Элизабет Харан - Сияние огненного опала
– Герберт, отец Кэрол-Энн, отправился сейчас к своему другу, который поможет нам с паспортом.
– Это будет быстро? – спросила Эрин.
– Если не возникнет проблем, то я надеюсь, что через неделю мы сможем полететь вместе с вами.
– Вы получили что-нибудь от Лайзы?
– Нет. Но мать Кэрол-Энн поехала в город. Там она зайдет на почту и посмотрит, нет ли для меня писем.
– Почему вы приехали сюда? – допытывалась Эрин. – Ведь вы могли приехать и к нам в таверну «Тодд».
– Я не хотел, чтобы Боян Ратко увидел в городе мой автомобиль.
– Да-да, сейчас лучше всего вам нигде не показываться, – поддержал его Корнелиус.
– К тому же мы с Марли были такими грязными, что обращали бы на себя внимание. Кэрол-Энн любезно позволила нам помыться в ее ванной. Она дала Марли маечку и шорты своей дочки, потому что мы оставили сумку с вещами у аборигенов. Моя одежда лежала в машине. Кэрол-Энн и ее родители чудесные люди. Я очень признателен им за помощь.
В это время из кухни вышла с подносом в руках Кэрол-Энн.
– Вот и чай, – сказала она и поставила перед гостями чашки с чаем и блюдо с пирогом.
– Мы с дядей очень рады, что вы помогли Джонатану и Марли, – искренне сказала Эрин. – Огромное спасибо!
– Не нужно меня благодарить. Джонатан подружился со мной в Кубер-Педи; он был единственный, кто видел во мне человека, – возразила Кэрол-Энн. Ее лицо погрустнело. – И теперь я очень рада отплатить ему добром за его доброту, пускай даже такой мелочью.
– То, что вы делаете, это вовсе не мелочь, – возразил Джонатан. – Я никогда не забуду вашего великодушия. Я ваш друг на всю жизнь.
У Эрин отлегло от сердца. Значит, Кэрол-Энн была для Джонатана доброй подругой и не больше.
Они все вместе ели пирог и пили чай, а Марли с Микаэлой молоко. Эрин, Корнелиус и Джонатан обратили внимание, как непринужденно вела себя Марли. Ведь она снова была с людьми, которых полюбила всей душой, да еще нашла себе такую замечательную подружку.
– Дядя Корнелиус, ты поиграешь с нами в мячик? – спросила Марли, доев пирог.
– Конечно, поиграю, – отозвался Корнелиус и встал. – Только, девочки, вы уж пожалейте меня, старика.
Марли хихикнула; она уже привыкла к его шуткам.
– Подержать твоего медвежонка, Марли? – спросила Эрин.
Девчушка кивнула и протянула ей потрепанного и испачканного медвежонка.
– По-моему, она никогда не расстается с этой игрушкой, правда? – спросила Кэрол-Энн.
– Никогда. Гула ее самое главное сокровище, – ответил Джонатан. – Она доверяет его только мне или Эрин, и никому больше. Она и раньше очень его любила, а после смерти родителей привязалась к нему еще сильнее.
– Надо помыть Гулу и зашить. Вон, из него уже выпадает набивка. Шов лопнул на шее. – Эрин попыталась заправить вылезшую на шее набивку.
– Сейчас я принесу корзинку с нитками и зашью медвежонка, а потом быстро помою его, – предложила Кэрол-Энн. – На солнце он быстро высохнет и будет как новенький.
– Ой, там внутри лежит что-то твердое, – сказала Эрин, вытаскивая палец из лопнувшего шва.
– Интересно, что? – спросил Джонатан.
– Не знаю, – озадаченно ответила Эрин. – Вот, посмотрите. – Она сунула ему в руки игрушку.
Джонатан ощупал брюхо медвежонка.
– Да, в самом деле, внутри что-то лежит, – сказал он, наморщив лоб. – На ощупь что-то твердое… как камень. – Он стал вынимать из шеи игрушки наполнитель, а сам все время поглядывал на Марли. Девочка весело хохотала, глядя на фокусы с мячом, которые проделывал Корнелиус. Чем больше наполнителя вытаскивал Джонатан из медведя, тем явственнее был виден камень. В конце концов, Джонатан понял, что лежало в медвежонке, и у него перехватило дыхание.
– Что такое, Джонатан? – спросила Эрин.
С открытым от изумления ртом он отогнул назад голову Гулы и медленно вытащил на свет неожиданную находку. Уставился на нее, потом перевел взгляд на Эрин.
– Это то, что я подумала? – спросила она.
– Что это такое? – спросила Кэрол-Энн. – Опал?
– Не просто какой-то там опал, – прошептал охрипший от неожиданности Джонатан, глядя на камень, такой большой, что он занимал часть брюха медвежонка.
– Это тот самый опал? «Австралийская Олимпиада»? – спросила Эрин. Таких крупных опалов она еще никогда не видела.
– Возможно… тот самый. – Джонатан с благоговением осмотрел опал и попытался вспомнить, как его описывал Андро. – Марли таскала его с собой столько недель, а мы ничего и не подозревали. Вы понимаете, что он невероятно дорогой. – У него дрожали руки и кружилась голова. Он встал и начал ходить взад-вперед по веранде с опалом на ладони, бормоча: – Он все время был с нами. Все время!
– Значит, Боян Ратко был прав, – разочарованно проговорила Эрин. – Андро в самом деле украл у него камень.
Джонатану захотелось защитить своего покойного компаньона.
– Камень принадлежал им обоим. В конце концов, они ведь были партнерами. Но Боян утаил от Андро, что нашел такой крупный опал. Андро узнал об этом, когда Боян однажды сильно напился и рассказал о камне кому-то в отеле. Я предполагаю, что Андро украл камень от злости. Я уверен, что он думал о Марли и о том, что когда-нибудь этот опал поможет ей в жизни. – Он протянул опал Эрин, чтобы она его рассмотрела.
– Что вы с ним сделаете? – спросила Эрин.
Он понял, о чем она думала. Ради этого опала Боян пойдет по трупам. Джонатан все еще не опомнился от пережитого шока, но попытался мыслить разумно.
– Андро ловко придумал спрятать опал в детской игрушке. Он знал, что Бояну никогда и в голову не придет искать его там. В общем, я первым делом снова спрячу его в медвежонка. Пускай он лежит там, пока я не пойму, что делать. – И он стал запихивать камень в игрушку.
– Минуточку, Джонатан, – попросила Эрин. – Можно, дядя Корнелиус посмотрит на него? Такой необычный опал ему никогда не попадался. Ведь едва ли ему еще когда-нибудь представится такая возможность.
– Конечно, конечно. Но только Марли не должна увидеть своего Гулу в таком виде, с повисшей головой.
– Я отвлеку ее, – предложила Кэрол-Энн и направилась к малышкам. Те с веселым визгом набрасывались на Корнелиуса и щекотали его. – Девочки, дайте отдохнуть дяде Корнелиусу, – сказала она. – На кухне вас ждет мороженое.
С радостными криками девчушки побежали в дом. Корнелиус вернулся на веранду и уселся рядом с Эрин.
– Уф! – вздохнул он. – С этими девочками я кажусь себе старым как египетские пирамиды.
– Я хочу тебе кое-что показать, дядя Корнелиус, – торопливо проговорила Эрин, пряча опал за спиной. – Даю гарантию, что ты снова почувствуешь себя двадцатилетним. – С этими словами она протянула к нему руку со сжатым кулаком.
