Кара Колтер - Сияющий мир
Он ощутил чье-то дыхание и резко обернулся. Но в магазине больше никого не было.
Наверное, из-за колокольчиков ему вспомнился смех Синди. Да, именно из-за этого ему показалось, что он почувствовал ее знакомое дыхание, не иначе.
Морган Мак-Гир не могла припомнить, чтобы хоть раз в жизни переживала такой идеальный вечер. Казалось, весь город собрался на старом Мельничном пруду на приеме в честь приезда Уэсли Уэлхэвена в Кентербери.
Уэсли был полной противоположностью своей жены: он был скромен и очень застенчив. Морган даже засомневалась, действительно ли он был обладателем могучего голоса, которым так славился.
Она озвучила свои сомнения, когда они с Нейтом, представившись мистеру Уэлхэвену, ушли с катка.
– Зато сразу понятно, кто здесь главный, – заметил Нейт.
Несмотря на то, каких успехов достиг хор под руководством миссис Уэлхэвен, он все еще никак не мог простить ее.
Они рассмеялись и Морган в который раз удивилась тому, как часто и с какой легкостью они смеялись и как морщины на лице Нейта разглаживались при этом, одна за другой.
– На что засмотрелась? – поддразнил он ее.
– На тебя, Нейт. Ты очень красив.
– Прекрати, заставляешь меня краснеть. – И он наклонился, касаясь своей щекой ее щеки, а потом отстранился и снова расхохотался.
Морган знала, что отчасти в успехе вечера был виноват Нейт, его искреннее веселье и нежная забота. Кроме того, возле пруда горел огромный костер, стояли чаны с горячим шоколадом, а столы ломились от десятков подносов с рождественской выпечкой.
Сюда пришли все: от мэра до официантки, от седых старушек до маленьких детей. Происходящее снимали на камеры, чтобы показывать избранные моменты в перерывах во время праздничного шоу.
И все это было всего лишь фоном для того, что происходило в душе Морган. Нейт все время держал ее за руку или обнимал за талию. Он наклонял голову, чтобы слышать ее слова, или смеялся над тем, что она говорила. Они были парой. И все знали это – и Нейт гордился ею!
На нее снизошло небывалое чувство правильности происходящего, будто она наконец нашла свое место – в руках Нейта, среди жителей маленького городка.
Морган видела, как люди обмениваются улыбками, глядя на них с Нейтом, и понимала, что именно этого они все так давно хотели: увидеть Нейта снова улыбающимся и энергичным, полным боевого задора. И ее, как виновницу всего произошедшего, с удовольствием приняли.
Прежде она нечасто каталась на коньках и сначала немного побаивалась, но вскоре стала наслаждаться ощущением скольжения, особенно опираясь на сильную руку Нейта.
Дети носились вокруг, крича от радости и волнения, играя в игры, в центре которых частенько оказывалась Эйс.
Нейт проследил за дочерью, потом с улыбкой обернулся к Морган:
– Морган Мак-Гир, ты совершила настоящее чудо. Она счастлива. Открыть тебе правду? Я не думал, что мы еще когда-нибудь сумеем радоваться Рождеству.
Недавно он рассказал Морган о своих друзьях, о «трех мушкетерах», о том, как близки они были и как сильно Дэвид и Синди любили друг друга. И о том, как Дэвид ушел и не вернулся домой.
Рассказал, как думал, что потеряет и Синди. Она ничего не ела, не выходила из дома, свет ушел из ее глаз. Каждый день Нейт приходил к ней, заставлял ее есть, выходить на улицу. Жить.
Это стало привычкой для них обоих. И вот пришло время, когда они уже не могли существовать по отдельности.
Нейт считал, что они создадут хорошую семью. Крепкую. Основанную на дружбе и уважении. А потом случилась авария, которая унесла жизнь его жены.
Он поведал Морган о том, как, даже переживая мучительную боль, Синди сохранила то, чего у него самого никогда не было – веру в то, что все, даже такое страшное несчастье, было частью огромного божественного замысла.
Потом для него и для Эйс наступили горькие дни. Самым худшим было ощущение беспомощности.
– Каждому хочется верить, что он сможет защитить тех, кого любит. Но это невозможно. Это был самый тяжелый урок в моей жизни.
Но для человека, пережившего такой тяжкий урок, он был довольно весел и беззаботен, катаясь с Морган под руку на шумном Мельничном пруду. Нейт Хетоуэй казался абсолютно уверенным в себе.
Морган хотела бы, чтобы тот вечер длился вечно, но, к сожалению, все на этом свете имеет привычку заканчиваться.
