Лиз Тренау - Шелковые узы
По привычке Анна надела новый корсаж так, что застежки оказались спереди, но мисс Шарлотта, покачав головой, развернула его застежками назад.
– Вы можете завязать их спереди, когда одеваетесь сами, – шепнула она, – но сейчас мы должны показать вас в лучшей форме.
Мисс Шарлотта затянула тесемки так тесно, что края корсажа больно впились в бока Анны и ей показалось, будто она никогда больше не сможет дышать нормально. В то же время девушка с тревогой заметила: благодаря этому ее небольшие груди соблазнительно округлились. За корсажем настал черед фижм, которые крепились на уровне талии, создавая законченную конструкцию.
– Мне кажется, фижмы скоро уменьшатся в размерах, – сказала мисс Шарлотта, завязывая шнурок у нее на боку. – Возможно, через некоторое время они совершенно выйдут из моды, но пока что мы сделали для вас два набора фижм. В них очень удобно хранить всякие вещи, как в карманах.
Она протянула Анне два простых батистовых мешочка с завязками, которые крепились к талии, а сами мешочки прятались под фижмами.
Потом настал черед юбки из обычного кремового шелка с кромкой, отделанной рюшем. Лишь тогда мисс Шарлотта объявила, что они готовы надеть платье. Оно было из светло-желтого батиста, и она сняла его с двух деревянных крюков.
– Думаю, вам понравится, – сказала портниха. – Это платье пошито на французский манер, как было условлено. Оно очень элегантное и выполнено согласно канонам последней моды.
Анна никогда прежде не носила желтого платья. Она считала, что на фоне желтого цвета ее кожа выглядит нездоровой, но мисс Шарлотта уверила девушку: это очень модное решение и такой туалет добавляет ей бледности, которая нынче тоже в моде.
Анна вынуждена была согласиться, что платье прекрасно на ней сидит, ниспадая с плеч каскадами. Рукава были аккуратно подшиты и не обвисали, а лиф широко охватывал грудь, не сковывая движений. Мисс Шарлотта использовала миниатюрные крючки и петельки, соединив переднюю часть платья с задней, после чего пришила манжеты с тесьмами и кружевами к каждому локтю. Юбка закрывала нижнюю часть тела как раз настолько, чтобы немного была видна стопа.
– Сейчас принято показывать пальцы ног, – пояснила портниха. – У вас будет пара вышитых туфелек под цвет платья, но каблуки не должны быть слишком высокими, поскольку вы и так рослая.
Наконец, еще несколько раз поправив материю на плечах, талии и рукавах, она объявила, что платье сидит правильно.
– А верх груди у меня так и останется открытым? Неужели я не смогу даже прикрыться шалью или платком? – прошептала Анна, закрывая голое тело ладонью.
Между ее грудями появилась глубокая ложбинка, которая нескромно выделялась на фоне красивого платья.
– Обычно эту часть прикрывают леди в более зрелом возрасте. В вашем случае это может показаться ребячеством. – Мисс Шарлотта улыбнулась. – Пожалуйста, не волнуйтесь, мисс Анна. Давайте посмотрим, что скажет миссис Сэдлер.
Когда мисс Шарлотта вывела Анну из-за драпировок, недовольное лицо тети озарила широкая улыбка.
– О, дорогая племянница, – выдохнула она, быстро обмахивая себя веером. – Какое чудное преобразование. Все молодые люди города будут выстраиваться в очередь, чтобы познакомиться с вами. Мы их будем отгонять, верно, мисс Шарлотта?
«Как же мы будем их отгонять? – гадала Анна. – Кем бы они ни были. Вероятно, топором, которым отец дома колет дрова. Или ножницами, которыми он обрезает кусты ежевики».
Воспоминание об отце заставило ее улыбнуться.
– Какую шляпу мы предпочтем? – Мисс Шарлотта исчезла за драпировками и вернулась с круглой коробкой. – Моя шляпница принесла несколько на выбор. Она говорит, и я с ней согласна, что для такого милого юного создания, как мисс Анна, не надо выдумывать ничего вычурного. – Мисс Шарлотта достала из коробки соломенную шляпку с узкими полями. – Стиль доярки сейчас в моде. Возможно, вы это заметили.
Она водрузила шляпу на голову Анны, немного прижав поля спереди и сзади и привязав к тулье длинную ленту нежно-розового цвета. Девушка застенчиво улыбнулась, удивляясь тому, как могут сочетаться метры дорогого материала с обычной деревенской шляпкой.
Она послушно поворачивалась, пока женщины обсуждали ее внешний вид: форму лифа и рукавов, длину оборок. Анна внезапно вспомнила, что в детстве у нее был набор кукол, которых можно было одевать в разные готовые платья, шляпы и туфли. Они с Джейн старались наряжать кукол в самые странные наряды кричащих расцветок с забавными шляпками, натягивая на них бальные платья и галоши. Сейчас она чувствовала себя одной из тех кукол с нарисованным лицом и вытянутыми в стороны руками.
Внезапно ей захотелось схватить свои старые вещи и сбежать обратно к отцу в Суффолк. Он объяснял Анне, что у них дома для нее не существовало никаких перспектив, но, по крайней мере, это была ее жизнь. В Лондоне девушка чувствовала себя игрушкой в чужих руках.
