Александра Хоукинз - Сладкий плен его объятий
– Он должен был находиться в карцере. По крайней мере, так указано на карте.
– На карте? На какой карте?
– Я раздобыла карту у одного уличного торговца…
– Ты купила карту у продавца на улице? – Уинни в буквальном смысле разинула рот, услышав это. – Ты что, с ума сошла?
Она говорила так громко и возмущенно, что караульный посмотрел в их сторону. Уинни попыталась успокоиться.
– Ты надеялась, что на ней крестиком будет помечено местонахождение Дорана Клега? Как можно быть такой наивной?
Девона расстроилась, увидев разочарование сестры.
– Я заплатила за план тюрьмы. Меня убедили, что он соответствует действительности. Это обошлось мне в шестнадцать шиллингов.
Уинни закрыла глаза. Со стороны могло показаться, что она молится. Учитывая обстоятельства, возможно, так оно и было.
– Хорошо, я не буду говорить об этой мелочи Перл и Гару. У них и так нервы на пределе.
– Я Клег.
Грязное создание с затуманенным взором, по виду пьяное, покачиваясь, подошло к двери. Девона обрадовалась тому, что Эмара не видит брата в его нынешнем состоянии.
– К вам гости. Персональное благословение и всякая прочая чушь. – Охранник хмыкнул, не обращая внимания на негодование женщин.
– Примите благословение, брат Клег.
Девона шагнула вперед, поворачиваясь спиной к охраннику, чтобы он не видел ее лица. Она приложила палец к губам.
– Что? Дев… Сестра?
У Дорана было такое удивленное лицо, что она с трудом удержалась от смеха.
– Я как раз говорила мистеру Принглу, – Уинни осторожно взяла охранника за руку, стараясь не показать своего отвращения, – что нам нужно какое-нибудь тихое место, чтобы помолиться вместе с мистером Клегом. А он поможет нашему человеку раздать хлеб и пиво.
– Ну, я не знаю…
– Да что же в этом плохого? – Уинни похлопала его по руке. – С вами будет наш человек. А мы трое – всего лишь беззащитные женщины.
– А-а…м-м…
Девона подмигнула Дорану и отвернулась. Никогда еще она не была так благодарна сестре, которая могла заморочить голову мужчине одним прикосновением руки.
– С каких это пор женщины семейства Бидгрейнов стали монашками? – спросил Доран.
Ладно, лучше уж злость, чем пьяное бормотание.
– А мы и не говорили, что мы монашки. Мы просто расширили сферу своей благотворительной деятельности.
Доран опустился на маленькую скамеечку и схватился руками за голову.
– Что вы затеяли, Девона?
– Пока еще ничего. Но если повезет, скоро мы вытащим вас отсюда.
Вместо того чтобы обрадоваться, он, кажется, пришел в ужас.
– Вы собираетесь вытащить меня отсюда? Вы втроем?
Девоне надоело защищаться. В ответ на его недоверие она гордо сказала:
– Нет. С нами Гар. А Эмара сейчас отвлекает Брока.
Доран вскинул голову:
– Эмара? Она здесь?
– Нет, здесь ее нет. Она на маскараде у Доддов. Притворяется, будто она – это я.
Доран погладил пальцем складку на переносице.
– Дев, любимая, когда мы говорили о моем освобождении, мне казалось, вы строили планы насчет необычного хирурга. Вы ничего не говорили о риске для вас или для моей сестры.
– Спасибо, что не забыли меня и Перл, Доран. Не могу сказать, что тоже рада видеть вас, – весело проговорила Уинни, оставляя свой пост у дверей. – Я думаю, что здесь вполне безопасно. Можно помолиться, сестра.
– Уинни, я считал, что у вас достаточно здравого смысла, дабы не поддерживать Девону и ее несбыточные прожекты.
Доран взял предложенную Уинни чашку с пивом и жадно выпил. Уинни присела на корточки рядом с ним. Обмакнув носовой платок в пиво, девушка протерла небольшой кровоточащий порез у него на лбу.
– Как я могла отказаться, если есть люди, знающие о том, как задеть самые чувствительные струны души? – Уинни многозначительно взглянула на Дорана, и на его неумытом лице выступила краска.
– У нас нет времени для дискуссий. – Девона достала длинный батон и разломила его пополам. Внутри находился большой напильник. – У меня чуть сердце не остановилось, когда охранник разломил два первых батона. Очевидно, не я одна придумала доставлять сюда такие инструменты, – сказала она с улыбкой.
– Мисс Уинни произвела на него сильное впечатление, – вставила Перл. – Думаю, у вашего отца, мисс, возникнут вопросы, если этот человек явится к вам с визитом.
– Хватит нас дразнить. Пора раздеваться, – сказала Девона, оборачиваясь к ней и не обращая внимания на ее усталый вздох.
Уинни схватила Дорана за плечи и повернула его лицом к стене.
