T Novan - Под прицелом ...
- Что происходит? – я донельзя расстроена сейчас и ничего не понимаю. Почему она остановилась?
- Это моя мать, - поясняет Келс, завязывая халат.
- Твоя мать! – О, Боже! Мне хочется тут же натянуть на себя свою одежду и сбежать. Но единственная дверь здесь – это та, в которую она как раз стучит. Интересно, примет ли она меня за курьера из службы доставки?
Келс приседает рядом со мной на кровать и целует меня долго и нежно. Затем убирает волосы с моего лица.
- Расслабься. Я вышла к своей матери много лет назад только чтобы позлить ее. Если мне повезет, она получит инфаркт при виде тебя, что будет самым большим Рождественским подарком для меня, - она изучающе смотрит на меня и неохотно накрывает мое обнаженное тело простыней. – Просто сделай, как я скажу.
Я тупо киваю, поправляя простыню.
- Думаю, смогу помочь тебе.
Как будто у меня есть выбор.
- Хорошо.
И что у нее за семья и друзья такие? Каждый раз как она начинает вытворять нечто интересное с моим телом, им постоянно удается вмешаться и все испортить.
Еще один требовательный стук в дверь.
- Келси Диана! Открой немедленно дверь!
Диана? Ух ты, я и не знала. Мне нравится это имя. Оно симпатичное. Как и она сама.
Она коварно улыбается и открывает дверь. В комнату врывается женщина, которая полностью игнорирует мое присутствие, и начинает говорить, снимая перчатки.
- Келси, ты собиралась заставить меня ждать здесь полдня?
Мои брови ползут наверх при виде этой женщины. Она настолько эгоистична, и мне совсем не нравится тон, которым она разговаривает с Келс. Абсолютно.
- С Рождеством! А что ты здесь делаешь? – Келс идет в ванную, чтобы достать халат для меня. Она проходит мимо своей матери, которая уже снимает пальто, и передает мне халат, но делает знак пока не вставать. Она присаживается на кровать и ждет, пока эта женщина обратит на нее внимание.
- Я позвонила на твою работу в Лос-Анджелесе и они мне сказали, что ты … - неожиданно та замолкает, рассмотрев происходящее перед собой с выражением шока, ужаса и осуждения на лице.
- Келси, оденься сию же минуту! Как ты смеешь!
- Как я смею? – Келс вскакивает на ноги, размахивая руками. – О, прошу тебя! Ты ворвалась сюда без приглашения, а теперь довольствуйся последствиями своих поступков. И будь любезна, веди себя цивилизованно и позволь представить тебя Харпер.
Та оборачивается ко мне с крайне неприязненным выражением на лице.
Я просто ожидаю, что произойдет дальше, и едва сдерживаю себя, чтобы не ляпнуть – «Привет, мам».
- Это Харпер, моя партнерша, - Келс замолкает на секунду, улыбаясь мне, – во всех смыслах. Харпер, это моя мать, Кэтрин Стентон.
Я действительно не знаю, что на это ответить, поэтому просто киваю, зная, что Келс все это затеяла просто, чтобы помучить эту женщину. Если найдете в словаре слово «стерва», то рядом можно смело разместить фотографию матери Келс.
Та сухо кивает мне. А я еще считала, что Келс слишком напряженная.
- Харпер, милая, - Келс поворачивается ко мне. – Почему бы тебе не принять душ, пока я пообщаюсь с матерью? – предлагает она с коварной улыбкой, сморщив свой носик. Ага, теперь моя очередь шокировать мамашу.
Я встаю из кровати. Келс знает, что я никогда не надеваю халат, пока хорошенько не потянусь вначале. Зачем мне менять свои привычки этим утром? Мамаша пришла сюда без приглашения, так пусть теперь увидит жизнь во всей ее красе.
Когда я потягиваюсь, краем глаза вижу, что ее чуть не хватает кондратий. Моя Крошка Ру действительно умеет насолить, когда хочет.
Надо бы зарубить себе на носу – никогда, ни при каких обстоятельствах не злить Келс.
Я надеваю халат. Меня награждают долгим глубоким поцелуем, а затем отправляют в душ как партнера по игре в хорошей команде. Черт, как же я рада принадлежать этой команде! Любые другие не вызывали бы столько веселья и радости. Пока я закрываю дверь, не могу удержаться и издаю негромкий смешок.
Вначале включаю холодную воду. Мне это просто необходимо. Ледяные струи – это то, что надо в такой ситуации. Или же я могла бы пригласить мамашу Келс присоединиться ко мне. Та бы точно заморозила воду на любой заднице.
Эй, ну что за мысли у тебя, Харпер.
Качаю головой, чтобы избавиться от этих ужасающих картин перед глазами и потихоньку переключаю кран на теплую воду, чтобы помыться. Пока намыливаюсь, мурлыкаю под нос песенку «Резиновый утенок» в стиле Келс, певшей не так давно про лягушонка Кермита.
Через пару куплетов моей любимой песенки слышу, как хлопает дверь в нашей комнате. Начинаю смывать с себя пену, чтобы побыстрее выйти и убедиться, что с Келс все в порядке, но в это время открывается и закрывается дверь в ванную. И почти в ту же секунду меня прижимает к стене в ванной моя храбрая Крошка Ру.
- Ты в порядке? – еле спрашиваю ее хриплым голосом и тут же полностью растворяюсь в ее объятиях.
- Счастливого Рождества, - отвечает она и снова начинает горячее мучительное исследование моего тела.
Я смотрю на Келс, у которой только одно сейчас на уме. То, что мне и самой очень по душе.
- О, Боже! – вытягиваю руки, держась за стену ванной, чтобы не упасть прямо здесь.
Что с ней такое происходит? Она как одержимая.
А, не задавай глупых вопросов, Харпер, просто наслаждайся.
Медленно съезжая вниз по стене после одного из самых потрясающих переживаний в своей жизни, я обхватываю ее руками. У меня было чувство, как будто все происходило под дождем посреди сладко пахнущего поля. Боже, мы должны это попробовать как-нибудь на самом деле.
- Она назвала меня шлюхой, - тихо шепчет она, вырывая меня из мира моих грез.
Надо будет просто как-нибудь прибить эту стерву. Я крепче сжимаю Келс.
- Ты же знаешь, что это неправда, - если бы мамаша Стентон только знала, с кем спит ее дочь! И мне бы хотелось увидеть, как она назовет меня шлюхой прямо в лицо. Почему-то мне кажется, что мамаша Стентон так «храбро» себя ведет отнюдь не со всеми. Вот сука.
- Пять. У меня было всего пять любовников, - она крепко держится за меня на полу ванной.
- Все хорошо, солнышко, - шепчу ей на ухо, сжимая ее как можно крепче в руках. – Ты одна из самых лучших людей в мире, которых я только знаю. И я так рада быть частью твоей жизни, - эти слова вырываются сами по себе, я не успеваю сдержать себя. И не знаю, хотела ли бы это сделать. Ей сейчас это надо слышать, и я смею надеяться, ей надо услышать это именно от меня.
И если повезет, Келс, у тебя никогда не будет шестого любовника. Уж можешь мне поверить на слово.
(гаснет свет)
Часть первая. Эпизод двадцать первый. Три-два-один