Однако вместо этого она просто глубоко вздохнула.
– Такое красивое платье, мисс Шарлотта. Большое вам спасибо.
Швея приняла ее благодарность, коротко кивнув и улыбнувшись.
– Вы так щедры, тетя Сара, – продолжила Анна. – Я сегодня же вечером напишу отцу о том, как вы добры ко мне.
Было еще и второе платье – кремового цвета с полосами и вышитыми парчовыми цветами, выполненное в более скромном стиле. Также для Анны пошили еще два платья для дома – одно мягкое из светло-голубого люстрина, а другое из зеленоватого алямода[29]. Оба носились без фижм. К ним мисс Шарлотта добавила симпатичный белый передник и подходящий по цвету платок, чтобы прикрывать декольте. Кроме того, Анне достались три круглые шапочки и четыре набора белых шелковых чулок. Шапочки были пошиты из отороченного кружевами хлопка, с лентами, которые можно было либо закрепить вверху, либо завязать под подбородком.
* * *На следующее утро во время завтрака тетя Сара объявила, что их с Анной пригласили на чай к миссис Хинчлифф, матери Чарли, лучшего друга Уильяма.
– Можно мне тоже поехать с вами? – спросила Лиззи.
– Конечно нет, – возразила мать. – Ты, как обычно, будешь заниматься учебой.
– Это нечестно. У них такой симпатичный дом, а Сюзанна так хорошо играет на клавесине.
– Твое время придет, когда тебе исполнится восемнадцать, Элизабет. Итак, – тетя Сара повернулась к Анне, – я думаю, в этот раз можно надеть первое платье, то самое, с милой соломенной шляпкой и кремовой лентой. Мисс Шарлотта – большая умница, не правда ли? Это платье такое модное, и к тому же оно не подчеркивает твой рост.
– Я не сомневаюсь, что там будет Чарли, – заметил Уильям, многозначительно улыбаясь.
– Миссис Хинчлифф сказала, он может быть занят учебой.
– Нет, он точно будет. Я уже ему все рассказал. В любом случае, он постоянно хвастает, что очень быстро справляется с заданиями. – Уильям откусил большой кусок пирога и продолжил говорить с набитым ртом: – Он тебе подходит, кузина. Самостоятельный, живет одним днем, и все такое. Его мать богата как Крёз[30]. Старая финансовая аристократия.
– Что за вульгарность, Уилл? – упрекнула его мать. – Джентльмены не обсуждают деньги при посторонних.
– Но разве вся твоя затея не ради этого? Мы должны найти богатого мужа для нашей деревенской мышки. Только не вспоминайте про Фиолетовый Бархат.
Анна опустила голову, пытаясь сдержать ярость. Она совсем не была рада иронии кузена. Чем, интересно, она вызвала ее? Анне сполна хватало и едких замечаний тети.
– Фиолетовый Бархат? – не поняла Лиззи.
– Кляча, из-за которой Чарли проигрался в пух и прах на выходных, – пояснил Уильям. – Он всем говорил, что она победит. Кое-кто ему даже поверил. К счастью, не я. Его чуть не прибили вчера вечером.
Дядя Джозеф, вполуха слушавший разговор за столом, внезапно вмешался:
– Довольно, Уильям! Доедай завтрак и ступай вниз работать.
* * *– Какая вы красивая, мисс Анна, – восхитилась Бетти, поправив шляпку на голове девушки и сделав шаг назад. – Модная горожанка, если вы не против, что я вас так назвала.
– Под всей этой одеждой так жарко, – пожаловалась Анна, обмахивая себя веером. – Я еле жива.
– Вам не придется идти пешком. Мадам попросила меня вызвать экипаж.
– Далеко ехать?
– Всего пару миль, насколько я знаю. Но миссис С. любит производить впечатление, – добавила Бетти, заговорщически подмигнув Анне.
Тетя одобрительно улыбнулась, когда увидела племянницу в новом платье. Они вышли на улицу, собираясь пересечь тротуар и сесть в карету. В этот момент двое проходивших мимо джентльменов резко остановились и сняли шляпы.
«Как приятно неожиданно стать такой заметной, и все из-за нового платья», – подумала она.
Окошки в карете были открыты, и легкий ветерок обвевал лицо Анны, пока экипаж громыхал по вымощенной камнем мостовой. Когда они проехали мимо улицы Патерностер-Роу, девушка заметила высокий шпиль белой элегантной церкви Христа. Это напомнило ей о том, что со времени ее приезда в Лондон прошло уже два воскресенья. В эти дни ее вера в Бога ослабла, но привычка ходить в церковь по воскресеньям была у нее в крови. К тому же церковь являлась местом, где здешние жители обменивались новостями и вели долгие разговоры. Тут же, в городе, подобных возможностей для неформального общения представлялось намного меньше. По крайней мере, так казалось Анне. Она хотела спросить, можно ли ей сходить туда в следующее воскресенье. Это дало бы ей возможность на время вырваться на свободу или даже познакомиться с новыми людьми.