– Сейчас не до ваших фантазий, мистер Клег.
Он откусил от батона.
– А зачем она снимает платье?
– Нам нужно то, что у нее под платьем.
– Боже мой! – простонал Доран. – Надеюсь, вы не собираетесь нарядить меня в женское белье?
– Звучит забавно, – невесело улыбнулась Уинни, – но, боюсь, от этого развлечения придется отказаться. У Перл под платьем рубаха и брюки. – Она втянула носом воздух. – Судя по запаху, думаю, вам не помешает переодеться.
Девона вручила Дорану чистую одежду.
– Вы так похудели, Доран! Если вы не сможете спрятать это под своими лохмотьями, придется придумать, куда это девать.
– Не сочтите меня неблагодарным, Девона. Я очень вам признателен. Однако какой мне прок от чистой одежды и напильника здесь, в тюрьме? – скептически поинтересовался Доран.
– Людям удавалось бежать отсюда, имея в распоряжении куда меньше средств, – презрительно заметила Уинни. – Не знаю, для чего тебе спасать его никудышную шкуру, Девона. Этот человек пасует перед трудностями. Он уже мертвец.
Доран вскочил, оскорбленный характеристикой, которую дала ему Уинни.
– Что вы знаете о страхе и об отчаянии, вы, язвительная мегера? Уверен, вам каждое утро приходится соскребать лед со своего сердца, чтобы заставить его биться.
Яростно сверкая глазами, Уинни стояла на своем:
– Продолжайте, мистер Клег, все знают, какой вы трус. Даже ваши родные отвернулись от вас.
– Уинни!
– Ты всегда была слишком доброй, – набросилась Уинни на Девону, – и не видела, что он использует тебя в своих интересах. Зачем я здесь, как ты думаешь? Чтобы спасти его жалкую шкуру? Да ни за что на свете! Я здесь, чтобы спасти тебя от тебя же самой.
Доран всегда был причиной их разногласий. То, что Уинни именно сейчас заговорила об этом, заставило Девону выступить в защиту друга.
– Ты говоришь так, словно я не понимаю, что делаю.
Уинни схватила сестру за руку, не позволяя ей встать рядом с Дораном.
– Хорошо, давай как следует разберемся в том, что мы делаем. Мы обманом проникли в тюрьму. Мы собираемся вытащить отсюда человека, который, по моему мнению, пользуется твоим великодушием, и, скорее всего, если не повезет, нас повесят рядом с ним.
– Не нападайте на сестру, ведь это я… – попытался вмешаться Доран.
– Успокойтесь, пожалуйста, Доран. Вы и так сделали больше чем достаточно.
– Если ты так думаешь, тебе не следовало сюда ехать. – Девона вырвала свою ладонь, которую держала Уинни, и в знак поддержки взяла Дорана за руку.
– Ты все-таки защищаешь его! Я не могу решить, кто из нас более сумасшедший: ты, он или я, потому что я тоже тут.
Казалось, каждое слово Уинни сочится сарказмом.
– Интересное наблюдение. Поставим на голосование? – задал вопрос лорд Типтон, поразив всех своим неожиданным появлением.
Перл взвизгнула и попыталась куда-нибудь спрятаться. Первой пришла в себя Девона. Сделав шаг, чтобы встать между Дораном и Рейном, она стала лихорадочно придумывать вескую причину их пребывания в тюрьме. По выражению лица Типтона она поняла, что в благотворительные цели он не поверит.
– Милорд, вы вращаетесь в столь необычных кругах.
Он раскрыл ей свои объятья, и она охотно бросилась в них.
– Это еще одна черта, которая нас роднит, любовь моя.
– Я уверена, Эмара никогда не простит ни вас, ни Брока за то, что вы обращались с ней, как с охотничьей добычей, – сказала Девона.
Ей очень не нравилось молчание, которое повисло между ними. Все получилось не так, как она рассчитывала. Доран остался в Ньюгейте. Эмара была в такой ярости, что не желала ни с кем разговаривать. Надежда на снисходительное отношение к ней самой исчезла, когда Рейн объявил Уинни и Броку, что сам отвезет Девону домой. Они не возражали. И вот она сидела в полночь в его кабинете, прихлебывая бренди. Даже Спек отсутствовал, что было подозрительно.
– Меня не особенно беспокоит, простит ли меня мисс Клег. Ваш брат обходился с ней гораздо мягче, чем я. Мне кажется, он питает слабость к большеглазым голубкам. – Рейн рассеянно крутил в руках бокал.
– Голубкам? – удивленно взглянула на него Девона.
– Не обращайте внимания. Это шутка. – Рейн поставил бокал на стол. – Оставим пока вашего брата в покое. Поговорим о вашем приключении.
Девоне стоило огромных усилий не потереть затылок, на котором волосы встали дыбом. Лучше бы Рейн кричал на нее. Маска сдержанности на его лице внушала ей тревогу.
