"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 (СИ) - Крейн Генри

— Что? Кто это говорит?

Разумеется, на другом конце провода никто не собирался представляться. Прежде чем положить трубку преступник сказал:

— Никуда не отлучайтесь из ресторана. Через некоторое время вы получите конкретные указания.

Лайонелл еще некоторое время смотрел на трубку, из которой доносились короткие гудки. В его жизни бывало всякое, но с таким он столкнулся впервые. Если только это не дурацкая шутка, то Августу похитили с целью получения выкупа. Локридж растерянно положил трубку на рычаг, и, как‑то сразу ссутулившись, побрел назад к столику.

Роза в ужасе смотрела на дочь. Сантана металась по кровати, словно в горячечном бреду. Со лба ее стекали крупные капли пота, глаза лихорадочно метались из стороны в сторону, ее била крупная дрожь. В общем, в этом не было ничего удивительного, потому что именно так выглядят люди, испытывающие муки постнаркотической ломки. Сантана уже больше половины суток не принимала свои таблетки — ей было просто запрещено это делать. Врачи прописали ей лишь успокаивающие. Последствия этого не замедлили сказаться. Если ночь под воздействием транквилизаторов прошла для Сантаны достаточно спокойно, то утром ее охватила ужасная боль в суставах, которые словно жгло и выворачивало наружу.

Роза направилась к двери:

— Я пойду, позову доктора.

Но Сантана схватила ее за руку:

— Нет, нет. Не надо.

— Но тебе же больно, — расстроенно произнесла мать.

— Не нужно, — упрямо повторяла Сантана. — Я не хочу никого видеть. Я не хочу, чтобы мне кто‑нибудь помогал.

Роза стояла рядом с кроватью Сантаны в нерешительности:

— Но тебе сейчас может помочь только доктор. Почему ты отказываешься?

— Я не хочу, чтобы меня видели, — в полубреду ответила Сантана. — Мама, где моя сумочка? Она здесь?

— Что тебе нужно?

Сантана по–прежнему металась по подушке полуприкрыв глаза:

— Мои таблетки. Мама посмотри, пожалуйста. Там должны быть мои таблетки от аллергии. Осталось ли что‑нибудь в пузырьке.

Роза нерешительно возразила:

— Нет, милая, ты не должна принимать ничего кроме тех лекарств, которые тебе дает врач. Помни, что ты должна его слушаться.

Сантана облизнула пересохшие губы:

— Мама, ты не могла бы дать мне воды? У меня просто все горит во рту.

Роза бросилась к столу, на котором стоял небольшой графин. Он был пуст.

— Здесь ничего нет. — Роза схватила со стола графин и бросилась к выходу. — Сантана, здесь ничего нет, я быстро вернусь. Потерпи немного.

Она выскочила в коридор и тут же наткнулась на СиСи Кэпвелла и Софию Армонти. Они шли к палате, в которой лежала Сантана.

— СиСи, — удивленно спросила Роза. — Что ты здесь делаешь?

СиСи преисполненный величавым, полного достоинства голосом ответил:

— Я приехал навестить Сантану.

Роза неприветливо нахмурилась:

— Зря ехал, — отрывисто бросила она. — Я не пущу тебя к ней.

София укоризненно покачала головой:

— Роза, нам не стоит снова ссориться.

Но мать Сантаны не уступала и даже повысила голос:

— Нет, — упрямо повторила она. — Сантана слаба, ей сейчас очень плохо. Я не позволю вам сейчас воспользоваться ее слабостью и отобрать родительские права на Брэндона.

СиСи рассердился.

— Я хочу не чем‑то воспользоваться, а защитить мальчика, — не совсем вежливо сказал он.

Роза тоже не проявляла особой сдержанности.

— Ему не нужна защита от собственной матери, — вспыльчиво воскликнула она.

Лицо СиСи стало наливаться кровью.

— Если Сантана не отдаст Брэндона добровольно, я отберу права на мальчика у нее через суд, — угрожающе произнес он. — Ты хорошо меня знаешь. Я никогда не бросаю слов на ветер. Она проиграет.

Роза упрямо мотнула головой:

— Не проиграет.

СиСи с сожалением покачал головой.

— Роза, возможно, Сантана скоро отправится в тюрьму. Неужели ты хочешь, чтобы на ней осталось еще и клеймо негодной матери. Мало того, что она замешана в преступлении, зачем давать газетам дополнительный повод для злословий.

