Пат Бут - Беверли-Хиллз
– Я понимаю, дружище, что ты разочарован. Я тоже, уверяю тебя. Но боюсь, что это конец всей затеянной нами истории.
– Так сгори ты в аду вместе с Киркегард! – Роберт швырнул трубку.
Он растерянно взглянул на Паулу, ожидая от нее помощи.
– Как мы сможем достать волос этой проклятой Киркегард?
– Очень легко, – сказала Паула. – Отрежем, и все…
– Только тронь волосок на моей голове, и я отправлю тебя куда-нибудь, где холоднее, чем в Арктике, – пригрозила Каролин. – Ты понял?
Через свое отражение в зеркале она подкрепила свою угрозу молнией, блеснувшей в глазах, и парикмахер за ее спиной вмиг превратился из живого существа в некое растение, а его руки с ножницами – в неподвижные ветки. Девушка, готовящаяся заняться гримом, тоже замерла в нерешительности.
– И вы тоже. Канга не позволяет прикасаться к себе случайным людям. У нас есть постоянные стилисты, и они досконально знают, что нам требуется.
Жиль Рамирес опустил руку с ножницами. Больше всего он хотел бы улететь отсюда подальше, но, конечно, не в Арктику, а на родной остров, омываемый теплым Гольфстримом. Незачем ему было вмешиваться в эти странные дела, но предложение работы над предстоящим грандиозным шоу, устраиваемым Паулой Хоуп в своем «Шато дель Мадрид», могло вознести его на такую вершину, о какой он не смел мечтать. Словно степной пожар, слухи о празднестве охватили весь Лос-Анджелес, а больше всего они взволновали портних и парикмахеров. Безумно дорогие билеты раскупались быстрее, чем горячие сосиски, а мастера и мастерицы рассчитывали получить дополнительный заработок, ибо богатая публика спешно занялась подготовкой к празднику.
– Мисс Хоуп просила, чтобы мы привели в порядок прически у всех участников шоу, – вымолвил Жиль и тотчас прикусил себе до крови язык. Как он осмелился сказать, что волосы мисс Киркегард не в порядке? Но инструкция, полученная им от Паулы требовала: «Чуть подстригите ее».
Внезапно рука Каролин выгнулась движением кобры, танцующей в корзине факира, закинулась за спину и схватила несчастного парикмахера за подбородок. Девушка-гримерша, не привыкшая к такому поведению богатых клиентов, в ужасе вскрикнула и уронила только что открытую пудреницу. Ароматное облако окутало действующих лиц маленького спектакля.
– Есть какие-то проблемы? – поинтересовалась Паула, заглянув в дверь.
– Никаких проблем, – заверила ее Каролин. – Я только лишь приказала этому педику с ножницами оставить мои волосы в покое. Я устала от всех этих попыток дилетантов навести на меня глянец. Обойдусь тем, чем одарила меня природа. – Каролин очаровательно улыбнулась. – А как ты поживаешь, Паула? Скажу честно, выглядишь ты аппетитно.
На комплимент Паула ответила понимающей улыбочкой и соответствующим комплиментом:
– А кто делал тебе прическу, Каролин? Она более чем великолепна. У меня даже не хватает слов…
– Дэн Галуин из Лондона. Дэвид посылает за ним специальный самолет каждую неделю.
Паула приблизилась к сидящей перед зеркалом Каролин, встала у нее за спиной, наклонилась так, чтобы в отражении их лица почти слились.
– Я так рада, что ты приняла мое приглашение. Этот вечер так важен для моего будущего. Я бы хотела, чтобы ты была на нем звездой первой величины. Я ценю твое дружеское расположение и мечтаю, чтобы оно длилось вечно.
– Я тоже, но пока ты не постигнешь истину, что можешь обойтись без жеребца, мы останемся чужими.
Намек был сделан, и Паула сразу покраснела.
– Как твои дела, Паула? – спросила Каролин. – Звезды сверкают? Чековая книжка распухает от прибылей? Звезды переметнулись в твой отель?
– Не говори, Каролин! Скорее моя голова пухнет от забот.
– Не тревожься. Мой «Сансет» часть клиентуры переманит к себе.
– Я буду только благодарна. Мы уже по горло завалены заказами. Мне так трудно вести самой такое большое хозяйство.
– Черпая энергию из иных миров, ты сможешь постоянно возрождаться с юной душой и запасом молодых сил.
– Но как этого достичь? Ты научишь меня?
– Может быть… Это зависит от тебя.
Во взгляде Каролин, устремленном в зеркало, мелькнул властный призыв, поработивший уже не одну душу. Паула встретила ее взгляд смело, надеясь, что в отражении он утеряет часть своей силы. И все же ей с трудом удалось разорвать цепь, которую уже почти накинули ей на шею.
Сближения не получилось, началось сражение. Паула выпрямилась и заговорила, избегая устремленного на нее из зеркала взгляда.
– Шоу обещает быть превосходным. Валентино и Армани приложили руку к костюмам, а Джонни будет комментировать появление гостей. Никто не будет обойден вниманием.
Каролин снизошла до похвалы:
– Твой шарм, Паула, заставляет людей делать все, что ты пожелаешь.
– Неужели все? – загадочно переспросила Паула, еще продолжая играть несвойственную ей роль.
– Все!
Каролин крутанулась на вращающемся стуле и, обернувшись к Пауле, как бы нечаянно распахнула свой халат, открыв то, что скрывалось под ним, – великолепные груди, похожие на два сверкающих айсберга, гладкий живот и полоску рыжих волос, как стрелка, указывающих путь к наслаждению.
Паула судорожно сглотнула. Даже она, готовая к любым трюкам Каролин, не могла остаться равнодушной к соблазну, так откровенно ей предлагаемому. Никто не мог противиться напору этой женщины. Сам дьявол давно нашел себе приют внутри ее и был неисчерпаемым источником ее энергии, отрицательного обаяния и материализованного зла.
– Бьюсь об заклад, – со смешком произнесла Паула, – что ты не расщедришься на дорогой для меня подарок.
– Какой же? – удивление отразилось на лице Каролин.
Паула поспешила ее успокоить:
– Подари мне свой локон. Он будет подпитывать меня твоей энергией.
– Только взамен на твой, – благожелательно улыбнулась Каролин.
Двух женщин, притягивающихся друг к другу, окружило облако, насыщенное сексуальностью, как грозовая туча электричеством.
– Может, и твоя юная сила передастся мне, – с плотоядной улыбочкой произнесла великанша.
– Если б я могла надеяться… – казалось бы, на последнем дыхании откликнулась Паула.
– Так обменяемся и посмотрим, что получится, – приняла решение Каролин.
Медленно двигаясь, словно лунатик, прохаживающийся по крыше во сне, Паула сделала пару шагов и взяла с туалетного столика ножницы. Приближаясь к Каролин, она с каждым миллиметром сокращающего расстояния ощущала, что аура этой женщины, словно раскрытая пасть, впускает ее, чтобы потом уже больше не выпустить. Пауле понадобилось собрать всю свою волю, чтобы не забыть, ради чего она затеяла весь этот спектакль.
