Вирджиния Эндрюс - Руби
А затем он неожиданно заговорил о моей матери, и глаза его стали мечтательными и устремились вдаль.
– Вот Габриэль, Габриэль была другой. Она просыпалась как цветок в лучах утреннего солнца. Яркость ее глаз и прилив горячей крови к щекам – вот и вся косметика, которая была ей нужна, чтобы встретить день на протоке. Наблюдать, как она просыпалась, было все равно что следить за восходом солнца.
Отец вздохнул, казалось, опомнился и рывком раскрыл перед собой газету.
Я бы хотела, что бы он продолжал. Хотела задать ему миллион вопросов о матери, которую никогда не знала. Хотела, чтобы он описал ее голос, ее смех, даже ее плач. Ведь теперь только от него я смогу узнать о маме. Но каждое упоминание о ней, каждая мысль оборачивались для отца чувством вины и страха. Память о моей матери была запрятана вместе с другими запретными вещами в тайниках прошлого семьи Дюма.
После завтрака я последовала совету отца – свернулась калачиком с книгой на скамейке в беседке. Вдали над заливом виднелись дождевые облака, но они двигались в другом направлении. Здесь же надо мной светило солнце, иногда закрываемое медленно движущимися легкими облачками, подталкиваемыми морским ветерком. Два пересмешника сочли меня чем-то интересным и присели суетливо на перилах беседки, подбираясь понемногу ко мне, отскакивая и вновь приближаясь. Мое тихое приветствие заставило их наклонить головы и затрепетать крыльями, но вместе с тем придало им смелости. А серая белка задержалась вблизи ступеней беседки, чтобы принюхаться к разделяющему нас воздуху.
Время от времени я закрывала глаза, откидывалась назад и воображала, что плыву в своей пироге по каналам, а вода тихо плещется вокруг меня. Если бы только можно соединить тот мир с этим, думала я, моя жизнь была бы совершенной. Может быть, именно об этом мечтал отец, когда влюбился в мою мать.
– Вот ты где, – услышала я чье-то восклицание, и, открыв глаза, увидела приближающегося Бо. – Эдгару показалось, что ты отправилась сюда.
– Привет, Бо. Я совсем забыла, что предложила тебе прийти сегодня, – проговорила я, усаживаясь на скамейке. Молодой человек остановился у ступеней беседки.
– Я только что от Клодин, – сказал он. По выражению его лица было ясно, что ему известно больше, чем я ожидала.
– Ты уже знаешь, как поступили со мной?
– Да, Билли рассказал мне. Девчонки все еще спали, но я кое о чем поговорил с Жизель, – ответил он.
– Думаю, все смеются, вспоминая это, – проговорила я. Глаза Бо ответили мне раньше, чем он произнес хоть слово. Они были полны жалости ко мне.
– Стая акул, вот кто они, – резко произнес он, при этом его голубые глаза приняли стальной оттенок. – Они завидуют тебе, завидуют тому, что ты понравилась всем в школе, завидуют твоим успехам, – сказал Бо и подошел ближе. Я отвернулась – слезы начали застилать мне глаза.
– Я чувствую себя страшно неловко, не знаю, как пойду в школу.
– Ты пойдешь с высоко поднятой головой и не будешь обращать внимания на их насмешки и шутки, – заявил Бо.
– Я бы рада была сказать, что поступлю именно так, но…
– Никаких «но». Я заеду за тобой утром, и мы войдем в школу вместе. Но прежде…
– Что?
– Я пришел пригласить тебя на обед, – выговорил он с вежливой формальностью, распрямляя плечи и являя собой молодого креольского джентльмена.
– Обед?
– Да, официальное приглашение на обед, – подтвердил он. С кончика моего языка чуть не сорвалось, что я еще никогда не была на званом обеде – официальном или неофициальном, – но я промолчала. – Я уже позволил себе без твоего разрешения зарезервировать столик в ресторане у Арно, – добавил он не без гордости. По тому, как он говорил, я поняла, что это должен был быть совершенно особенный вечер.
– Мне придется спросить разрешения у родителей, – сказала я.
– Конечно. – Бо посмотрел на часы. – Я должен еще кое-что сделать, позвоню тебе около полудня, чтобы уточнить время.
– Хорошо, – согласилась я затаив дыхание. Обед-свидание, официальное свидание с Бо… Всем станет известно об этом. Это ведь не просто быть внимательным ко мне в школе или даже подвезти меня домой.
– Отлично, – улыбнулся Бо. – Я позвоню. – И он направился прочь.
– Бо.
– Да?
– Ты делаешь это ради того, чтобы поддержать меня после всего, что со мной случилось, ведь так?
– Что? – Бо замялся, но затем посерьезнел. – Руби, я просто хочу быть с тобой и попросил бы о свидании независимо от того, сыграли они эту идиотскую шутку или нет, – заявил он, повернулся и ушел, оставив меня в водовороте смешанных чувств, где было и счастье, и страх оказаться в глупом положении и только подтвердить, что я здесь вовсе не на своем месте.
– Как? – Дафна резко подняла голову от чашки кофе. – Бо пригласил тебя на обед?
– Да. Он будет звонить в полдень, чтобы узнать, смогу ли я пойти, – сказала я. Женщина взглянула на отца, который сидел с ней во внутреннем дворике и тоже потягивал кофе. Тот пожал плечами.
– Почему это вызывает такое удивление? – спросил он.
– Почему? Бо дружил с Жизель, – ответила Дафна.
– Дафна, дорогая, они не были помолвлены. Они всего-навсего подростки. И кроме того, – добавил отец, посылая мне улыбку, – ты надеялась, что когда-нибудь люди сочтут Руби одной из нас. Очевидно, то, как ты одела ее, твои советы и наставления, как держаться и разговаривать с людьми, и прекрасный пример в твоем лице привели к удивительным результатам. Ты должна чувствовать гордость, а не удивление, – сказал жене мой отец.
При этой мысли глаза Дафны сузились.
– Куда он приглашает тебя?
– В ресторан Арно.
– Арно! – Она резко опустила чашку кофе. – Это не просто обычный ресторан. Ты должна будешь одеться надлежащим образом. Многие из наших друзей посещают этот ресторан, и нас знают его владельцы.
– Тогда, – предложил отец, – ты посоветуй, как ей одеться.
Дафна промокнула губы салфеткой и задумалась.
– Тебе уже пора посетить косметический салон и что-то сделать с волосами и ногтями, – решила она.
– А что не так с моими волосами?
– Тебе нужно подрезать челку и привести волосы в нормальное состояние. Я договорюсь, чтобы нас приняли во второй половине дня. У них для меня всегда найдется время без предварительной записи, – уверенно объявила Дафна.
– Вот и отлично, – отозвался отец.
– Значит, ты полностью поправилась и проблемы с желудком больше нет? – подчеркнуто поинтересовалась Дафна.
– Да.
– Выглядит она замечательно, – заметил отец. – Я горжусь тем, как ты входишь в нашу жизнь, Руби, очень горжусь.