Триш Мори - Сердце к твоим ногам
– Так что ты будешь делать с этими дворцами? – спросила Тора. – Если ты не планируешь создать свой гарем, конечно.
Он покачал головой: простых ответов у него не было.
– Пока не знаю. Но государство не может продолжать оплачивать расходы на их содержание. Керим хотел показать их мне на случай, если я предпочту один из них в качестве своей резиденции.
– Мне нравится Старый дворец, – призналась Тора. – У него есть история и свой характер.
– Но это не снимает вопроса, что делать с остальными.
– Тогда продай их.
– Это невозможно. Дворцы принадлежат народу. Хорошо это или плохо, но они – часть их наследия. Даже если их можно было бы продать, никто не заплатит столько, сколько потратил на них Малик. Страна потеряет целое состояние.
– Значит, у тебя есть шесть дворцов огромной стоимости в идеальном состоянии?
– В том-то и проблема.
– А можно их превратить в бутик-отели? Считай, люксовые номера уже отделаны «под ключ». Мне кажется, это будет не так уж сложно.
Рашид смотрел на нее. Смотрел совершенно другими глазами.
– Тебе кто-то это подсказал? Керим упомянул, пока мы осматривали дворцы?
Они с Керимом только вчера обсуждали такую возможность, когда обговаривали окончательные детали.
– Нет. – Она пожала плечами и покачала голо вой. – А что еще с ними делать? Музеи из них вряд ли сделаешь. Невозможно привлечь столько туристов, что бы окупить затраты. Но ты только подумай о туристах, которые хотели бы поставить галочку, что останавливались в одном из самых причудливых отелей Каджарана. Подумай о рабочих местах: люди будут заняты обслуживанием гостиниц, а не содержанием пустого дворца в образцовом порядке в ожидании, когда эмир надумает посетить его.
– Вполне возможно…
– Конечно! – воскликнула она. – Только не Потешный дворец, тут совсем другое. Нужно открыть его для народа Каджарана. Сам дворец вполне может быть гостиницей, но парк должен быть открыт для всех, кто захочет посетить его со своими семьями, не останавливаясь в номерах отеля.
– А постояльцы? – воодушевленно продолжил Рашид. – Им придется выстаивать очереди, чтобы воспользоваться тем же, что другие получают бесплатно?
– Дай им два часа эксклюзивного пользования парком в вечернее или утреннее время. Не знаю. Это абсолютно не моя сфера деятельности. Я просто предлагаю возможности. Если, превратив дворцы в отели, ты станешь просто зарабатывать на этом деньги, а жители Каджарана не смогут насладиться собственным наследием, то это просто позор. Тем более что парк развлечений уже существует.
Не ее сфера деятельности! Тогда почему ее слова так его зацепили? Он может дать народу Каджарана шанс приобщиться к роскоши, за которую они, сами того не понимая, уже успели заплатить.
– Как ты начала работать сопровождающей?
– Очень просто, – ответила она. – Мы с Салли учились вместе в школе, а потом и в университете. Когда они со Стивом начали свой бизнес, я к ним присоединилась.
– Они твои близкие друзья?
– Самые лучшие. Салли мне как сестра. Когда умерли мои родители, я была просто раздавлена. Она помогла мне справиться. А потом, когда я с головой ушла в любовную связь с неподходящим человеком, она помогла мне снова собрать себя по кусочкам. Только благодаря ей я не сошла с ума.
– Что случилось с этим «неподходящим человеком»? – спросил он.
– Тут во многом и моя вина. Я так отчаянно нуждалась в любви, которая могла бы хоть отчасти компенсировать потерю родителей, что стала очень требовательной. Теперь я, конечно, это понимаю. Если бы он постарался максимально мягко расстаться со мной, я бы просто его не отпустила.
– И как все закончилось?
– Плохо, – кисло улыбнулась Тора. – С помощью социальных сетей он объявил на весь мир, что бросает меня, потому что я «стерва по жизни и бревно в постели». Это его точные слова.
– Официально заявляю: ты не стерва и не бревно.
– Официально тебя благодарю.
– Этот человек недостоин даже твоего мизинца.
– Я знаю. Салли говорила то же самое.
– Так почему именно работа, связанная с детьми? – Рашид сменил тему, потому что мысль о том, что Тора была с другим мужчиной, вдруг стала ему неприятна.
– Не знаю. – Она пожала плечами. – Я всегда любила детей, может быть, потому, что я была единственным ребенком и росла в одиночестве. Когда я поняла, что могу постоянно работать с детьми, я не сомневалась ни секунды.
Рашид кивнул, хотя не был уверен, что до конца понял ее. Он тоже вырос в одиночестве, но всегда держался особняком. Если бы он не повстречал своих друзей, возможно, так и скитался бы по миру отшельником.
– Поужинаешь со мной? – предложил Рашид.
