пастельных тонов, которые обычно выбирали дамы для украшения своих гостиных. В комнате пахло табаком и спиртным. Это был запах, свидетельствующий о том, что здесь собиралась исключительно мужская компания.

Солтер проследовал за Оуксом к одному из массивных каминов. Оукс взял с каминной полки большую книгу в кожаном переплете, открыл ее, откинул закладку, сделанную из хвоста лисицы, и большим пальцем перевернул назад несколько страниц.

— В прошлом лорд Прескотт часто заключал пари, однако у него было достаточно средств, чтобы выплачивать долги. Но в последнее время некоторые члены клуба начали жаловаться, что он перестал своевременно расплачиваться. Это серьезное обвинение, и лорду Прескотту грозило исключение из клуба «Уайте». Как видите, из этих записей следует, что за последние два месяца долги лорда Прескотта остались неоплаченными… — Оукс поднял голову и устремил свой взгляд мимо Солтера.

Солтер нахмурился и посмотрел в том же направлении. Там стояла Минна.

Глаза Оукса округлились, как два больших блюдца.

— Это женщина?

Солтер усмехнулся:

— Совершенно верно.

— Но, сэр, это же клуб «Уайте». Сюда не допускаются женщины.

Солтер взял книгу из онемевших рук Оукса.

— Мы здесь ненадолго.

— Но это невозможно. Недопустимо. Вы не имеете права приводить сюда женщину.

— Я постараюсь запомнить это на случай, если у меня возникнет романтическое настроение. Могу я попросить вас извинить нас?

Минна робко подошла, в то время как Оукс смотрел на нее с ошеломленным выражением лица. У него был такой брезгливый вид, словно она была с головы до ног испачкана грязью.

— Сэр, это нарушает традицию, существующую три четверти века! Ни одна женщина — даже обладающая верховной властью — не ступала в эти комнаты. Я должен попросить вашу спутницу подождать снаружи.

Солтер был удивлен. Этот человек был в большей степени озабочен присутствием женщины в клубе, нежели расследованием убийства.

— Она необходима для моей работы и потому останется.

Едва не задохнувшись от возмущения, Оукс покинул комнату.

— Я не должна здесь находиться, — прошептала Минна.

— Никто из нас не имеет доступа в этот клуб. Высокопарный педант. Его мозги затуманены отупляющей атмосферой этого заведения.

Минна хихикнула:

— Когда мужчина так неистово сопротивляется, это обычно означает, что ему есть что скрывать.

В книге клуба «Уайте» были отмечены самые разнообразные пари. Здесь делались ставки не только на боксерские матчи и игры в крикет. Мужчины заключали пари: какая из дебютанток высшего общества первой лишится девственности, или в какой день умрет тот или иной старейший член клуба.

Солтер заметил, что когда долг выплачивался, в конце соответствующей записи делалась отметка.

— Согласно этой книге, Прескотт часто проигрывал пари. Я вижу, что он задолжал около трех тысяч гиней.

— Три тысячи! Кому?

Солтер перевернул несколько страниц.

— Нескольким мужчинам. Среди них Эйвонли, Брамсток, Гарретт… В этом списке человек восемь или десять.

— Ты думаешь, один из этих мужчин устал ждать оплаты долга и прикончил Прескотта?

Солтер сжал губы. Ни один признак не указывал на ограбление.

— Я сомневаюсь в этом. Никому из них не было смысла его убивать, так как с мертвого уже невозможно взыскать долг.

— Я ничего не понимаю, — сказала Минна, садясь в кожаное кресло. — Если Прескотту грозило бесчестье за неуплату долгов, почему он не продал драгоценные камни?

— Может быть, у него не было на это времени.

— Мой отец был арестован три месяца назад, и все это время камни были у Прескотта. Как ты думаешь, этого времени достаточно?

— Возможно, продать их было слишком рискованно, и он не хотел светиться с такими редкими драгоценностями.

Минна покачала головой:

— В целом тиару действительно трудно было бы продать, но по частям — вполне возможно. За исключением большого сапфира, я сомневаюсь, что продажа отдельных камней могла бы вызвать подозрения.

Солтер захлопнул книгу. Он слишком сосредоточился на том, что было явным, и не уделил должного внимания тому, что осталось незамеченным. Что же он упустил? Он мысленно воспроизвел возможные сценарии, подобно тому, как шахматист обдумывает следующий ход.

Минна прикусила ноготь большого пальца.

— Если только он не рассчитывал использовать их более выгодно.

Эти слова Минны внезапно прояснили картину.

— Прескотт ждал более выгодного предложения.