Юлия Данцева - Жена Кукловода
- Пани, Сикорска! Это для моей дочери! Она ваша страстная поклонница. Ее зовут Ева.
Она улыбнулась еще одной читательнице, строгой женщине лет пятидесяти.
- Надо же, совсем как мою героиню!
Еще полчаса конференции и порядка полусотни подписанных экземпляров ее романа, недавно переведенного на чешский. Хотя здесь многие давно прочитали его на русском, но купить издание на родном языке не поскупились.
Наконец, конференцию объявили закрытой и последние читатели разошлись. Она устало потерла лоб, повела затекшими плечами.
- Госпожа Сикорская, вас подбросить?
Ее местный агент, молодая задорная девушка лет двадцати трех, со смешным именем Зденка и еще более смешной фамилией Гржимек удивительно хорошо говорила по-русски.
- Не надо, дорогая, - устало улыбнулась Людмила. – Я погуляю еще по Староместской площади. Поглазею на Ратушу, чаю выпью. Погода прелесть. Потом возьму такси.
- Ну как хотите, - Зденка пожала плечами. – Только не забудьте, завтра еще две конференции – в Доме писателей и в «Луксоре».
- Помню, - вздохнула она.
Зденка унеслась прочь, бодро стуча каблучками.
Через час Людмила сидела в ресторанчике «У Тына», пила зеленый чай, и смотрела на шумную толпу туристов, собирающихся перед Ратушей, чтобы поглазеть на то, как на астрономических часах Смерть будет звонить в колокольчик, Щеголь – смотреться в зеркало, Скряга – трясти мешочком с золотом, а самом верху будут сменять друг друга фигурки Двенадцати Апостолов и кукарекать Золотой Петушок. Раскаленные июльским солнцем древняя брусчатка и черепичные крыши щедро делились теплом, Старая Прага любовно согревала в ладонях всех – и гостей, и местных жителей. После холодного, надменного чопорного Питера эта солнечный, радушный город не переставал удивлять Людмилу. Прага навсегда прогнала ее кошмары, ни разу ей больше не снился страшный старик в шляпе с высокой тульей.
- Какая встреча, - тихий вкрадчивый голос заставил ее вздрогнуть.
Подняв голову, Людмила увидела мужчину в светлом костюме, подтянутого, ухоженного и вальяжного, и не могла поверить, что видит его здесь.
- Как вы тут? – только и смогла выдохнуть она.
- Судьба, - радостно улыбнулся Каверин. – Это судьба. Приехал снимать постановочное фото в готическом антураже: готика снова в тренде. Два дня в Праге, потом по замкам: Глубокая на Влтаве, Орлик, Штернберг, Локет, ну и Крумлов. Можно присесть?
Она указала на свободный стул.
Каверин уселся, закинул ногу на ногу, и деликатно, но с интересом разглядывал ее.
- А я много о вас слышал, - произнес он лукаво. – Успешная писательница. Новый роман «Воспитание Евы» - бестселлер.
- Так получилось, - смутилась она. – Да вы тоже, смотрю, процветаете.
- Не жалуюсь, - ответил Каверин уклончиво. – А как ваш сын?
- В Милане, - с гордостью сказала Людмила, - стажируется в «Вог» на показах Дней Моды.
- Он, правда, очень талантлив, - сказал Каверин, - это не лесть. Далеко пойдет. Всего семнадцать, а уже «Вог»!
Людмила молча улыбнулась, в благодарность за комплимент сыну.
- А как господин Сикорский?
Людмила посмотрела на него с укором.
- Только не говорите, что не знаете.
- О чем? – немного фальшиво удивился он.
- Уже год мы не вместе. Я уехала в Прагу, к сыну. И больше не вернулась.
Людмила не знала, зачем все это сказала Каверину. Но отчего-то солгать не смогла.
Он усмехнулся. Отвел взгляд, будто хотел скрыть мелькнувшую в глазах радость.
- Значит, все-таки, правда. А я не мог поверить.
- Так вы знали.
- Каюсь, - сказал Каверин виновато. – Но я, правда, не верил. Пару раз встречал его, то одного, потом с какими-то…
Он осекся, посмотрел тревожно в ее глаза. Ее опять, как тогда, еще в Питере, обожгло тоской. Затаенной, давней, с которой Каверин, видимо, свыкся и привык скрывать.
Но Людмила равнодушно произнесла:
- Не стесняйтесь. Меня уже мало заботит, как часто господин Сикорский меняет рабынь. А вы? Все практикуете?
- Давно уже нет, - вздохнул Каверин. - Как-то потерял интерес. Да и весь этот антураж… Правила, уставы… Сами знаете, я не в ладах со всякого рода правилами.
Людмила усмехнулась. Горько и с досадой.
Он смутился, поняв, что сказал совсем не то.
Неловкое молчание начинало раздражать, становилось невыносимым.
Людмила допила свой чай и позвала официанта, чтобы расплатиться.
Каверин с досадой посмотрел на часы.
- Черт, мне нужно бежать. Так жаль. Мне бы очень хотелось увидеть вас снова. Если, конечно, позволите.
Он взял ее руку и поднес к губам. Его пальцы были сильными и теплыми, а губы мягкими и осторожными. Людмила вздрогнула, испытывая странное ощущение, будто по коже проскочил слабый электрический разряд. Но оно было явно приятным.
- Завтра у меня две конференции с читателями, – сказала она неожиданно, и удивилась, что совершенно не против увидеться с Кавериным. - Последняя - в «Луксоре». Должна закончиться примерно в шесть.
Он все так же бережно держал ее руку и смотрел на нее странно: грустно и с надеждой. А Людмила не спешила высвободиться. А ведь когда-то ее трясло от одной мысли о том, что Каверин может к ней прикоснуться. Только это было так давно. Совсем в другой жизни.
Он нежно погладил костяшки ее пальцев, словно пересчитывая их. Простое движение, невинная ласка. Но Людмиле вдруг стало жарко, хотя в тени, под навесом даже в июле было прохладно.
- Я вас буду ждать у «Луксора». И закажу столик в ресторане. Какой предпочитаете? Традиционный чешский? Или европейский?
- Европейский, – ответила она и опять смутилась. Нечто давно забытое происходило в душе, какое-то неясное предчувствие робко пробуждалось под толстой ледяной коркой, что сковала ее.
- Отлично! Значит, пойдем в «Реноме». Тихий уголок Прованса в Праге. Очень люблю это место.
Каверин выглядел таким воодушевленным, что Людмила окончательно стушевалась. Но прогонять его вовсе не хотелось.
Каверин помолчал, будто не мог решиться озвучить внезапно пришедшую идею, а потом сказал:
- А знаете что? Вы же писатель, вам будет интересно. Поедемте с нами! В Глубокой великолепная библиотека и картинная галерея. А уж легенд наслушаетесь – Локет, Орлик, Белая Дама Крумлова. Только не отказывайтесь сразу наотрез. Подумайте! Обещаете?
Предложение было неожиданным. Но очень заманчивым. Людмила давно задумала цикл исторических авантюрных романов о чешском средневековье, но все не хватало времени посетить легендарные замки.
- Хорошо. Я подумаю.
С сожалением Каверин отпустил руку Людмилы и встал. Уже сделал шаг, но обернулся и сказал:
