Что, если?.. - Донован Ребекка

– В каком смысле – случилось?

– Ну, между вами. Ты любил эту Лили? Почему у вас все закончилось? Ты ей тоже сердце разбил?

– Э-э-э, да нет. Мы даже не были влюблены друг в друга, ничего такого. Ну, в смысле, это же еще в школе было. Мы вообще с ней через два дня расстались.

У Ниель поникают плечи, и она уныло вздыхает:

– Ясно.

– Извини, если разочаровал.

– А как насчет первого поцелуя? – спрашивает она, снова усаживаясь понадежнее.

Я задумываюсь, припоминая свой первый поцелуй. Я всегда считал, что их было два. Самый-самый первый, строго говоря, являлся частью игры. А вот другой – просто так. Да это и не важно, все равно оба они были с одной и той же девочкой. Губы у меня растягиваются в улыбке. Этим воспоминанием я с Ниель, пожалуй, делиться не стану. Тем более что она сама там присутствовала.

– Это самая тупая игра на свете, – ворчит Рей. Она сидит по-турецки на полу у себя в гостиной, прислонившись к клетчатому дивану.

– Посмотрим, что ты скажешь, когда бутылка покажет на меня, – подмигивает Брэди.

– Фу, гадость! – морщится Рей. – Я лучше змею поцелую.

– А, так тебе с языком нравится, – говорит Брэди с сальной ухмылкой, и мы все хохочем.

Рей показывает ему средний палец.

– Ну, в общем, расклад такой: у нас три девочки и три мальчика, – объявляет Райчел. – Крутим по очереди, и к кому ближе остановится горлышко бутылки, того и придется целовать. – Она щурится на Брэди. – И никаких языков, извращенец.

– Ну-у-у во-о-от, – недовольно тянет Крейг.

– Николь, ты первая, – командует Райчел.

Николь густо краснеет:

– Я?

– Ну да. Давай, – повторяет Райчел.

Николь бросает на меня быстрый взгляд, и я ободряюще киваю. Ни за что бы в этом не признался, но мне очень хочется, чтобы бутылка указала на меня. Мы уже два года дружим, с тех пор, как она сюда приехала, с четвертого класса. И она мне ужасно нравится. Всегда нравилась, с самого первого дня. Николь не такая боевая, как Райчел. Не говоря уже про Рей: та настоящая пацанка. Николь же – совсем другое дело: хоть эта девочка и мало говорит, но все равно я чувствую, что она… удивительная.

Затаив дыхание, смотрю, как бутылка из-под пепси-колы вертится вокруг своей оси. Несколько оборотов – и она останавливается, указывая между Райчел и Брэди.

– Повезло тебе, девушка, – с улыбкой говорит Брэди.

У меня сжимаются зубы – я готов оттолкнуть этого типа, если он до нее дотронется.

Николь садится на корточки. Брэди наклоняется к ней, ожидая, очевидно, чего-то большего, чем мимолетное касание губ. Кажется, она даже до его губ вообще не дотронулась.

– И это все? – ворчит Брэди. – Моя бабушка и та дольше целуется.

– Какой ты противный, – хмурится Рей. – Эта игра, может быть, твой первый и последний в жизни шанс, что тебя поцелует девушка, так что прекращай ныть.

– Моя очередь, – заявляет Райчел.

– Эй! – возмущается Крейг. – Вообще-то, я следующий после Николь.

– Сначала девушки, – объясняет Крейгу Райчел, и тот недовольно закатывает глаза.

Райчел с силой раскручивает бутылку, но та не крутится, а катится по полу.

– Полегче, ты, мисс Медовые Губки, – поддразнивает Брэди и протягивает ей бутылку.

Райчел, не обращая на него внимания, раскручивает снова.

Бутылка вертится, вертится и наконец останавливается, указывая прямо на мое колено. Райчел сжимает губы, сдерживая улыбку.

– Снимай очки, Кэл.

Я снимаю, и комната тут же расплывается перед моими глазами. Я усиленно моргаю, но толку от этого нет. Сейчас меня хоть Крейг мог бы поцеловать, я бы все равно ничего не увидел.

– Закрой глаза, – командует Райчел.

Я закрываю и слышу сдавленные смешки мальчишек. Жду.

И вдруг что-то теплое прижимается к моим губам. Я и не знал, что бывают такие мягкие губы. И кажется, что они очень долго касаются моих. Я не возражаю. Мне нравится. А когда Райчел отстраняется, я чувствую, как пульсирует кровь, и стараюсь поскорее сменить позу. Мальчишки покатываются со смеху. Я хочу сказать им, чтобы заткнулись, но опасаюсь привлечь к себе ненужное внимание.

– Детский сад, – фыркает Райчел.

Я снова насаживаю на нос очки и вижу, что она смотрит на меня и щеки у нее слегка порозовели. Она чуть-чуть улыбается мне, и я улыбаюсь в ответ.

– Ничего себе, похоже, был поцелуй, – негромко говорит Ниель, прогоняя воспоминания о Райчел.

Ее зеркальные голубые глаза устремляются прямо на меня. Целую минуту мы оба молчим. Наши колени слегка соприкасаются, мы сидим и смотрим друг на друга, не отводя взгляда. Я протягиваю руку и убираю у нее с лица прядь волос, прилипшую к губам. Она коротко вздыхает. И в эту секунду меня одолевает искушение ее поцеловать.

Ниель моргает, словно от вспышки света, и вот уже момент потерян. Я отодвигаюсь и снова держусь за ветку двумя руками.

– Мне понравилось, – говорит Ниель, глубоко вздыхает с закрытыми глазами и приподнимает плечи. Затем резко выдыхает, расслабляется и весело улыбается. – Спасибо, Кэл, что пошел искать со мной глазурное дерево. Мало кто из парней стал бы участвовать в такой затее.

– Должен с тобой согласиться, – киваю я, еще не успев опомниться от того, что только что чуть не произошло.

Смотрю вниз, на переплетение ветвей, и думаю: «А правда, зачем я за ней сюда полез? И как теперь, черт побери, спускаться обратно?»

– Пора, Кэл, а то ты на лекцию опоздаешь.

Ниель завинчивает крышку банки с глазурью и засовывает ее в свой бездонный карман. Становится на ветку ниже – и спускается чуть ли не вприпрыжку. С такой легкостью у нее это выходит. Я вожусь гораздо дольше. Весь внутренне сжимаюсь каждый раз, когда ступаю на следующую ветку – вдруг она сейчас треснет под моим ботинком.

Когда я наконец оказываюсь на земле, Ниель уже собирается переходить улицу.

– До встречи, Кэл.

Меня охватывает уже знакомая тревога – так бывает всякий раз, когда она уходит.

– Ниель! – (Она останавливается посреди улицы и оборачивается ко мне.) – Хочешь, встретимся завтра вечером? У моего соседа по комнате вечеринка в студенческом братстве, в «Дельте».

– Завтра? – Она выдерживает паузу, а потом неопределенно отвечает: – Может быть.

Я не успеваю договориться, где и как мы встретимся, – Ниель уже уходит… только не к кампусу, а совсем в другую сторону. Очень хочется ее догнать, но пора на лекцию.

– Может быть… – бормочу я. – Ну и как это прикажете понимать?

Николь

Я выхожу из автобуса и иду к дому, поправляя на плечах лямки рюкзака.

– Эй, Николь, – окликает меня Кэл. – А где Райчел?

– У зубного, – негромко отвечаю я. – А Рей где?

– Они с мамой поехали за Лиамом к его отцу.

– А-а, – вздыхаю я.

– Хочешь, зайдем к нам? Папа качели наконец-то повесил.

Я разглаживаю руками свое сиреневое платье.

– Э-э-э… хорошо… но только сначала уроки надо сделать.

– Ладно. Приходи, как освободишься, – отвечает он, поправляет очки на носу и убегает к себе.

Я смотрю вслед бегущему по улице Кэлу. Но, повернув к своему дому, соображаю, что не смогу с ним покачаться на качелях. Райчел-то дома нет, а значит, переодеться мне не во что. А маме очень важно, чтобы я всегда оставалась чистой и опрятной, чтобы мы обе были красивыми на радость папе. Я делаю уроки и пытаюсь придумать выход. Может быть, лучше нам с Кэлом дома во что-нибудь поиграть.

– Мамуля, можно, я пойду к Кэлу, поиграю с ним и с Джул? – спрашиваю я.

Джул, сестренка Кэла, сейчас в детском саду. Мы ее никогда в свои игры не принимаем, потому что она еще маленькая. Но маму легче уговорить, если она будет думать, что Джул тоже играет с нами.