Легкое сумасшествие по имени любовь - Броган Трейси

— И ты даже не попытаешься? Вот честно. В этом доме есть зеркало?

— Что?

— Зеркало есть? Найди зеркало и встань перед ним.

Ох, какой же настойчивой может быть моя сестра. Я зашла в спальню и села перед зеркалом, стоящим на туалетном столике.

— Хорошо, мисс Командирша. Что дальше?

— Теперь произнеси: «Я потрясная!»

Я засмеялась, не глядя на себя:

— Ты говоришь как Фонтейн. Это он обычно у нас потрясный.

— Перестань переводить стрелки, Сэди. Сейчас я командую.

Издав нарочито громкий вздох, я взглянула в большое зеркало. Розовые щеки, легкий загар. И, честно говоря, волосы тоже довольно хороши.

— Я потрясная, — пробубнила я в трубку.

— Громче и без сарказма.

— Я потрясная! — воскликнула я.

— Отлично. Теперь повторяй за мной: «Я достойна по-настоящему хорошего парня, потому что я достаточно хороша, достаточно умна и, черт побери, нравлюсь людям».

Я рассмеялась:

— А разве не это говорил Эл Франкен^[23] в бытность свою комиком, а не политиком?

— А если и так? Давай повторяй.

Я покачала головой, все еще посмеиваясь:

— Я понимаю, к чему ты клонишь, Пенни, и я это ценю. Я сделаю это. То есть я тебя услышала и подумаю об этом. Ладно.

— Обещаешь?

— Да. Ну что же это такое! Я ведь звонила только для того, чтобы не чувствовать себя виноватой за копание в его вещах. Что ты за заноза такая!

— Я твоя сестра. И это моя обязанность. Кстати, об обязанностях. Мне нужно работать. Перезвони попозже и расскажи, что нашла. Хорошо?

— Договорились. — Я сунула телефон в карман и на мгновение задержала взгляд на своем отражении. Да я и вполовину не так плохо выгляжу, как полагала. Ладно. Честно говоря, я довольно хорошо выгляжу.

Одним из приятных побочных эффектов патологического вранья Ричарда была моя почти болезненная мания поддерживать форму в надежде, что все эти тренировки наконец-то обезопасят мой брак. Конечно же, все было бесполезно. Но я уверена, что надрала бы рыжей стерве зад в драке. Разумеется, я слишком хорошо воспитана, чтобы драться. Но бегаю я наверняка быстрее, чем она.

Мой взгляд привлекло отражение полураскрытой постели Деза, маячившее у меня за спиной. Эта впадинка на подушке так и манила меня. Мне очень хотелось ее понюхать. Но это выглядело бы странно, не правда ли? В этот момент стерва кошка вылетела откуда-то и вспрыгнула на кровать. Она легла прямо посередине, с вызовом глядя на меня. Видимо, чтобы доказать, что ее презрение безгранично, она задрала заднюю лапу и принялась вылизываться. Я строго взглянула на нее, чтобы сбить спесь, но она оставалась невозмутимой.

Сдавшись, я вышла из комнаты, и тут раздался звонок в дверь. Как гром среди ясного неба. Я же забыла о посылке! Подбежав к двери, я распахнула ее так сильно, что она ударилась о столик в прихожей. Со мной поздоровался курьер, толстый небритый парень в горчичного цвета рубашке на три размера меньше, чем надо, с большим пакетом в руках и планшетом с бумажками.

— Привет. — Он водил по списку пухлым коротким пальцем. — Я принес посылку для мистера… Дельмондо Макнота?

— Дезмонда Макнайта? — уточнила я.

Парень сдвинул очки к переносице.

— Да. Похоже на то. — Он протянул мне планшет и липкую на ощупь ручку.

И как это подписывать? Надо ставить имя Дезмонда или свое? Я решила расписаться от его имени, отчасти потому, что мне хотелось испытать волнение, какое испытывают школьницы, старательно выводя имя нравящегося им мальчика. А отчасти потому, что если бы я приняла посылку для какого-то бандита по имени Дельмондо Макнот, то меня было бы куда труднее вычислить.

— Благодарю вас, миссис Макнайт, — сказал курьер, повернулся и пошел к своему грузовичку.

Миссис Макнайт? Ох, боже, ну почему у меня на руке нет кольца?! Я шагнула назад, и дверь снова отлетела в столик. Поразмыслив с минуту, я вконец обнаглела и переставила столик к другой стенке.

