Барбара Картленд - Любовь всегда права
Серебристое сияние платья выгодно подчеркивало молочную белизну ее гладкой кожи. Карлотта откинула назад волосы со лба, и они изящными локонами упали ей на плечи. Затем надела бриллиантовые сережки с перламутром – подарок Магды на последний день рождения. После этого оставалось лишь слегка припудрить носик и взять накидку из серебристой чернобурки. Хани, в простом черном пальто и юбке, ждала Карлотту у входа.
– Доброй ночи, куколка моя, – попрощалась с ней Карлотта. – Как же мне хотелось, чтобы мы могли пойти вместе. Было бы куда веселее.
– А какой прием оказал бы мне баронет? – вопросом ответила ей Хани. – Карлотта, ты выглядишь просто сказочно. Если ты завтра не сообщишь мне, что дала согласие стать миледи, я тебя просто отшлепаю.
Хани звонко чмокнула ее в щеку и осталась стоять, глядя, как та шагает по коридору к лестнице, ведущей к боковому выходу из театра.
Норман ждал Карлотту в своем «Роллс-Ройсе». Увидев, что Карлотта выходит из здания театра, он открыл дверцу машины, вышел на тротуар и застыл с непокрытой головой, протягивая ей руку.
– Я уж думал, не дождусь, – сказал он.
Карлотта понимала, что нетерпение вызвано желанием быстрее увидеть ее, а вовсе не тем, что она опоздала.
Она села в машину и позволила Норману прикрыть ей колени покрывалом. Завернувшись в меховую накидку, Карлотта ощущала себя настоящей королевой. Ей вспомнились слова Хани, что она ведет себя как королева, и она поняла, что та имела в виду. Общество Нормана, с его щедростью и постоянным желанием угодить ей, сделало ее совсем другим человеком, женщиной, достойной поклонения и обожания. Она перестала быть той смешливой, веселой Карлоттой, которая вбегала в гримерную после спектакля или вместе с Хани возвращалась домой на автобусе.
Карлотта удивительно тонко чувствовала настроение людей и атмосферу тех мест, в которых оказывалась. Орхидея на ее плече очень подняла настроение девушки, преобразив ее в некое неземное, эфемерное создание.
Когда ей предлагали купить мороженое, она легко могла перевоплотиться в уличного мальчишку и была готова шагать по улице, совсем по-детски облизывая рожок, не особенно задумываясь о том, как выглядит со стороны.
С Норманом она чаще всего вела себя степенно и уравновешенно. Причиной тому скорее всего был его возраст или ее подсознательное уважение к его состоянию и общественному положению.
Почему-то в обществе Нормана Карлотте было трудно говорить с ним и вести себя свободно. Часто ей приходилось едва ли не силой заставлять себя принимать участие в разговоре.
Обычно Норман брал инициативу на себя. Ей казалось, будто он заранее подбирал слова и темы для бесед и наперед взвешивал предполагаемые поступки.
Когда автомобиль подъехал к ночному клубу «Сайро», Норман крепко сжал руку своей спутницы.
– Ты рада меня видеть? – спросил он.
Этот вопрос удивил Карлотту. Норман никогда прежде не разговаривал с ней таким тоном.
Он поднес ее руки к своим губам и поцеловал. Когда он склонил голову, Карлотта заметила, что в его темных волосах серебрятся седые нити, а виски уже вообще основательно тронуты сединой.
Он немолод, сказала она себе.
Когда они вошли в «Сайро», их провели к уютному столику в уже полном посетителей зале. Играл оркестр. Среди танцующих было немало известных в Лондоне личностей. Они кивали или приветственно махали Норману рукой. Двое или трое мужчин, знавших Карлотту, радушно улыбнулись ей.
– Я слышал, что здесь – самое лучшее в Лондоне кабаре, – заметил Норман.
Он подозвал официанта и заказал бутылку шампанского.
Карлотта сняла меховую накидку, прикоснулась к орхидее у себя на плече и сказала:
– Я так и не поблагодарила тебя за цветы. Они хорошо смотрятся, правда?
Он посмотрел не на цветок, а на саму Карлотту и сказал:
– Ты выглядишь потрясающе!
Эти слова заставили ее вспомнить о другом человеке, который сказал ей то же самое и смотрел в глаза точно так же, как Норман сейчас.
Поняв, что замечталась, Карлотта поспешно повернулась к официанту, который предлагал ей меню.
– Что будем есть? – спросила она у Нормана. – Я, кажется, не очень голодна.
– Чепуха! – возразил Норман. – Ты сегодня не обедала и весь вечер работала. Позволь мне заказать что-нибудь для тебя.
– Ну, хорошо, закажи, пожалуйста.