Мать Сантаны несколько секунд неподвижно смотрела на Ченнинга–старшего. Этот немигающий взгляд говорил о многом. Наконец губы ее задрожали, она резко отвернулась и зашагала по коридору. София пыталась задержать ее, схватив за локоть, однако та резким движением высвободилась и спустя несколько секунд исчезла за углом.

Запоздалые слова Софии ничего не могли изменить:

— Роза, подожди. Ты не правильно нас поняла. Послушай…!

СиСи покачал головой:

— София, не надо. Ты же видишь, это совершенно излишне.

Она бросила на него полный сожаления взгляд:

— А ты, по–моему, не видишь, что делаешь ей больно. Она страдает.

СиСи стараясь сдерживаться заявил:

— Я знаю, что ей тяжело и неприятно это слушать, однако не это меня волнует. Сейчас главное — судьба Брэндона. Мальчик столько перенес в этой жизни, и теперь новый удар. Он главная жертва в этой истории.

Разумеется, после того, что ему пришлось перенести накануне, Круз не мог сосредоточиться на служебных делах. Без особого успеха, попытавшись разобраться в накопившихся за несколько предыдущих дней папок с документами, он махнул рукой и встал из‑за стола.

— Пол, — обратился он к помощнику. — Пожалуй, сегодня у меня вряд ли что‑нибудь получится. Придется тебе обойтись без меня. Если возникнет что‑нибудь неотложное, то звони. Я буду дома.

Уитни пожал плечами.

— Никаких проблем, Круз. Ты же знаешь, я всегда готов выручить тебя.

Кастильо с благодарностью посмотрел на помощника.

— Мне чертовски повезло с партнером, — сказал он. — Не знаю, что бы я без тебя делал. Вот тут документы по последним делам. Разберись с ними.

— Хорошо. Мне поставить в известность начальство или ты сам сообщишь.

Круз тяжело вздохнул:

— Не хочется мне сейчас встречаться с капитаном. Скажи ему, что я заболел.

— Ладно, думаю, что никаких сложностей не возникнет. Все же вокруг понимают, в какой непростой ситуации ты оказался. Поезжай домой, тебе нужно отдохнуть. Честно говоря, ты не слишком хорошо выглядишь.

Круз хмуро взглянул на помощника:

— Посмотрел бы я на тебя, если бы тебе пришлось не спать несколько ночей подряд. У тебя тоже был бы не самый блестящий вид.

Уитни, извиняясь, поднял руки:

— Прости, я не хотел тебя обидеть.

Круз махнул рукой:

— Ладно, что‑то я в последнее время сдал. Все, ухожу. Пока.

— Пока.

Кастильо взял пиджак со спинки стула и, перекинув его через руку, направился к выходу.

Несколько минут, которые заняла дорога до дома, пролетели совершенно не заметно. Круз был так глубоко погружен в размышления, что даже не замечал, как его машина минует перекрестки. Он сейчас действовал, как самый обыкновенный робот. Тормозил на красный свет, отпускал педаль сцепления и давил на акселератор, трогаясь у светофора. Запрограммированными движениями он поворачивал руль и газовал. Мысли его были всецело заняты мучительными поисками выхода из положения. Он пытался убедить себя, что поступает правильно, но червь сомнения точил душу. Да он остается верен однажды им данному слову — не покидать Сантану. Он намерен позаботиться о Брэндоне, он отказал Иден. Но именно Иден и служила причиной его беспокойства.

Да, возможно с моральной точки зрения он поступает правильно, но при этом ему приходится отказаться от своей личной жизни. Фактически от самого себя. Хотя женой его была Сантана, но сердцем он был целиком предан Иден. Никто не мог осуждать его за это, но и никто не собирался выносить ему поощрение.

В любом случае сейчас все зависело от того, сможет ли холодный разум побороть горячее сердце.

Он мучительно искал и не находил ответа на этот вопрос. Страх перед будущим, вот что сейчас терзало его. С чувством вины за происшедшее Круз уже как‑то смирился, однако оно же, это чувство, постоянно преследовало его лишь только он начинал думать об Иден. Она уехала из города, даже не сказав, куда направляется. Может быть, если бы Иден осталась, и Круз мог почаще видеть ее, ему было бы не так тяжело переживать происшедшее. Однако теперь, когда она разорвала все их отношения и покинула Санта–Барбару, он чувствовал себя каким‑то беспомощным и брошенным…