Уэсли Уэлхэвен развеял все сомнения насчет его великолепного голоса. Он встал возле костра, глядя на каток, начал петь. Ни один диск, ни одна запись концерта не могла передать всей силы и красоты его голоса. Он ворвался в шум и суматоху, перекрыл детские крики, поднялся к самому звездному куполу неба.
Все замолчали, стараясь не упустить ни одной ноты.
– Его голос может растрогать ангелов, – прошептала Морган, прижавшись к Нейту, и он крепче обнял ее.
Время остановилось, минуты засияли ровным светом, словно очаги священного огня, которые будут вспоминаться долгие годы спустя.
Уэсли пел самые старые рождественские песни, но в его устах они звучали по-новому. Морган казалось, что она слышит их впервые.
Тихая ночь,
Дивная ночь!
Дремлет все…
И казалось, будто Уэсли поет именно про сегодняшнюю ночь, дивную и тихую, в молчании которой таилась бессмертная надежда… И даже когда он замолчал, все жители сто яли в тихой задумчивости еще какое-то время, и Морган охватило чувство правильности происходящего. Это был ее город, ее ночь. И это была любовь.
Устрашающая. Тревожащая. Дающая покой и надежду. Перехватывающая дыхание и заставляющая сердце в груди биться сильнее.
Уэсли позволил тишине окутать замерших людей, но после тычка под ребра от благоверной неловко откашлялся, почувствовав себя неуютно в центре всеобщего внимания.
– А теперь я хочу сделать объявление, которого вы все так долго ждали. Мы наконец-то выбрали девочку, которая будет петь заключительную песню концерта: «Ангел надежды».
Морган знала, что ей нельзя отдавать предпочтение одному ребенку. Кроме того, у девочки, которую она предпочла бы всем остальным, не было ни единого шанса.
– Это Бренда Уэстон!
Хотя Морган предвидела, что выберут именно Бренду, она все же была разочарована. Она отыскала глазами Сесилию. Но она, на удивление, не плакала, а радостно обнимала свою соперницу.
– Видишь? – указала на нее Морган. – Она нормально это восприняла.
Но Нейт глухо ответил:
– Ты просто плохо ее знаешь.
Его лицо застыло. По телу Морган прошла дрожь. Она чувствовала, за его словами прячется что-то еще, оставшееся несказанным.
Что-то изменилось. На обратном пути все трое молчали, Сесилия задремала на заднем сиденье.
Сначала Нейт отвез Морган домой.
– Нет, не выходи, – сказала она, когда увидела, что он собирается открыть дверцу. – Побыстрее отвези Сесилию домой, сегодня у нее было слишком много впечатлений.
И разочарований.
Морган открыла заднюю дверцу, коснулась руки Сесилии:
– Милая, мне жаль, что ты не стала рождественским ангелом. Мне кажется, ты бы идеально подошла на эту роль.
Морган действительно так думала. Беда мира была в том, что он не умел смотреть внутрь, на то, что скрывается под блестящей – или не очень – оберткой.
Сесилия сонно улыбнулась:
– Но я все равно буду рождественским ангелом.
– Нет, малыш, – осторожно возразила Морган. – Мистер и миссис Уэлхэвен выбрали Бренду.
– Я знаю, но это вам только кажется. Но, миссис Мак-Гир, я буду ангелом, вот увидите.
Девочка заявила это с уверенностью, которая ошеломила Морган.
– Прекрати, – твердо произнес Нейт. – Все кончено. Ты не будешь рождественским ангелом.
Сесилия ничего не ответила, но упрямо сжала губы, так что стала еще больше похожа на отца. Но Нейта это не обмануло: он мрачно посмотрел на Морган, словно обвиняя ее в чем-то. Возможно, он был прав. Ей следовало лучше подготовить Эйс? Девочка слишком явно надеялась на победу, поэтому сейчас ей было тяжело расстаться с мечтами, даже перед лицом суровой реальности.
И в этом была частично вина Морган. Потому что она сама не хотела расставаться с иллюзиями, которые не имели ничего общего с правдой жизни.
Что же случилось с той независимой женщиной, которая приняла решение начать в Кентербери новую жизнь? Просто великолепный лиловый диван не смог одолеть Нейта Хетоуэя в состязании за место в ее сердце.
Но имела ли она право внушать ложные надежды своим ученикам? Они доверяли ей, внимали словам, как божественному откровению, и беспрекословно следовали ее советам.
Так, из-за одного обвиняющего взгляда Нейта, волшебство вечера обернулось для Морган несчастьем и неуверенностью в себе. И в этом она тоже обвиняла себя. Все потому, что позволила себе уступить, сдаться.
Она позволила себе полюбить Нейта Хетоуэя.
Глава 8
Нейт просмотрел газету. И вот еще один удар для Эйс: его имени не было в списке тех, кому повезло выиграть билет на шоу.