Норман заказал для нее превосходный легкий ужин, и Карлотта подумала, как это приятно, когда кто-то принимает за тебя такие решения. Хани права, наверное, ей действительно нужен муж, человек, который будет любить ее и заботиться о ней.
Еще она подумала, что не станет возражать, если для этого придется оставить сцену. Наоборот, это даже облегчит ей жизнь. Карлотта понимала, что если она хочет добиться популярности, для этого придется много и усердно работать.
Она любила играть на сцене и тонко улавливала нужное настроение; могла произносить свои реплики так, чтобы они звучали естественно и доносили до зрителя смысл роли. Однако, следует признать, ей никогда не стать великой актрисой, никогда не стать знаменитой. У нее нет ни соответствующего таланта, ни должной целеустремленности, способной развить данный от природы актерский дар.
Как и всякая молодая девушка, Карлотта, конечно же, хотела стать известной актрисой, однако не прилагала для этого никаких усилий.
Музыка, голоса, приглушенный свет и золотистое искрящееся шампанское в бокале на какой-то миг вызвали у нее ощущение, что это и впрямь лучшая сторона жизни.
«Чего мне еще желать?» – спрашивала себя Карлотта, хотя какой-то сварливый внутренний голосок предупреждал ее, что этого недостаточно.
– Ну, поговори же со мной! – обратилась она к Норману. – Расскажи, чем сегодня занимался.
– Я весь день пробыл в Мелчестере, – ответил тот. – А в Лондон приехал только в половине одиннадцатого.
– Как там твое производство? – поинтересовалась Карлотта так, словно речь шла о домашнем питомце – собаке или кошке.
– Новый завод уже почти готов к работе, – сказал Норман. – Мы трудимся над этим с утра до вечера.
– И как, доволен ты результатом? – безразличным тоном осведомилась Карлотта.
– Я буду доволен только тогда, когда заработают машины и начнут взлетать самолеты.
Норман говорил легко и непринужденно. Было видно, что говорить на эту тему ему интересно.
Как он любит свою работу, подумала Карлотта. Как бы мне хотелось быть вот так же чем-нибудь увлеченной.
Она вздохнула, и Норман быстро спросил ее:
– Тебя что-то беспокоит, дорогая?
Девушка кивнула.
– Да, – призналась она. – У меня есть причины для беспокойства.
– А в чем дело? – поинтересовался он.
– Мне кажется, что я просто плыву по течению, – сказала Карлотта. – Вот ты всегда строишь планы, работаешь, смотришь вперед. Стремишься к поставленным целям, за что-то борешься. И, что даже более важно, у тебя есть возможность удовлетворять свои амбиции. А я совсем как малый ребенок – сама толком не знаю, что мне нужно, но не могу успокоиться до тех пор, пока не получу что хотела.
– А как же твои роли?
– Я могла бы хоть завтра бросить сцену, – призналась девушка. – Я ушла бы из театра и сама бы этого не заметила. Мне в общем-то нравится играть в театре, нравятся актеры. Они добрые и щедрые люди, вовсе не такие, какими кажутся по ту сторону рампы. Но если я брошу театр, чем мне заниматься? Магда не хочет, чтобы я помогала ей в работе. Ей от меня все равно не будет никакой пользы. У меня нет ни ее художественного вкуса, ни ее способности общаться с людьми. Похоже, у меня вообще нет никаких способностей или призвания. Наверное, это потому, что я лишь наполовину англичанка.
– Думаю, есть и еще одна причина, – заметил Норман.
– Какая же? – удивилась девушка.
– У тебя просто нет пока собственного дома, – ответил он.
Карлотта вздрогнула, услышав эти слова. Почувствовав, что Норман испытующе смотрит на нее, она сделала вид, будто пристально рассматривает танцующих. Ее охватил непонятный страх. Норман собирается сделать ей предложение, а она не сразу поняла это и не знает, что ему ответить. Она быстро взвесила в уме все преимущества жизни, которую он может ей предложить.
Даже перед самой собой Карлотта не могла притворяться, что ей не хочется получить дворянский титул. Она понимала, что это откроет перед ней дверь в высшее общество. Ее мечты о роскоши воплотятся в жизнь, осуществится давнее желание отправиться в заграничное путешествие, она сможет быть щедрой и расточительной – ей всегда так этого хотелось! И она все это получит!
Но все тот же внутренний голос добавил: «А заодно и самого Нормана!»
Она знала, что сейчас он вновь заговорит. И через мгновение ей придется делать выбор.
Карлотта протянула руку, взяла бокал и, крепко сжав его пальцами, поднесла к губам.
Она знала, что рука ее дрожит, и ей было страшно.
Глава 9
Скай присела на поросший вереском берег озера. Два спаниеля, которые сопровождали девушку на прогулке, утолив жажду, улеглись у ее ног.