Они уже приближались к Старому дворцу, и он понял, что скоро Тора извинится и скроется в своей комнате, сославшись на то, что она нужна Атии. Рашиду внезапно стало тошно от собственного одиночества. Тора выглядела растерянной, словно подыскивала вежливые слова для отказа.
– Просто ужин.
– Но я должна проверить, как там Атия с Юзрой. Нас долго не было.
– Ну так проверь.
– А если Юзра устала?
– Тогда возьми Атию с собой, – сказал Рашид, удивив себя самого, когда понял, что говорит абсолютно серьезно. – Возьми ее с собой в любом случае, – добавил он, надеясь, что это склонит чашу весов в его сторону. Все что угодно, лишь бы отсрочить время, когда она снова закроется от него.
– С чего вдруг такая забота? – моргнула Тора.
Рашид медленно повернулся к Торе, борясь с желанием прикоснуться к ней, почувствовать ее тепло. Он боролся с этим желанием весь сегодняшний день, который они провели вместе. Рашид протянул ладонь и взял ее за руку. Никакого давления, просто прикосновение – нежное и легкое.
– Потому что сегодня был один из лучших дней за очень долгое время. И я не хочу, чтобы он заканчивался.
Тора вспыхнула. Она с трудом осознала, что они уже въезжали во дворец. Скоро двери машины откроются, внешний мир ворвется внутрь, и момент будет потерян: Рашид уйдет решать очередную проблему государственной важности.
Она не хотела, чтобы внешний мир вторгался в их маленькое пространство. Не сейчас, еще рано.
– Хорошо, – сказала она. – Я поужинаю с тобой.
– Хорошо, – сказал он и поднес ее руку к своим губам.
Рашид нежно поцеловал ее открытую ладонь, глаза его улыбались, но она увидела в них не только секс. Она была уверена, что в них было что-то еще.
Машина замедлила ход, а сердце Торы, наоборот, ускорило свой темп. Ужин с Рашидом. Могут ли они стать друзьями? После сегодняшнего дня ей хотелось верить, что это возможно.
Когда автомобиль подрулил к входу, он все еще держал Тору за руку. Ей нравилось, какие эмоции в ней вызывали его прикосновения. Ей нравилось, что сегодня их отношения вышли совсем на другой уровень, включавший в себя доверие и уважение.
На верхних ступенях стоял высокий широкоплечий мужчина с черными как смоль волосами. Он смотрел, как приближается их автомобиль, и улыбался.
– Кто это? – спросила Тора.
– Золтан, – ответил он и широко улыбнулся.
Рашид был настолько взволнован, что даже не заметил, что Тора выпустила его руку. Она с внезапной грустью поняла, что приглашение на ужин отменяется.
– Золтан! – Рашид стремительно вышел из машины. – Ты рано. – Он взбежал по ступеням и крепко обнял друга. – Мне сказали, ты приедешь только завтра.
– Я решил сделать тебе сюрприз, – рассмеялся Золтан.
– И он удался! Спасибо, что приехал! Ты даже не представляешь, как много это для меня значит.
– Для меня тоже. Я понимаю, что у тебя были непростые времена.
– Я рад, что ты смог приехать. Мне так много нужно тебе рассказать.
– Расскажешь за ужином.
И тут Рашид вспомнил. Он огляделся вокруг, но нигде не увидел Тору.
– Тора…
Он попросил ее поужинать с ним, а теперь она просто исчезла, и Рашид почувствовал, что этот безупречный день померк.
– Ты что-то сказал? – спросил Золтан, и Рашид снова порадовался приезду старого друга.
Возможно, это и к лучшему, что она ушла. По крайней мере, это спасло его от неловкости при знакомстве. Если повезет, Золтан даже не узнает, что он женился. Он припасет эту новость для более подходящего времени. У них много важных вопросов, которые необходимо обсудить прямо сейчас.
– Ну, рассказывай, – сказал Рашид, провожая Золтана внутрь дворца, – как Аиша?
По пути в свою комнату Тора уговаривала себя, что все к лучшему. Он был так взволнован, увидев своего старого друга, что пожалел о своем приглашении на ужин в тот же миг, как увидел его. Кроме того, ужин все равно не имеет никакого значения, скоро она вернется домой и оставит этот мир в прошлом.
Юзра ждала ее в спальне. Она качала малышку в колыбели и пела ей. На лице девушки читалось такое неподдельное облегчение при виде Торы, что ей показалось, будто Юзра вот-вот расплачется.
– Как она? – прошептала Тора. Она наклонилась к детской кроватке, ожидая увидеть спящую девочку, но вместо этого из колыбели на нее смотрели широко раскрытые карие глаза. Атия скривила личико и начала пронзительно рыдать прежде, чем Тора успела взять ее на руки. – Прости, – сказала она Юзре, прижимая к себе девочку, – я не должна была оставлять ее.
