Ровно в полдень - Робертс Нора

— Полагаю, да. А, вы пытаетесь прокрутить ситуацию. Представить возможные изменения. Что ж, Джерри любит… как бы это сказать? Порядок. Да, именно порядок. Импульсивным его не назовешь. Он привык продумывать все до конца.

— Именно этим он сейчас и занят. Пытается понять, что ему делать дальше. Поначалу он намеревался взорвать себя и заложников, предварительно ославив меня в прессе. Беда лишь в том, что я при этом оставалась жива. И теперь он думает, не стоит ли поменять меня на заложников. Эти люди ничего для него не значат, тогда как для меня они — самое главное. На это и был его расчет. Однако сейчас он борется с искушением прихватить на тот свет и меня.

— Он устал, — заметил Дункан. — Это слышно по его голосу. Наверняка он понимает, что и ты устала. Это значит, что развязка близка.

— Ты прав. Не зря же он предложил мне выступить перед прессой. Это и должно было стать началом конца. Теперь же я подкинула ему новый материал для размышлений.

— В магазине какое-то движение, — объявил Сайкс, вслушиваясь в то, что ему говорили по телефону. — Самого Уолкена не видно, однако заложник — судя по всему, владелец магазина — развязывает двух женщин. Одна из женщин, черная, средних лет, направляется к задней части комнаты.

— Это Ма Би, — в тревоге прошептал Дункан. — Должно быть, это она.

Ма действительно направлялась в ванную комнату. Она шла медленнее, чем обычно, — даже немного ковыляла, хотя это и ранило ее гордость.

Он запретил ей запирать дверь в туалет, и это стало серьезным оскорблением для ее чувств. Тем не менее она с облегчением опорожнила мочевой пузырь, посматривая вокруг в поисках оружия.

Ма прекрасно понимала, что этот человек хочет убить их. И если бы она смогла хоть немного ранить его перед смертью, ей было бы легче умирать.

Но здесь не было ничего твердого. Разве что флакон с жидким мылом. Однако он был слишком легким, чтобы запустить им в голову этому человеку. Вдобавок мужчина все время держал пистолет возле уха охранника.

Возвращаясь на свое место, она опустила глаза, как если бы ей и в самом деле было страшно.

— Меня зовут Беатриса, или просто — Ма Би.

— Заткнись и иди на свое место.

— Я просто хотела поблагодарить вас за то, что вы отпустили меня в туалет первой…

— Если не заткнешься, то станешь последней, кто там побывал.

Ma покорно села на место, но даже за эту минуту ей удалось увидеть, что у него есть еще один пистолет — не говоря уже о том оружии, которое лежало в одном из ящиков. Более того, ей показалось, что она заметила детонатор.

— Должно быть, он отпускает их в туалет, — заметил Сайкс. — Всех по очереди. Первая заложница вернулась. Она… наши сообщают, что она сигналит им из магазина! Три пистолета, ружье, детонатор, в правом заднем углу раненый охранник. Там же находится плохой парень.

— Молодец Ма, — прошептал Дункан.

— Смотри-ка, сумела столько сообщить нам, — заметил Сайкс, на лице которого впервые появилась улыбка.

— Сейчас я ему позвоню — пока они ходят туда-сюда. Так ему придется отвлекаться то на меня, то на них. Попробуем подтолкнуть его к сделке.

Телефон прозвонил три раза, четыре. Она уже забеспокоилась, что он так и не ответит, но в трубке наконец раздался его голос:

— Я не собираюсь говорить с тобой сейчас.

— Джерри, я лишь хотела сказать кое-что о сделке. Не могу пока обещать ничего определенного, и все же… Но если ты так настаиваешь, я позвоню тебе позже.

— Что? Я-то думал, ты собираешься навешать мне лапши на уши — мол, хочешь сделать заявление, обменять себя на заложников, ну и тому подобная чушь.

— Я не собираюсь обманывать тебя, Джерри. Все дело в том, что я пытаюсь спасти этих людей. Я не хочу, чтобы кто-то из них пострадал. Но начальнику не нравится сама идея выступления перед прессой. Ты же понимаешь, для него главное — сохранить лицо. И все же я пытаюсь настоять на своем.

— Начальство любит козлов отпущения. Скажи, что, если в течение часа ты не сделаешь такого заявления, вы потеряете шестнадцать человек.

— Конечно, скажу. Я должна заявить перед камерами о том, что виновна в смерти Анжелы, и после этого ты отпустишь заложников. Правильно я тебя поняла?

— Я передумал. Ты должна прийти сюда, и мы уже отсюда передадим твое заявление — используем один из микрофонов.

— Иными словами, ты хочешь совершить обмен — я вместо заложников?

— Ты должна прийти сюда.

«Попрежнему не намерен их отпускать».

— Знаешь, отец Арни настаивает на таком обмене. Этот человек привык стучать кулаками по столу. Но я действительно хочу поговорить с тобой. И если беседа один на один поможет изменить ситуацию… Но они хотят, чтобы ты сделал первый шаг. Сколько ты можешь отдать нам?

Последовало секундное замешательство, и Фиби сразу почуяла ложь.

— Ты приходишь — они уходят. В этом и состоит сделка. Разумеется, если я соглашусь на нее. Смотреть в пол! Я же сказал, смотреть в пол!

— Прости?

— Это я не тебе.

— Я как раз хотела… подожди-ка, мне тут кое-что принесли.

Она отсоединилась, искренне надеясь на то, что поступает правильно.

— Он не намерен отпускать их, даже если вы согласитесь на сделку, — заметил Сайкс. — Может, вы не услышали…

— Нет-нет, я услышала. Скажи нашим, пусть готовятся войти в здание — но только по моему сигналу. Ты прав, — добавила она, обращаясь к Сайксу. — Он не намерен отпускать никого из них. Но если я смогу увести его от детонатора, он окажется в зоне досягаемости. Вполне возможно, что им удастся взять его живым. Но делать это нужно только по моему сигналу.

— Что ты собираешься предпринять? — поинтересовался Дункан.

— Хочу рискнуть. Джерри? Прости, что так получилось, — ты ведь знаешь, как это бывает. Джерри, у меня есть ее дневник. У меня есть дневник Анжелы.

— Ты лживая сучка. У Анжелы не было дневника.

— Ошибаешься. Ты же знаешь, я говорю лишь то, что могу доказать. Анжела была влюблена, но ей некому было рассказать о том, что она чувствовала к тебе. И она доверяла это своему дневнику. Мерзавец Брентайн ничего не рассказал нам о нем — как и о твоем кольце, которое было на ней в день смерти. Ты же знаешь, главное для Брентайна — его репутация. Но мы все-таки узнали о дневнике, так что теперь он у нас. Анжела… она называла тебя Ланселотом.

Последовала секундная пауза.

— Прочти его. Прочти его мне — тогда я пойму, что ты не лжешь.

Фиби зашуршала страницами своего блокнота — как если бы листала дневник.

— Ты дарил ей розы — это были ее любимые цветы. Она засушила один цветок и спрятала его между страниц дневника. Ей нравилось, когда ты готовил для нее, нравилось смотреть на тебя.

— Прочти. Я хочу слышать ее слова.

— Охотно. Я прочту тебе ее дневник, но ты тоже должен дать мне что-то взамен.

— Прочти страницу. Если я узнаю ее слова, то отпущу одного заложника.

Фиби почуствовала, что теперь он говорит правду.

— Отпусти пятерых заложников, и я прочту тебе страницу. Она хотела построить с тобой Камелот. Отпусти пятерых, и я прочту тебе это. А если отцустишь всех, я найду способ принести его тебе в магазин. Приду сама и принесу с собой дневник.

— Вынеси его на улицу — туда, где я смогу увидеть его. Никто не выйдет из магазина, пока я не пойму, что у тебя и в самом деле ее дневник.

— Хочешь, чтобы я вынесла его? Хорошо, я постараюсь это сделать. Но что ты дашь мне взамен?

— Троих заложников. Неси дневник.

— Ты освободишь троих заложников, если я покажу тебе дневник?

— Живей!

— Хорошо. Сейчас я попытаюсь договориться с нашими. Как только все будет решено, я позвоню тебе.

— Давай же быстрей!

— Уже иду.

Фиби вскочила со стула, схватила свой сотовый.

— Дайте мне что-нибудь такое, что было бы похоже на дневник. Не слишком большое. Запомни, — обратилась она к Сайксу. — Сигналом будет фраза: «Это все, что я могу сделать для тебя, Джерри». Я произнесу ее лишь в том случае, если пойму, что иного выхода у нас нет.