Дез этого, скорее всего, даже не заметит. Большинство мужчин не обращает внимания на такие мелочи. Я положила пакет на обретший новое место столик. Дело было сделано. Но мне совсем не хотелось уходить. Мне нравилось находиться на его территории, даже если во всей обстановке дома так и сквозили Пуллманы. Я прошлась по гостиной, посидела на замшевом угловом диване, наслаждаясь этим приятным моментом, и даже представила себе, что лежу на этом диване рядом с Дезом.

Тщательно вылизавшаяся стерва-кошка вышла из спальни. Я буквально слышала, что происходит в ее маленьком кошачьем мозгу. Ей очень хотелось выставить меня отсюда. Если бы она могла, то взяла бы парочку катышков корма и нацарапала бы на полу сообщение для Деза: «Мерзкая соседка сидела тут все утро, я ее ненавижу». Кошки, они же такие мстительные.

* * *

— Ну же, малыш. Давай просто наденем пижаму, хорошо?

Я устала. Мне хотелось, чтобы дети наконец-то закончили умываться и легли спать. Пейдж уже была в ночной рубашке, но Джордан так и ерзал, пока я пыталась вытереть его. Каким-то загадочным образом после их умывания я вечно оказывалась самой мокрой.

Снизу доносились приглушенные голоса. Кайл заехал за Фонтейном — они собирались на какое-то мероприятие для дизайнеров. У Доди было свидание с мужчиной из кружка подводного плавания, потому что Гарри уехал навестить внука. Ну а Джаспер собирался встретиться с Бет, которая наконец-то вернулась из своей долгой командировки. Гостиная была полна народу, но скоро они все уйдут, а я уложу детей и обрету наконец тишину и покой.

Самым неприятным в доме Доди, не считая отвратительной обстановки, ужасных матрацев и наглых собак, было полное отсутствие возможности уединиться и постоянный шум. То Доди с подружками занималась гимнастикой тай-цзы на террасе, то Фонтейн приставал ко мне с разговорами, то Джаспер грохотал кастрюлями на кухне. Обязательно что-то да происходило. Я даже не смогла обидеться, что никто из моих гленвиллских соседей не нашел времени встретиться со мной в эти выходные, так я жаждала покоя. И сегодня вечером надеялась отдохнуть в блаженном одиночестве.

— Мама, можно мы пойдем вниз и пожелаем спокойной ночи тете Доди? — спросила Пейдж.

Я колебалась. Моих детей было очень трудно уложить в постель. Этот процесс сопровождался бесконечными поцелуями на ночь, чтением книжек и пожеланиями сладких снов. Но Пейдж так смотрела на меня своими огромными умильными глазами, что я сдалась:

— Ладно. Только живенько.

Они с Джорданом скатились по лестнице, и я пошла за ними.

— Привет, Дез! — услышала я возглас Пейдж. — Что ты тут делаешь?

— Пришел сказать твоей маме спасибо. Тебе уже удалось удалить йогурт с волос?

Отстань я хотя бы на полшага, то успела бы повернуть и прокрасться обратно в комнату, чтобы хотя бы переодеться и причесаться. Но хочешь насмешить бога — расскажи ему о своих планах.

Стоило мне заслышать голос Деза, я поскользнулась в своих мокрых тапках и, выронив чашку, пересчитала задом все ступеньки, приземлившись с глухим стуком внизу. У меня искры из глаз посыпались, но сильные руки помогли мне подняться и усадили на ступеньку. Это, должно быть, галлюцинация? Однако вскоре туман рассеялся, лица вокруг перестали казаться расплывчатыми, а лицо Деза оказалось совсем рядом с моим.

— Ты в порядке? — спросил он.

— Да, все хорошо, я просто поскользнулась.

— Надеюсь, ты выиграешь конкурс! — заявил Фонтейн.

— Какой конкурс? — Я все еще плохо соображала.

— Мисс «Мокрая футболка».

Я посмотрела на себя. Моя белая майка, вымокшая, пока я купала детей, насквозь просвечивала, и всем был виден идиотский лифчик в божью коровку, который Пенни подарила мне как-то раз, пытаясь преодолеть мой иррациональный страх перед этими существами. По комнате прокатился смех.

Я оттянула ткань от тела, и она отлипла, издав неприличный хлюпающий звук. Разумеется, я не в первый раз попала в дурацкое положение. И полагаю, что не в последний.